Жаркое лето 43-го - Владимир Геннадьевич Поселягин

зажат с двух сторон. Карта это подтвердила. Подростки уходили в сторону по полю, к берегу мелкой местной речки, надеюсь не попадут под каток военной машины, а я стал будить своих. Нам предстоял бой. Как оказалось, я не совсем прав. Пришло сообщение от админов:

«Игрок, внимание. Вы выполнили задание, остановили батальон СС на нужное время. Бывшие узницы были доставлены во временно безопасное место. Принять награду, «да-нет»».

Подтвердив принятие, узнал, что мой Личный карман увеличен ещё в три раза. Оттого что уже было. Ого, бонус так бонус. Порадовали. А вообще лейтенант молодец, это я о командире взвода стрелков, смог довести бывших узниц. Вообще у нас в группе было всего четыре офицера. Это Басов, я, потом медик, он старшим лейтенантом был, и вот командир стрелкового взвода. Даже не мотострелков, обычный взвод нам дали, но большинство опытные бойцы в нём, видимо поэтому выбор и пал на них. Бойцы мои квелые были после пробуждения, я выдал им по котелку с кашей, термос с какао, и пока те принимали пищу в покачивающемся танке, сам я за рычагами сидел, мы по полю нагнали группу подростков, посадив их на броню, и рванули дальше. С учётом противника в тылу, засада потеряла смысл. Тут скорее мы потеряем нашу машину, чем нанесём противнику достойный урон, на что уже я не пойду. Тем более задачу мы выполнили, дальше можно без геройств обойтись. Речка эта через городок перебегала, там пара каменных мостков. Один уже разрушен, внизу обломки нашего танка, другой можно уничтожить, но смысла нет, речка мелкая, дно твёрдое, в любом месте переправится можно. В принципе, мы так и сделали, обойдя тех немцев, что пытались нас запреть в ловушке. Двигаться по полям было тяжело для машины, тут и двигатель ревел от перегрузки, и расход топлива резко скакнул, которого итак осталось мало, едва треть бака, но до наших должно хватить.

Бойцы уже позавтракали, кофею попили, так что те заняли свои боевые места, а я сел на сиденье командира. Мы уже объехали польский городок, в стороне развалины концлагеря, что ещё дымились, всё что можно там пытались уничтожить и сжечь, это наши работали. В одном месте ссадив десант из подростков, мы скатились к дороге, где шла колонна из шестнадцати немецких грузовиков, под охраной броневика и двух бронетранспортёров. Полноценную роту куда-то перекидывали. В усилении две противотанковые пушки. За десять минут мы уничтожили всю технику, и большую часть пехоты, с полувзвод всё же ушло оврагами. Тут довольно сильно пересечённая местность. Вернувшись от задымленной из-за пожаров дороги к возбуждённым подросткам, явно всё видели, снова взяли их на броню и покатили дальше. К вечеру выехали на полевую дорогу, ещё полтора километра, и вышедший из укрытия боец помахал автоматом над головой. Это наши, мои бойцы с ефрейтором, и две лётчицы тут должны быть. Спускаться в овраг мы не стали, почва мягкая, оставим следы, просто оставили подростков, пообщались с ефрейтором, развернулись и погнали обратно. Задача оставшимся та же, ждать нас сутки, если не вернёмся, уходить. Причина, почему я не ухожу к лесу, где наши укрыли освобождённых узниц, хотя мой танк там в обороне точно пригодится, в том, что я решил усилить свою огневую мощь. Да за счёт немцев, отберу несколько танков, но перед этим стоит сильнее ослабить их. Немцы сейчас распыляют силы на наши поиски, вот и будем их бить малыми группами, вроде той роты. А ночь, это наше время. Преимущество больше у меня. Правда, у них есть осветительные ракеты, и много, но ничего, справимся, засады наше всё.

