Реинкарнация архимага 3 - Сергей Александрович Богдашов

Прянишников поморщился, словно от физической боли. Его практичный, трезвый ум сопротивлялся, не желая ворошить этот ужас.

— Песок, — выдавил он наконец, отводя взгляд в сторону. — Сыпется на меня песок. Тоннами. Сначала слышу шелест, потом он уже в ушах, в горле… Я в яме нахожусь, глубокой, а сверху песок льется, и заживо меня закапывает. А вокруг… голоса. Шепчут.

— Что шепчут?

— Не разобрать. Но… злорадствуют, — купец сглотнул и вдруг посмотрел на меня с отчаянной надеждой. — И всегда одно и то же. Я уже просыпаться начинаю, сердце колотится, а они шепчут: «Наш…».

Это слово — «наш» — прозвучало в тишине гостиной, как удар колокола. Всё стало на свои места.

— Это не сглаз и не порча, — отчеканил я, вставая. — Это привязка. Вам «подселили» незваного гостя. Ментального паразита, как я и думал. Он питается вашим страхом, вашей жизненной силой. И если его не изгнать, он съест вас заживо, оставив лишь пустую скорлупу. Кошмары — только начало.

Лицо Прянишникова побелело, но в его глазах загорелся знакомый огонь — огонь борца, который не привык сдаваться.

— Что делать? — спросил он коротко, по-деловому.

— Гоните прочь служанку, что вам утром чай в постель подает. Рыжую, с родинкой на щеке. Это она принесла «заразу» в ваш дом, скорее всего, даже не ведая, что служит проводником. И приготовьтесь. Будет больно. И вам, и ему, и мне.

Я привычно покрутил в руках свои чётки, перебирая их с пальца на палец. Пробежался по ним магическим взглядом. Пойдёт. Всего хватит — и маны и пока пустых кристаллов. Их использую лишь в крайнем случае, если это проклятье сорвётся и ринется искать жертву.

Прянишников, не колеблясь, крикнул в дверь жене, чтобы та удалила ту самую девку со двора немедля, под любым предлогом. Затем он повернулся ко мне, и в его покрасневших глазах читалась готовность выдержать всё, что угодно, лишь бы вернуть себе покой и не дать погибнуть делу.

— Ложитесь на пол, — сказал я. — И запомните: что бы вы ни чувствовали и ни видели, нельзя поддаваться страху. Ваш страх — его пища. Вы должны изгнать его силой своей воли. Я буду лишь проводником и вашим помощником. Оступитесь — тяжко нам обоим придётся.

Прянишников без разговора лёг на прохладный, добела выскобленный пол своей же гостиной, сжав кулаки. Я создал вокруг него защитный круг и накрыл Щитом, и лишь потом потянул паразита наружу.

И началось.

Я не использовал заклинания. Вместо этого я начал говорить с купцом, жёстко и властно, пробиваясь через ту завесу ужаса, что окутала его разум.

— Они зовут вас «своим», Савва Тимофеевич? — мой голос прозвучал, как удар хлыста. — Так докажите им, что ошиблись! Вы — купец первой гильдии! Вы из ничего создали свое состояние! Вас пугают какой-то ямой? Так вырвитесь из нее! Вспомните, как вы поднимались, вопреки всем! Вспомните свою силу!

Прянишников застонал, его тело затряслось в конвульсиях. По лицу струился пот, смешанный с песком, которого на самом деле не было. В воздухе отчётливо запахло потом и мертвечиной.

— Он… здесь… — хрипло сипел он. — Шепчет…

— А вы кричите! — рявкнул я. — Кричите ему! Вы здесь хозяин! Вы — хозяин своей судьбы, своего дома, своей души! Этот паразит — всего лишь пыль на ваших сапогах! Сметите его! Развейте! Раздавите!

К моему удивлению, последнее сработало и Савва Тимофеевич закричал. Не от страха, а от ярости. Громоподобный, хриплый вопль полновластного хозяина, чей покой и волю посмели нарушить.

— ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА! ВОН ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!

В тот же миг в гостиной со свистом распахнулось окно, хотя я его не открывал. Занавески взметнулись к потолку. Пахнуло не ветром, а ледяным сквозняком из ниоткуда. И сквозь вой этого ветра я услышал тонкий, утробный визг, полный злобы и бессилия. Сероватая пелена вокруг купца рванулась, закрутилась воронкой и, словно дым, выплеснулась в распахнутое окно.

Потом… Оно с грохотом захлопнулось. Само собой.

Тишина.

Прянишников лежал на полу, тяжело дыша, но цвет лица у него уже был здоровый, даже румянец начал проступать сквозь волжский загар. Купец неуверенно поднялся, опираясь на локоть, и посмотрел на меня. В его глазах не было ни страха, ни недоумения. Был лишь холодный, трезвый расчет и благодарность делового человека, который понимает всю цену оказанной ему услуги.

— Кончилось? — спросил он хрипло.

— Кончилось, — кивнул я, возвращая чётки в карман. — Оно больше не вернется. Теперь вы точно выспитесь. Первый раз за долгое время.

Он кивнул, поднялся на ноги, отряхнул свой нарядный кафтан. И вдруг протянул мне руку для рукопожатия, крепко, по-купечески.

— Счет пришлёте? — уточнил он, и в уголках его глаз дрогнули морщинки, похожие на смешинки.

— Обязательно пришлю, — ответил я так же деловито.

Я же не дружескую услугу ему оказывал, а работу исполнил. Сложную, смертельно рискованную, но работу.

— Считайте, что кроме денег, ещё один долг за мной остался. Много обещать не стану, но случись что, на мою помощь всегда можете рассчитывать.

— И что, даже в бане попарите? — деланно удивился я в ответ, — Тогда с вас десять тысяч на ассигнации. Но про баню я запомню.

Это было, как сигнал, после чего мы оба заржали, как жеребцы, скидывая одурь, переживания и то напряжение, которое не всякий человек испытал в своей жизни.

Выходя из купеческого дома, пахнущего деньгами и пирогами, я оглянулся. Мой клиент выжил и спасён. Скоро он придёт в себя и с новой силой бросится в своё дело, которое для него — смысл всей его жизни. А я пойду своим путём. Но мы оба будем помнить, насколько близко мы оба соприкоснулись в момент смертельной опасности. И выстояли! Сдай в какой-то момент один из нас, и случилось бы непоправимое. Даже гадать не стану, насколько серьёзно бы нас накрыло.

Но Прянишников оказался достойным соратником. Мужик — кремень! В свою очередь и он во мне убедился. А такая вера для купца даже побольше значит, чем самый надёжный вексель.

* * *

Поговорка о том, что барышни любят ушами, родилась не случайно.

Женские романы, хоть и чушь несусветная, но пронзали их мозг с такой же меткостью, как стрелы Купидона, который не знает промаха. Мне же оставалось лишь соответствовать. Пробежав глазами по диагонали пару женских книжек, я уже знал, как и о чём мне стоит с ними говорить во время танцев, чтобы оставить о себе незабываемые впечатления.

Со своей стороны, должен отметить, что тонкая талия,