Три комнаты под березой - Ирина Игоревна Седова

начал побаиваться, что она-таки сбежит, и он решил форсировать события, но одним печальным вечером к ним зашел в гости кто-то из соседей. Мужчины выпили, и о чем-то долго говорили, кинув пару взглядов в сторону некстати высунувшейся во двор жилички, а после ухода гостя хозяин дома решил проявить к ней нездоровое внимание.

О том, что трезвый мужчина и пьяный — это два разных представителя мужского пола, Кристина знала, конечно, не только теоретически, поэтому уже в процессе беседы хозяина дома с гостем слегка встревожилась и не смогла заснуть. Рафик ей нравился, но не настолько, чтобы она начала мечтать упасть в его объятья, а дело, похоже, шло именно к этому.

То есть в случае полнейшей безнадежности, может быть, о таком варианте событий и стоило бы подумать, но не когда девочке 20 лет, в сердце у нее еще свежи воспоминания о поцелуях молодого парня, а в голове — память о том, как все ее проблемы решались одной слезинкой перед любящими папой и мамой.

К тому же, разве Анч не подтвердил ей на деле, что ее отец не из простых обычных? Разве не велел он этому самому Рафику вести себя с Кристиной корректно? И Кристина ждала — ждала, чтобы высказать «надежному человеку» все, что у нее накипело, поплакаться на старуху и выжать из него желание избавиться от нее как можно скорее.

Дверь в ее чулан скрипнула, и мужская фигура проскользнула в помещение — Кристина съежилась на постели. Закрыв глаза, она притворилась, что спит… кто-то сел рядом с ней, затем чьи-то руки протянулись к ее плечам, чьи-то губы уже готовы были коснуться ее губ… Она едва успела оттолкнуть наглеца, и вдруг…

Вдруг что-то внутри нее словно перемкнуло, ее начала сотрясать крупная дрожь, руки заколотили по кровати, а тело выгнулось дугой и затем упало набок. Она попыталась сесть, но снова упала на подушку.

— Успокойся, ты чего? — услышала она встревоженный голос Рафика. — Я ничего плохого тебе не хочу…

Но едва его ладонь коснулась ее лба, как Кристинин кулак взметнулся и отшвырнул его к стене.

— Вы обещали отправить меня домой! — выкрикнула она и затихла, сразу обессилев.

— Хорошо, так бы давно и сказала, — проговорил мужчина. — Но ты так старалась, что я решил, будто нравлюсь тебе.

— Да, — заплакала Кристина, — нравитесь (она лгала, но в этот момент ложь казалась ей почти правдой), но на мне лежит заклятье. Мой отец не хочет, чтобы я выходила замуж, и он отомстит, если я его ослушаюсь.

— Твой отец могущественный шаман, наверное! — в голосе Рафика прозвучал такой страх, что Кристина едва на рассмеялась.

Этот мужчина тоже верил в колдовство… Оставалось придать лицу печальное выражение и произнести поунылее:

— Я от рождения была посвящена духам, но думала, что могу от них здесь укрыться…

С чувством глубокого удовлетворения она поняла: подействовало!

— Жаль, что ты не помнишь номера мобильника своего отца, мы бы с ним могли договориться хоть сегодня, — сказал Рафик. — И что в полицию обратиться нельзя.

— Разве в вашем селе ни у кого нет беспроводного Интернета? Или хотя бы почты? Напишите ему письмо. Или Анчу позвоните, он наверняка имеет доступ в сеть…

В общем, проводив Рафика и закрыв за ним дверь, Кристина почти ликовала. Она не сомневалась, что хозяин дома больше не станет тянуть со звонком ее родителям, и что ее освобождение близко-близко. Если бы она ведала, что у их разговора с Рафиком был свидетель, она бы радовалась намного меньше.

Глава VIII

Триумф Кристины

Утром старуха вопреки обыкновению не разбудила свою жиличку на рассвете, но вместо этого дождалась, пока та проснется сама и выйдет во двор. Кристина было решила, что осталась без завтрака, но нет, та пригласила ее на кухню и поставила на стол миску с пловом. Мяса там, правда, почти не было, но хотя бы рис присутствовал. И чая дала напиться вволю. А потом старуха сказала:

— Не знаю, что ты задумала, только уходи от нас побыстрее. Мы простые люди, мы твоему отцу ничего плохого не сделали. Прости, если я была к тебе сурова, но я думала, что ты станешь мне невесткой, уму-разуму учила, как меня когда-то моя покойная свекровь. С шайтаном нам не потягаться, и с полицией тоже. Вот тебе мешок — там твоя одежда и документы. Хлеба я еще положила целый каравай и бутылку айрана. И иди.

Кристина подняла на нее глаза, ища на лице старухи хоть подобие улыбки, но та смотрела сурово и строго. И ничего другого, кроме скрытого страха там не было.

— Куда же я пойду? — спросила Кристина дрогнувшим голосом.

— А куда хочешь. Если ты невеста шайтана, то духи о тебе позаботятся, не дадут сгинуть. А если ты обычная беспутная девка или трясовицей больна, то тем более терять тебе нечего. Моему сыну ты не пара, чтобы всякую грязь домой тащить. Езжай на электричке в Актау, а еще лучше — на Бейнеу, а оттуда — до Атырау. А там спросишь как до Уральска добраться или до Астрахани. И не вздумай напрямки податься — пропадешь. Только по дорогам, где машины ездят.

Кристина больше ни о чем не спрашивала. Умолять оставить ее до приезда родителей было бесполезно — перепуганная старуха вряд ли бы повелась на ее слезы и обещания. А то бы еще и убить могла каким-нибудь хитрым способом ради спасения своего сыночка. Оставалось надеть заплечный мешок и выйти за ворота — в очередной раз подчиниться.

Поселок, где проживал Рафик с семейством, носил нехитрое название «Разъезд номер такой-то», то есть не просто примыкал к железной дороге, а принадлежал ей. Электрички там ходили не слишком часто, да и не знала Кристина, куда ей лучше податься — в Бейнеу или в Актау, который несмотря на пышное наименование областного центра, вряд ли содержал флотилию пассажирских судов международного назначения с направлением на Россию.

Так по крайней мере говорила карта. К тому же между конечной станцией железной дороги и городом было расстояние в 20 км, которое также необходимо было преодолеть. Добираться до Уральска было несравнимо дольше — раз в двадцать, то есть около двух суток, если с перерывами, но зато это было точно в сторону родины, а не в неизвестность.

При удачном раскладе можно было обойтись без полиции, про которую Кристина наслушалась достаточно, чтобы ей не доверять, и