Действительно отлично получилось. Две группы уничтожили на местах стоянок. Те на ночь встали. В польский городок я не сунулся, куда зашёл тот батальон СС, против которого я почти весь день в засадах стоял. Причём уничтожение этих подразделений не обошлось без трофеев в моё хранилище, раз оно увеличилось. Дело было так. Подкрасться на нашем танке нечего и делать, шум такой, что издалека слышно, поэтому на скорости налетали на уже поднятый по тревоге лагерь, расстреливали всё что можно, заставляя немецких солдат разбегаться, я их из своего спаренного пулемёта провожал прицельными очередями, потом покидал машину и осматривал есть что целое или нет. Один раз недостреленный немец чуть не убил меня. Ничего добил, в другой раз оберегался, сначала добивая подранков. А трофеями моими стали: три мотоцикла, два целых грузовика «Опель-Блиц» и два «Ганомага», один укороченный-разведывательный, другой подлиннее. Впрочем, из техники это всё, она больше всего страдает, чудом что эти исправными и целыми достались. Из оружия, сто карабинов «Маузера», больше не брал, тридцать «МП–40», десять «МГ–34», десять «МГ–42», пять ручных пулемётов и пять на станках. По два десятка «Вальтеров» и «Парабеллумов». Боеприпасов завались к ним, из разбитых машин доставал, сам не знаю сколько, считать нужно. Продовольствия на два грузовика будет. Три миномёта батальонных, мин по сотне на ствол, два ротных миномёта, тут богаче, мин по две сотни на ствол. Две противотанковые пушки, их ещё «колотушками» прозвали. Тут бедно, всего по пятьдесят снарядов на ствол. Одна из машин с боеприпасами к ним сгорела. Все зенитки я уничтожил, но снаряды к ним были, прибрал. У меня такая автоматическая двуствольная имелась из Африки. А к ним снарядов много никогда не бывает. В принципе, это всё. Ну разве что двадцать два ящика с ручными гранатами «М–24», те что с длинными деревянными ручками. И шестнадцать ящиков с осветительными ракетами.

Вот такие трофеи. Вообще лучше бы колонна снабжения попалась, у меня «Тигр» без боеприпасов имеется, однако и тому что есть я рад. Вот только после этих действия я попал в классическую засаду, и карта поздно метки высветила на ней, как будто те под скрытом были. Возможно и под скрытом, потому что я обычно раньше обнаруживаю противника, а тут в последний момент, когда по нам уже открыли огонь. А приметив метку знакомого цвета, будем считать, что она всё же фиолетовая, я только кивнул своим мыслям. А вот и игрок. Два рикошета от лобовой брони с визгом ушли в небо, танк содрогнулся и развернулся:

– Командир, гусеницу сбили! – раздался крик механика. Было отчего орать, мы стояли в открытом поле и нас расстреливали с небольшой дистанции.

– Мехводу и стрелку покинуть машину. По низу. Снять курсовой пулемёт и забрать наши вещи. Сержант, осколочный!

Мы быстро расстреливали боекомплект, осколочными по пушкам, два оставшихся бронебойных по двум «четвёркам». Без толку, одной ходовую сбил, в другой рикошет. Зато осколочными неплохо немцев проредил. Два снаряда пустил в то место, где находилась метка игрока. Та в прямой видимости должна быть, но ночь мешала. Хм, замерцала метка, ранил, это хорошо. Двоих рядом с меткой убил. Парни покидали танк через эвакуационный люк снизу, потому как танк был под огнём, и их легко могли убить, если бы выбирались через люк мехвода или через башню. Вот люк мой открыт был, так его снарядом снесло, оглушив меня. Тянуло дымом, похоже в двигатель попали, горим.

– Уходим! – скомандовал я заряжающему.

Тот первым нырнул вниз, и я, прибрав все диски к пулемётам, пустые и снаряжённые, снаряды мы все расстреляли, за ним следом. Экипаж полз по колее от наших гусениц. Нагнав их, сообщил парням, говорить приходилось громко, чтобы все слышали, мало того что немцы продолжали расстреливать наш танк, тот горел, так ещё сами оглушены, ничего не слышим:

– Экипаж, слушай мою команду. Продолжайте по-пластунски уходить в сторону. Я же задержусь. Видел у немцев наш танк, кажется «ИС-два», постараюсь отбить.

– Командир, как один?! – крикнул мехвод.

– Одному проще. У меня есть ключ к запорам на люках и револьвер. Ночь поможет. Если услышите двигатель танка что к вам приближается, это возможно буду я. Подам сигнал. А пока ползите дальше до того овраг, что мы пересекали несколько