Гарри Поттер и На самом деле - Михаил Владимирович Уткин

Чудовищная, похожая на огромный бердыш, которыми пользовались русские стрельцы, но вот только само лезвие словно перекочевало из фэнтези. Толстое, зубчатое — совершенное в своей нелепости, так и просится в лапы какого-нибудь клыкастого орка.

— Смотрю, тебе понравилась секира берсерка? — с любопытством спросила Фигг. — Прости, мальчик, но это оружие не для мага.

Я потёр внезапно зачесавшийся нос, скользнув взглядом дальше. Вся стена была завешена всевозможным холодным оружием. Сверкающие драгоценностями, рунами и с причудливыми кожаными оплетками да кистями сабли, клевцы, ятаганы, сулицы. Выглядят дорого-богато, но определённо эта настенная коллекция вполне боевая.

Внизу была полка со специальными выемками, в которой рядком, как в автоматной пирамиде стояли одинаковые мечи. Холодные штамповки, извлечëнные из ножен, которые, как кобуры, стоят позади них. Почему эти мечи обнажены, можно было предположить — через очки я видел, что их лезвия светятся тусклой магией, причём отличающейся, а так видно, что смазаны какими-то маслами.

Луки со снятыми тетивами, обвивающими рукоятку, монструозный с неудобным прикладом арбалет. Полки заставленные разномастными колбами. Приоткрытый шкаф, в котором виднеются кожаные корешки книг и торчит шестопёр, положенный явно так, чтобы дверь не закрылась.

Хозяйка сдвинула ширму, что сложилась в сторону — за ней открылось небольшое помещение, где центр заняла широкая кадка с угольно-чёрной землёй. Из неё торчал целый сноп кольев, на которые изливался солнечный свет из большой линзы в потолке. Я ткнул в неё пальцем:

— Видимо, такое специфическое освещение нужно, чтобы поддерживать осиновые колья в?… — вопросительно указал подбородком на составленные вязанкой ровные зелёные колышки в локоть размером с белыми четырëхгранными остриями.

— Не сами колья, а их оплётки, — сказала Фигг, ловко вытянув один из пачки, — вот, видишь, эта зелень — осиновая кора. Она распущена на полоски и сплетена кельтским плетением на половину длины. Сам осиновый кол работает на всасывание магии, но ведьмак — магическое существо, и через голую древесину обязательно получит разряд магии упыря. Непредсказуемый разряд. Оплётка же блокирует враждебную магию. Кора живая, поэтому ей нужен свет и корни.

— А кельтское плетение…

— Я и плету. Изоляция лучше выходит раз в десять относительно обычной коры.

— А как?

— Ну, провожу ритуал выращивания подходящих веток из ковенского пня. При достаточном количестве магии в пне это очень быстро. В процессе роста снимаю кору полосками, оставляя часть у основания недоснятой, чтоб не отсохла. На побеге же нарастает ещё и ещё. Три слоя коры как раз и хватает на такую плетёнку.

— Надо же, сколько возни, — буркнул я, представив процесс. — Значи, главный смысл битвы с упырём — это лишить его магии посредством уколов осиновыми кольями?

— Совершенно верно, Гарри. Ну а обессиленного уже потом поражают в грудину — центр магического ядра, где обосновалась лягушка управляющего контура. Осина вбирает остатки магии, и упырь погибает.

— Осиновый кол в сердце, значит.

— Не знаю, кто из маглов пустил эту легенду, но да, похоже.

Я взглядом попросил разрешения и, получив кивок, с прикрытыми глазами осторожно потянул из пучка колышек. Почувствовал некоторое сопротивление, присмотрелся и увидел червячки белых корней, что втягиваются в торец, стряхивая комочки земли. Колышек ощущался живым и сильным. Под рукой хваткая шершавая оплëтка и гудящий ток магии, словно взялся за водопроводную трубу, по которой насосом качается вода. Арабелла же взяла с полки прозрачный кристалл и начала водить им вдоль своего колышка, пристально всматриваясь внутрь. Удовлетворëнно хмыкнула и взяла второй.

— А сколько кольев нужно обычно на одного упыря? И как определить, что достаточно? — спросил я, крутанув свой колышек, как барабанную палочку, между пальцев.

— Сколько воткнëшь, столько и надо. У заполненного до отказа колышка обугливается торец. Но скорость заполнения, сам понимаешь, не мгновенная. Да и от места вонзания многое зависит. Чем ближе к ядру, тем быстрее высасывание магии происходит. Ну опять же, упырь может выдернуть раздражающую занозу. Лягушка и змея не понимают, а вот ящерица и мышь — уже вполне.

— А мага можно так вот заколоть осиновыми кольями?

Фигг отложила проверенный колышек и взяла следующий, посмотрев насмешливо:

— Не забывай, это, во-первых, магическая осина. Абы из какой колышек не сотворить. А во-вторых, даже у самого слабого мага столько магии, что его, даже если как ежа иголками утыкать этими кольями, всё равно суммы их не хватит высосать всю. Болезненно будет, это да. Ну и каждая ранка заживать будет, как от поражения иголкой. Но ничего для мага серьёзного. Максимум со сквибом-колдуном так можно справиться, и то не такими вот деревяшками.

Так-то колдунов ведунами в древности называли. Колдунами стали кликать как раз из-за повсеместного уничтожения путём насаживания на осиновый кол. Причём созданный из специально выращенной для этого магической осины. Непростое дело, и место не просто найти.

Этим церковные ритуалисты занимались с целью сотворения из колдуна магических батареек для каких-то своих таинств. Ну и опасность и риск были, конечно, большими, потому как и сам ведун — не кроткая овечка. Да и родичи из настоящих магов могли обнаружить и страшно покарать.

Впрочем, для «осинового поглощения» подходит далеко не любая магия. Базовая магия жизни да воды. Земляная ещё худо-бедно тоже подходит, а вот огня, скажем, или воздуха — не очень. Впрочем, стихийные оттенки — это лишь сравнения. Что там семьи магов реально накрутили, знают лишь только свои. О! Брак попался.

Арабелла отложила один колышек в сторону и встряхнула кристаллом, словно сбрасывала у градусника ртуть.

С вида колышек ничем не отличается… Ага, отличается. Женщина потыкала пальцем в кусок оплетки коричневатого цвета и пояснила:

— Нарушена изоляция. Позже переплету фрагмент.

В этой комнатке ещё стояло несколько горшков с какими-то травами, но выглядели они невзрачно, магии от них не ощущалось, поэтому я ушёл рассматривать оружие.

— Миссис Арабелла, а что здесь делает топор берсерка? Эти ведь викинги, насколько знаю, злобные. Они пили напиток из мухоморов, грызли щиты, пускали пену, бесились и яростно кидались в битву так, что каждый мог сотню врагов забить топором. Но разве это не обычные легенды?

Из «комнатки кольев» донеслось хихиканье, после чего вышла и сама хозяйка, держа колья в охапке. Ссыпала их довольно небрежно возле низкой табуретки и вновь начала водить проверочным кристаллом, рассказывая:

— Легенды появились в новейшее время, когда сражения холодным оружием уже канули в лету. По словам предков маглов, видевших сражавшегося берсерка, эти легенды и переписывались. Ну а в действительности, берсерки — те же ведьмаки, что во времена, когда наличие холодного боевого оружия было обязательным атрибутом свободного человека, также носили мечи, секиры, копья и луки.

Хоть в те