Адвокат Империи 11 - Ник Фабер

— Даже если и сказал, тебе не нужно об этом беспокоиться. Этой стороной нашего бизнеса будет заниматься Артур. Или Кирилл. Я ещё не решил. В любом случае тебя, Анастасию и вашу мать это не коснётся ни в коем случае. А что касается этого дела, то ты думаешь в правильном направлении. Я действительно приказал Елизавете раздавить их.

Роман заговорил не сразу. Он давно уже заимел привычку сначала думать и только потом облачать мысли в слова. Меньше риск сказать какую-нибудь глупость, за которую потом можно будет поплатиться.

Вот и сейчас он прибег к этой же практике, сначала обдумав то, что услышал от отца.

— Тебе плевать на Скворцова и его мелкую фирму, — медленно сказал он, глядя на отца. — Всё из-за того, что в это дело вмешался Рахманов.

— Я не привык оставлять оскорбления без ответа, — жёстко сказал Павел. — И в данном случае не собираюсь поступать иначе.

— Это мстительно, — покачал головой Лазарев-младший. — И мелочно.

— А мне плевать, Рома, — спокойно, даже как-то легкомысленно сказал Павел. — В своём возрасте я могу позволить себе немного мелочности и мстительности…

— Не потому ли нам пришлось менять абсолютно весь штат нашей прислуги? — довольно резко бросил отцу Роман. — Не из-за твоей мелочности?

— Все совершают ошибки…

— Ошибки?

Роман едва не расхохотался ему в лицо.

— Ошибки? Серьёзно? Я предупреждал тебя, пап. Говорил тебе, чтобы ты не давил на него! Чтобы не загонял его в угол! Просто дай ему работать со мной. Дай возможность спокойно развиваться и отнесись к нему… боже, да хоть как к равному, если дар Разумовских так въелся тебе в голову! Но нет! Тебе нужно было всё делать по-своему! Нужно было контролировать всё, ведь иначе ты просто не можешь! И что вышло в итоге? Все твои планы посыпались, как костяшки домино!

— Если собака не слушается команды, стоит затянуть ошейник потуже.

— Если собака не слушается команды, может быть, стоит изменить подход к воспитанию? — тут же бросил Рома. — Ты же видел его! Видел его характер! Думаешь, он стал бы выслуживаться перед тобой за… за что? За подачку в виде быстрого способа получить лицензию? Да тебе самому-то не смешно? Даже идиот бы понял, насколько это сильный рычаг давления для возможного шантажа в будущем! Никто, у кого ай-кью хотя бы двузначный, не согласился бы на такое.

— Очень многие, Роман, готовы сунуть голову в ошейник, лишь бы получить то, чего у них нет…

— Не тогда, когда у них хватит упорства и наглости выгрызть это собственными зубами, — не согласился Рома с отцом. — А теперь, когда ты знаешь, что он влез в это дело, ты решил надавить на него ещё больше и… что? Думаешь, он ничего не предпримет?

— Он ничего не может сделать, — отмахнулся Лазарев-старший. — Гаврилов позаботился, чтобы расследование дало железные аргументы в пользу Харитонова. И по моей личной просьбе сделал так, чтобы все, кто хоть как-то связаны с этим делом, находились так далеко от столицы, что Александр даже со своим даром не сможет на них воздействовать. Наше с ним общение многому меня научило. Никто и никогда не сможет подтвердить вину Харитонова. Всё, что у них есть, — это заявления пострадавших, а они мало кого будут волновать, когда закон на нашей стороне.

Последние слова он произнёс с каким-то тягучим удовольствием, будто смаковал их.

— Хороший адвокат может победить даже там, где проигрывает по закону, папа. Ты сам мне это сказал, — проговорил Роман, вставая из кресла. — И я хочу тебе напомнить: что бы ты там о нём ни думал, Рахманов очень хороший адвокат.

Он хотел сказать кое-что ещё, но не стал. Почему-то мысль о том, что, для того чтобы победить, Александру не нужно выигрывать дело, показалась ему забавной. Как и то, что его отец должен и сам это понимать.

А даже если и не понимает, то это не его, Романа, проблемы.

Глава 12

Как и в прошлый раз, меня провели сразу к нему в кабинет, что располагался на самом верху отеля.

И, похоже, стоит сделать вывод, что я немного ошибся в своих прошлых заключениях. Если ранее я считал, что Максим Волков выглядит плохо, то сейчас… ладно, есть выражение «краше только в гроб кладут».

Впрочем, в данный момент он хотя бы был в своей стихии.

— … семь выигрышей за тридцать минут! — орал Волков на высокого и крупного мужчину, что сейчас стоял прямо перед ним с видом больной шелудивой собаки, которую кто-то ещё и незаслуженно пнул под задницу. — Семь, мать твою! Почему вы среагировали так поздно⁈ Почему я узнаю об этом только сейчас⁈

— Ваше благородие, всё… всё произошло так быстро. Они брали сдачу за сдачей и…

— И ты не понял, что эти двое говнюков считают карты⁈ — оборвал его Волков. — Ты настолько тупой, что не смог осознать, что они сидят перед тобой и жульничают⁈

— Ваше благородие, технически подсчет карт не является жульничеством. Нельзя утверждать, что они…

— МОЖНО! — рявкнул Максим ему в лицо. — Они, мать твою, выиграли!

— Ваше благородие, это же…

— ЧТО⁈

— Это казино, ваше благородие. Карты. Люди иногда выигрывают…

— Ты совсем тупой⁈ — Волков посмотрел на него таким взглядом, что мужик даже как-то съёжился и чуть ли не в размере уменьшился. — Шансы получить блэк-джек в первой же раздаче для человека, который только сел за столик, один к сорока пяти. Для трёх раз подряд один из семидесяти тысяч. Для пяти раз это один к двумстам грёбаным миллиардам! Семь грёбаных миллиардов!

На последних словах он уже сорвался на крик.

— Это невозможно! Так не бывает, дебил ты долбаный! Что с тобой такое⁈ Тебя обворовывают за твоим же столом, а ты, как идиот, смотришь, как они забирают наши деньги, и ни черта с этим не делаешь! Даже на третий раз подряд, когда эти ублюдки взяли раздачу, не заметил, что это жульничество?

— Ваше благородие…

— Так, хватит. Заткнись. — Волков прикрыл глаза на пару секунд, затем махнул рукой в сторону двери, будто одно это движение могло разом заставить проблему исчезнуть. — Слушай сюда, деревенщина тупорылая. Собирай манатки.