Лекарь Империи 9 - Александр Лиманский

Поехал к Императору, доложил о прорыве и присвоил все лавры себе! «Я, великий менталист Серебряный, в одиночку создал антидот!» А мы — безымянные помощники! Статисты в его триумфе!

Серебряный на такое способен. Профессиональный манипулятор, социопат. Использовать людей и выбрасывать за ненадобностью — его стиль.

Но что-то не сходилось. Она назвала косвенные признаки. Сутки это слишком мало. Да и с его стороны слишком глупо так поступать. Свидетелей слишком много — вся моя команда, персонал реанимации, Арбенин. Такую ложь не удержать. Должна быть другая причина.

— У вас есть зарядное устройство? — спросил я, пытаясь вернуть разговор в конструктивное русло.

— Что? Да, конечно… — она растерянно порылась в ящике стола, достала спутанный шнур. — Но при чем тут…

Я подключил телефон к розетке у стола. Подождал несколько секунд. Экран мигнул, появилась заставка производителя, а затем — настоящий шквал уведомлений, посыпавшихся одно за другим с назойливым жужжанием.

Семнадцать пропущенных вызовов. Двадцать три сообщения. Что происходит?

Я открыл журнал звонков. Два от Вероники — понятно, папу наверно встретила. Три от Кобрук — она искала меня. Один неизвестный муромский номер. И…

Одиннадцать звонков с одного и того же номера. Серебряный.

Первый был вчера в девять вечера. Последний — пять минут назад. Он очень, очень настойчиво пытался до меня дозвониться.

В этот самый момент телефон зазвонил. Это был он.

Я нажал кнопку ответа.

— Разумовский слушает.

Шум. Помехи. Потом голос, тихий, напряженный, почти шепот, который я с трудом узнал:

— Разумовский! Наконец-то! Черт возьми, где вы были⁈

Серебряный. Но что с его голосом? Дрожащий, полный тревоги. Я никогда не слышал его таким.

— Телефон сел. Что происходит? Где вы?

— Слушайте внимательно! — его голос стал еще тише, почти неразборчивым. — У меня мало времени. Может, минута, может, меньше.

— Я слушаю.

— Никому не верьте! Вы слышите? НИКОМУ!

— Не понимаю…

— Нет времени объяснять! Те, кто создал вирус — они знают об антидоте! Они идут за вами! За формулой! За всеми, кто был причастен!

Создатели вируса. Значит, моя догадка верна — это теракт. И теперь террористы идут за нами.

— Кто они? Откуда вы знаете?

— Потом! Главное — не доверяйте никому! Особенно… — звук стал прерывистым, слова тонули в треске помех. — … обрук!

— Что? Повторите! — крикнул я в трубку.

— Кобрук! Не доверяйте Кобрук! Она…

Связь оборвалась.

Глава 13

Я стоял посреди кабинета Кобрук с телефоном в руке, уставившись на потухший экран. В ушах все еще звучал напряженный шепот Серебряного: «Не верь Кобрук! Она…»

Она что? Предательница? Агент «Клана Обновления»? Или Серебряный просто пытается нас поссорить, чтобы сохранить контроль над ситуацией?

Фырк нервно заерзал на моем плече, его когти впились в ткань халата сильнее обычного.

— Двуногий, мне это очень не нравится! — прошипел он прямо в ухо. — Этот менталист-психопат что-то мутит! Может, он сам крот и специально вас с железной леди стравливает? Разделяй и властвуй — классика жанра!

Логично. Но что если он прав? Что если Кобрук действительно…

Нет. Стоп. Думай рационально, Илья.

Анна Витальевна Кобрук — человек, который рисковал своей карьерой, чтобы прикрыть мои авантюры с экспериментальными методами лечения. Который лично отправился искать компоненты для антидота в пыльных театральных подвалах.

Она могла бы уничтожить меня десять раз, если бы захотела. После истории с Журавлевым, после скандала с Некрасовым, после любого из моих конфликтов с начальством.

Но вместо этого она меня защищала. Использовала — да, безусловно, в своих административных играх. Но защищала.

С другой стороны, Серебряный — менталист. Он мог увидеть в ее мыслях то, что скрыто от всех. Страх. Двойную игру. Ложь.

Это было как дифференциальная диагностика. Симптомы одни — паника, тревога, — а диагнозов может быть два, абсолютно противоположных. И ошибка в выборе лечения — фатальна.

— Ну что? — Кобрук смотрела на меня с нескрываемой тревогой. Морщины на ее лбу стали глубже, а в глазах плескалось нетерпение, смешанное со страхом. — Что он сказал? Почему связь оборвалась?

Момент истины. Сказать правду? «Серебряный считает, что вы предательница»?

И что дальше — открытая конфронтация? Паника? Или она действительно предательница и, поняв, что раскрыта, нанесет удар первой? Нет. Слишком рискованно. Нужно больше информации. Нужно время, чтобы разобраться.

Держи друзей близко, а врагов — еще ближе. Особенно когда не можешь отличить одних от других.

— Это был Серебряный, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал естественно. — Связь плохая, он в метро или где-то еще. Сказал, что добрался до столицы и начал переговоры.

Полуправда — лучшая ложь. Навык, отточенный годами медицинской практики, когда нужно сообщить родственникам правду, но не всю. Когда нужно дать надежду, не давая ложных обещаний.

— И? — Кобрук подалась вперед. — Какие переговоры? С кем? О чем конкретно?

— Ничего конкретного, — я пожал плечами, изображая досаду. — Только то, что встречается с важными людьми из Тайной Канцелярии. Связь прервалась, не успел толком ничего рассказать.

Я достал телефон, сделав вид, что проверяю сообщения. На самом деле мне нужно было отвести взгляд, чтобы она не прочитала ложь в моих глазах. Администраторы ее уровня — те еще психологи, умеют видеть людей насквозь и без ментальной магии.

— Странно, — Кобрук нахмурилась еще сильнее. — Он обещал докладывать о каждом шаге. Это не похоже на него.

О да, очень похоже. Серебряный никогда не играет в открытую.

— Тут от него куча пропущенных, — сказал я, листая журнал звонков. — Видимо, очень хотел дозвониться. Одиннадцать звонков за последние сутки.

— Одиннадцать? — в голосе Кобрук прорезались нотки неподдельной тревоги. — Это… необычно. Даже для него. Видимо действительно пытался связаться с вами, — тут же успокоилась она. — А я уже панику подняла.

Она права. Одиннадцать звонков — это не просто проблемы со связью. Это крик о помощи. Или отчаянная попытка предупредить. Серебряный не из тех, кто будет настойчиво названивать просто так. Он попал в беду. А это значит, что его слова о предателе… могут быть правдой.

Я почувствовал, как атмосфера в кабинете меняется. Кабинет главврача, который еще вчера был нашим штабом, теперь казался ловушкой. Я смотрел на нее и искал признаки лжи.

Расширенные зрачки? Учащенное дыхание? Пот на висках? Нет, она выглядела просто взволнованно. Или она гениальная актриса, или она говорит правду. Или я схожу с ума от недосыпа и стресса.

— А глазки-то бегают, двуногий! — подлил масла в огонь Фырк у меня в голове. — У нее глазки бегают! И пульс подскочил! Я чую ее страх! Она боится, что ты ей не поверишь!

— Или она боится, потому что поняла, что Серебряный в