Бедовая для звездных маршалов - Лира Элиан

расами. Тогда аномалии искали себе новое место, и часть обосновалась где-то в галактике, часть — на отдельных удалённых планетах. А некоторые создавали себе место прямо в открытом космосе, разрастаясь и превращаясь в новое созвездие. Кто знает, так ли оно или нет. Но сейчас я готова в этом удостовериться.

Щель становится всё больше, и, что самое интересное, верхний пласт поверхности не разрушается, а будто бы просто открывает дорогу лаве. Вижу, наконец, как бурлит пространство внизу, и, невзирая на собственный страх, готовлюсь.

Времени на раздумья нет. Скоро здесь встанет настоящая горящая стена огня, и всё покроется коркой.

Вскакиваю на ноги и пытаюсь успокоить пульс. Я должна быть собрана и спокойна, ведь мне придётся буквально поглотить всю эту лаву.

В голове прокручиваю всё то время на корабле отряда Ворна. Это самое яркое событие в моей жизни после поступления в академию. И оно стало самым знаменательным для собственного сердца.

Глубокий вдох, и морозный воздух, кажется, проникает в каждую клетку моего тела. В голове будто ощущаю, как меняю плотность воздуха, как воздействую на природу этого места, пытаюсь слиться, превратиться в невидимую массу и проникнуть вниз — в самое ядро Нордека.

Я должна заставить эту планету успокоиться. И уничтожить. Даже ценой собственной жизни.

Вокруг всё будто сливается в крутящийся калейдоскоп, и моё сознание, кажется, остаётся некой тенью. Вижу, как бушуют ярко-алые, бьющиеся огнём волны, вижу, как наливается силой и почти бордовым цветом ядро.

Протягиваю руку, пытаясь немного его усмирить. Но в ответ оно будто нервно вспыхивает ещё бо́льшим огнём.

Концентрирую энергию, чувствуя, как трясётся собственная рука. Нордек отвечает мне кусающейся волной лавы, которая стремительно приближается ко мне.

Пытаюсь отбить её, но приходится увернуться. После ещё нескольких неудачных попыток, не давая подступиться к себе слишком близко и отбиваясь от обжигающего огня, осознаю, что Нордек будто блокирует мне путь обратно. Я словно не могу сдвинуться с места, вся энергия уходит на то, чтобы вернуться наружу.

Однако с каждой попыткой вокруг будто сжимается кольцо из огня. Всё плотнее и плотнее. Собственная сила уже не справляется, из глаз бегут слёзы от напряжения и осязаемой боли, словно сотни тысяч иголок вонзаются в моё тело.

Глава 48. Элиас

Внутри горла будто сотни мелких осколков, каждый царапает нежную плоть изнутри, оставляя жгучие следы. Я пытаюсь сглотнуть, и от этого становится только хуже, будто глотаю песок, смешанный со стеклом. Голова тяжёлая, словно налитая свинцом, поднимать её — подвиг, но, к счастью, мысли ещё цепляются за реальность. Значит, с ума я пока не сошёл.

Я стону, звук выходит хриплый, рваный, но всё же это сигнал. Я должен, обязан быть услышан. Перед глазами вспыхивает последняя картинка, как я бежал к Киаре, отчаянно рвал жилы, потом толчок такой силы, что почва ушла из-под ног. Удар. Резкая тьма. И пустота.

Видимо, приложился знатно, потому что память дальше просто обрубилась. Но стоит только в мыслях коснуться имени Киары, и сердце тут же разрывает тревога. В груди вспыхивает пламя, едкое, обжигающее изнутри. Я резко распахиваю глаза, но ослепительно-белый свет бьёт по роговице так, что меня выворачивает назад, и я зажмуриваюсь, шипя от боли.

— Тише, Эл, — доносится спокойный голос, и прохладная ладонь ложится мне на лоб. Словно гасит огонь, унимает пульсацию в висках. — У тебя сильное сотрясение, тебе нельзя так резко дёргаться.

В голосе я узнаю Лиану. Тёплое облегчение смешивается с осознанием: я снова на корабле. Нет больше ледяного холода, нет толчков земли.

— Где все? — выдыхаю сипло, но требовательно.

— Смотря, кто конкретно тебя интересует, — хмыкает Ли, и в тот же миг в нос ударяет резкий запах. Нашатырь. Привезли его ещё с Земли, в старых медпрактиках он творил чудеса, и мы переняли.

— Ты знаешь, кого, — отвечаю я, с трудом удерживая голос от срыва.

— Твой брат притащил тебя сюда, — Лиана тяжело вздыхает, и её пальцы на секунду сжимаются на моей руке. — Придётся поставить укол, Эл. Чтобы регенерация пошла быстрее. Но будет больно. Очень. Укол долгий, потерпи хотя бы двадцать минут.

Я открываю глаза шире, борясь с головокружением, и вижу, как Ли ловко затягивает жгут на моём бедре. Вены выступают рельефной синевой. Она достаёт тонкую трубку, прозрачную, длинную, и ловко подсоединяет её к коже.

Это не обычные иглы, от них давно отказались. Наши препараты слишком плотные, вязкие, они не пройдут через металл. Только через трубку, напрямую.

Эволюция, мать её. Всё должно было стать проще и безболезненнее, но реальность такая, что теперь каждая процедура превращается в пытку.

Трубка присасывается к вене, и я чувствую, как она сначала вытягивает из меня тёплую кровь. Лёгкое головокружение, слабость, а затем в поток вмешивается ярко-зелёная жидкость. Она медленно смешивается с моей кровью, и эта смесь начинает перетекать обратно, внутрь меня.

Внутри разливается холод, будто по венам пускают лёд. Но вместе с этим голову начинает отпускать. Боль не исчезает сразу, но её острые грани сглаживаются. Дышать становится чуть легче.

Я стискиваю зубы и шепчу одними губами:

— Киара… Где брат сейчас? Где Киара?

Лиана словно нарочно игнорирует мой вопрос, будто специально уходит в сторону, продолжая сосредоточенно что-то заполнять в планшете. С каждым её движением злость внутри меня разрастается, поднимается, клубится, готовая вырваться наружу. Но я знаю — стоит крикнуть, сорваться, и боль вернётся с новой силой, разорвёт виски и грудь. А сейчас я не могу позволить себе потерять ясность мыслей.

— Если ты молчишь, Ли, значит, случилось что-то непоправимое. — голос выходит с хрипотцой, но каждое слово я будто выдавливаю из себя, — Они погибли?

Она резко втягивает воздух сквозь зубы, словно сама задыхается от правды, которую держит в себе. Планшет с грохотом падает на металлический столик, а сама она скрещивает руки на груди и наконец поднимает взгляд на меня.

— Не знаю, — её плечи опускаются бессильно, — Как только Дариус тебя сюда принёс, он сразу сорвался за ней. Моя задача — тебя вылечить. А потом я уйду, Эл.

— И куда ты собралась? — ледяным голосом спрашиваю я, хотя внутри всё рвётся на части.

— Куда угодно. Лишь бы не оставаться в этом отряде. Потому что как только правда вскроется, твой брат меня уничтожит. Я натворила слишком много.

— Что ты сделала? — тревога ударяет по нервам,