Рождённые из пепла - Акили

происшествия направление. И правда нашёл винтовую лестницу. Пришлось снять со стены факел, чтобы не расшибиться в темноте. В каждой ступеньке Ивор подозревал подвох. На каждом шаге готовился к худшему.

Внизу оказалось тесное помещение с ящиками и мешками. За одним из них виднелась дверца. Ивор бы не заметил её без света. Закрыта на плотный засов изнутри. Ивор едва раскачал его и сдвинул. Кажется, этой дверью давно не пользовались. Пахло пылью. Ивор взялся за железное кольцо.

Ну… или он сейчас выберется наружу, или войдёт прямо в казармы к стражникам в гости.

Ивор на миг зажмурился и распахнул дверь. На него дохнуло ночной прохладой, а утро уже занималось у горизонта.

Глава 14. Праздник

К Празднику сеяния готовились тщательно. Последние три года его не проводили из-за траура по королю Асвальду и теперь хотели отметить со всем размахом. В пекарнях витали ароматные запахи хлеба из всевозможных зёрен, какие сеют в полях королевства. Гирлянды из весенних цветов протянулись между улицами и переулками, на балконах и у дверей развесили венки из ветвей с молодыми листьями. В трактирах из подвалов выкатывали пряное вино и поднимали тосты за будущий урожай.

В храме вместо мерного тяжёлого колокола звонили серебряные колокольчики. Жрецы зажигали благовония и ароматными палочками выводили в воздухе знаки. Пускали в воду головки белых цветов и осыпали их щепоткой зёрен.

В деревнях на высоких холмах зажигали высокий костёр, но в городах обходились жаровней на площади. Принято было съесть хлеб, а оставшиеся на руках крошки бросить в огонь – вернуть Богу плодородия вместе с молитвами о хорошем урожае.

Наиболее древней традицией было провести по селению быка и окропить его кровью священный огонь праздника, но эту традицию до сих пор соблюдали только в самых глухих деревнях.

Правда, в этом году король Арчивальд повелел традицию возобновить и даже сам приехал взглянуть на то, как быка принесут в жертву на городской площади. Потому в самый разгар веселья толпу от главной жаровни – символа праздника – оттеснили, и площадь заполнила вооружённая стража.

Поговаривали, что король устроил этот праздник для себя одного. Он нарядился в красный камзол с вышитыми золотой ниткой львами на плечах. Сидя в кресле король с восторгом наблюдал, как вокруг быка сначала вьётся тонкий дымок благовоний, а потом под пение Верховного Жреца животному перерезали горло. Глаза быка на миг расширились и закрылись, от туши по мощёной улице потекла струйка крови, заполнила все борозды и трещины.

Король вскочил с кресла и вытащил из ножен меч. Затем подошёл к мёртвому быку и потрогал его остриём.

«Словно ребёнок», – подумала Микая.

– Жена, иди сюда, – кивнул на быка Арчивальд. – Посмотри.

– Я вижу мёртвое животное, Ваше Величество.

– А глаза его видела? Похожи на твои. Поэтому я его и выбрал.

Король сам рассмеялся своей шутке. Королева передёрнула плечами и коснулась шеи. Арчивальд внутри возликовал тому, что снова поддел ненавистную старую кобылу. Но королева подумала вовсе не о том, и её мысли не знал никто.

– Я возвращаюсь. Во дворце скоро пир, и я не хочу там тебя видеть. Канцлеру скажу, что королева предпочла остаться на празднике в городе. Ты поняла меня?

– Я останусь.

– Славно.

Король сел в карету и приказал ехать, забрав с собой практически всю стражу. И его вовсе не заботило, что королева осталась пешком в городе. Рядом с ней были только двое стражников, которые по приказу канцлера всегда сопровождали королеву вне дворца.

Микая как ни в чём не бывало поправила подол тёмно-зеленого платья. Ветер подхватил широкие манжеты из белого кружева, и выбил из причёски короткую прядку.

– Что ж, – обернулась к страже королева, – полагаю, надо дать народу насладиться праздником. Скажите им, пусть продолжают танцы.

Когда снова начали играть музыканты, опустевшая от визита короля площадь постепенно снова заполнилась людьми, но лишь наполовину. Горожане танцевали и кружили парами под задорную мелодию только по левую сторону от жаровни.

По правую же было пусто, словно за невидимой стеной. Там стояла королева и смотрела на мёртвого быка. Его глаза невидяще глядели вверх. В них отражался купол неба. Дело шло к вечеру, и костёр в жаровне горел всё ярче, а кровь быка темнела на камнях.

«Как это похоже на Арчивальда: сделать и бросить».

Микая достала из кошеля серебряный и протянула своему стражнику:

– Дерек, найди телегу и распорядись отвести тушу к мяснику. Пусть приготовит и раздаст беднякам в честь праздника. Приказ королевы. – Стражник засомневался и неуверенно переглянулся с товарищем. – Я буду здесь с Фриденом, – добавила Микая. – Скорее исполни приказ и возвращайся. Потом найдём лошадей и вернёмся во дворец.

Королева осталась на месте и посмотрела на другую половину площади, где в танце мелькали цветные пятна нарядных горожан. С её стороны был только мёртвый бык и кровь на камнях.

* * *

Подмастерье сапожника Элиаш бродил среди людей и поедал на ходу сладкий рогалик. Вслушивался в музыку и с удовольствием втягивал носом прекрасные съестные запахи. Жаль, что в этом году цены взлетели, и удавалось купить уже не так много, как хотелось. Но люди радовались любой малости.

Сапожник сейчас где-то пил и наконец-то отпустил своего подмастерье погулять, и Элиаш собирался насладиться каждой минутой отдыха. Вот только идущий рядом Шин пинал все встречные камни и не слишком наслаждался праздником. И зачем Ивор попросил погулять с мальчишкой? Тот сам не веселится и другим не даёт своим кислым лицом.

Кроме того, Ивор предупредил, что Шин начнёт расспрашивать про убежище и ресурсы подпольщиков, и запретил отвечать. «Чем меньше знает, тем в большей он безопасности», – сказал Ивор. Когда Шин понял, что его до сих пор не принимают как полноценного подпольщика, то страшно обиделся. Элиаш лишь похлопал его по плечу.

– Да брось. Ивор просто заботится о тебе. Меньше знаешь – лучше спишь.

– А ты знаешь, где убежище?

– Тихо ты. Знаю. И именно благодаря тому, что не болтаю о нём посреди улицы. Поумнеешь, и тебе доверят.

Шин коротко фыркнул. По его мнению, и Элиаш, и Ивор слишком задирали нос и считали Шина ребёнком. А Ивор так вообще носился с ним как нянька: то нельзя, это опасно.

У Шина существовало всего одно желание – отомстить за сестру. Неужели так трудно понять и помочь? Сестра…

Пара воробьёв приметили возле пекарни стол, где пекарь выкладывал праздничную выпечку на продажу. Они спикировали вниз и каждый успел выклепать по кусочку, прежде чем пекарь прогнал их,