Рождённые из пепла - Акили

Витарр взглянул на Ивора – тот стоял молча, уставившись перед собой.

– Друзья. Друзья! – Все наконец замолчали. – Давайте сначала поговорим с ней, а там решим. – Витарр потёр переносицу.

Всё это свалилось слишком неожиданно. Он хотел постепенно наращивать влияние, помогать тем, кто пострадал от произвола короля, получать поддержку людей. И в конце концов сила их бунта смела бы эту власть с их тронов.

А ему сейчас предлагают публично совершить казнь? Как это сделал король с Робером и Дешем, и с другими?

«Мне стать таким как король?»

Ивор наблюдал за Витарром, и у того на лице промелькнуло множество эмоций. Сам Ивор не знал, что думать и делать. И, конечно, не был готов встретиться с королевой так скоро. Боги дают ему второй шанс? Или предостерегают? Ивор ещё не успел найти ответ.

Погасили почти все свечи, оставили лишь одну, чтобы королева в полутьме не могла разглядеть лица подпольщиков. Её привели в комнату и сняли с неё мешок.

Ивор увидел измученную бледную женщину. На лице и шее синяки. Волосы в причёске растрепались. Губы пересохли от кляпа во рту. Руки связаны за спиной. Она едва держалась на ногах, но всё же это была та же женщина, которую Ивор встретил в коридорах дворца.

Узнает ли она его? Что Ивору делать, если она попросить вернуть долг? Будет умолять? Жизнь за жизнь.

Но когда с неё сняли кляп, Микая Валдис не умоляла. Она плюнула на них через весь стол так, что двоим подпольщикам пришлось увернуться.

– Вы идиоты. Глупцы, – изрекла она. – Так орёте между собой, что вас весь квартал слышал. И как ваше убежище ещё не нашли? Бóльшие идиоты, чем вы, наверное, только стражники.

– Пф, а она явно считает себя самой умной. Даже в таком положении. Король небось уже заметил, что его жены рядом нет. То-то расстроился, – тихо усмехнулся Дани, но его услышали.

– Чушь! Король праздник устроит в честь того, что избавили его от меня. Ещё и медалями вас наградит. Думаете, я ваша помеха? Вы ввязались в политику, но ничего не знаете о том, как обстоят дела, и кто принимает решения!

Взгляд королевы был суров, словно она отчитывала своих слуг.

– Так расскажите, – спокойно ответил Витарр. Уж он-то мог сохранить спокойствие в любой ситуации.

– Король – просто жестокий мальчишка. Один он из себя ничего не представляет. Свернуть бы ему шею, да только этим всё не кончится. Смерти не прекратятся, лишь станут незаметней. Правит вовсе не он. И тем более не я.

– Змея, это ты убила Розалин! – кинулся вперёд Шин, и Ивору пришлось удержать его за шиворот, чтобы он не набросился на королеву с кулаками.

– Ложь! – выпрямилась она. – Роза была моей самой доверенной шпионкой. Зачем мне было её убивать?

В комнате повисла тишина. Даже сам Шин потерял дар речи.

– Розалин была вашей шпионкой? – переспросил Витарр.

– Я привела её во дворец. Я свела с королём. Я отправляла серебро в Элидар её семье как плату, – Микая строго глянула на Шина. – И её брат тоже должен был вернуться туда – заботиться о больной матери. Но, как я вижу, ты и впрямь глупый воробушек.

Шин остолбенел от таких новостей. Он мотал головой и повторял:

– Нет, нет, нет. Только сестра меня так называла. Как ты узнала?! Что с ней сделала?! – он снова кинулся вперёд, но Ивор держал крепко.

Микая тяжело вздохнула, и впервые за маской королевы стал виден человек:

– Мне жаль, что умерла твоя сестра. Она была одной из немногих, кому я могла доверять. Скорее всего, её убил канцлер.

– Зачем? – спросил Витарр.

– Арчивальд обиделся на дядю и убил его «любимую собаку», – невесело пожала плечами Микая.

– Собаку?

– Лорда Ларгеля – цепного пса канцлера в Совете.

– А за что казнили тогда этого… как-его-там на площади? – неуверенно спросил в никуда Ховар, но королева ответила.

– Лорда Сильвестра. Король обвинил в убийстве его, потому что Сильвестр хорошо относился ко мне. Он мог стать мне союзником, но был так же убит. Арчивальд крайне гордился собой и напрасно думал, что его дядя об этом не узнает. У канцлера повсюду глаза и уши. Наверняка он убил Розалин, чтобы проучить племянника. Она очень нравилась королю.

Шин при этих словах с отвращением дёрнулся, а Торн посетовал вслух:

– У вас там дворец или… о, даже не отвечайте.

– Неужели доблестные мятежники, не знали, куда ввязались? – поддразнила королева, словно чувствовала себя хозяйкой положения, но из груди вырвался короткий кашель.

– А Ульфа? Эта девушка служила… – начал Витарр.

– Я знаю, кто такая Ульфа. Она убиралась в гостевых покоях, потом прислуживала мне. Исчезла в ночь смерти Ларгеля. Возможно, она случайно видела что-то, чего не должна была, и от неё избавились. Я не знаю, что с ней стало.

– Её убили и выбросили в лесу.

– Печально, – сказала Микая, но ни капли сочувствия в её голосе не было, перед ними снова стояла королева. – Значит, Ульфа из ваших. Понятно теперь, кто копался в моих вещах и вырывал страницы из книг.

«Она знает», – мелькнула мысль у Ивора, и от неё стало боязно. Как много ещё она знает?

– А не вы ли её убили? Все знают, что королева жестока со своими слугами, – снова подал голос Дани.

– А ещё говорят, что у меня чешуя под платьем, а по ночам я купаюсь в крови младенцев, – выгнула бровь королева. – Но на моих руках нет крови. Ни одной капли. Боги мне свидетели.

– Врёшь! Змея! Лгунья! – не унимался Шин.

– Вы хотели об этом меня спросить? Виновна ли я в пожаре три года назад? Нет, не виновна. Что дальше? Выкуп за меня вы не получите. Король платить не захочет, а канцлер устроит вам ловушку – напрасно умрёте. Убьёте меня – сделаете только хуже.

– Это почему?

– Я заботилась о народе куда больше, чем вы думаете. Я строила союзы. Я через Сильвестра протаскивала в Совет благие решения. Я все эти годы выясняла, кто устроил переворот. Думаете, вы одни кого-то потеряли в огне? Мой отец, мать и брат сгорели заживо. Я потеряла всю семью в ту ночь… и после неё тоже. Не смейте меня обвинять. Не смейте…

На этих словах королева вдруг сильно закашляла, каждый вдох давался ей с трудом. Потом её лицо сделалось белым, как мел, и Микая упала на пол без чувств. Ивор отпустил Шина и бросился к ней. Взял за плечи. И даже сквозь её платье чувствовал жар от тела.

– Витарр,