Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

камнях, да чахлые кустики. Вот и вся местная растительность. Да и кусты эти больше задают вопросов, чем дают ответов. У них странные листья, больше напоминающие хвою, но всё же не иголки, а именно листья, острые и узкие, немного свёрнутые по краям. Я таких никогда не видел. Даже по телевизору в передачах про путешественников. Так что понять, где мы находимся, я так и не смог. Куда не взгляни, в любую сторону только жёлто-буро-зелёный камуфляж, да и только. Берег лишь слегка возвышался над водой, а как только мы поднялись на него, то перед нами раскинулось нечто плоское и бесконечное, без всяких возвышенностей, даже на горизонте.

— Что это, брат? — спросил меня Лёшка. — Африка? Австралия? Или может быть…

— Не поверишь. У меня те же самые вопросы. И тоже нет никаких разумных ответов. Грёбанная пустыня.

— На Сахару вроде бы не похоже. Там песка побольше. — задумчиво пробормотал Алексей.

— А ты был в Сахаре.

— По телевизору видел.

— Я тоже видел. И на всякие пампасы тоже не похоже. Там всякие заросли, типа нашего камыша.

— Тростник?

— Да хрен его знает. Я тот ещё ботаник.

— Не скажи. Был бы ты ботаником, ты бы разбирался во всякой растительности. Вот что это за чахлые кустики с острыми листьями?

— Может верблюжья колючка?

— А как она выглядит?

— Чё пристал? Я же сказал, что из меня ботаник, как из дерьма пуля.

— Я по телевизору видел передачу одну. Что-то типа «разрушители мифов». Так вот, так два чудика из слоновьего дерьма шарики делали по типу биллиардных. Так что и пулю, наверное моно сделать.

— Если нам тут попадутся какие-нибудь саблезубые тигры, то именно дерьмом и придётся в них кидать.

— Типун тебе на язык!

— А что? Ты думаешь, что тут никто не водится?

— Может и водится кто-то. Но ведь это не обязательно будут большие саблезубые кошки.

— А тебе по нраву большие саблезубые мышки?

— Пить хочется. Где тут можно воду найти? Может стоило у моря остаться?

— Я попробовал морскую воду на вкус. Горчила сильно. Следовательно, там слишком большой процент содержания всяких солей. Замучаешься выпаривать. Да и нет у нас ничего, что можно было бы приспособить под это дело. Знал бы заранее, что так будет…

— И что? Прихватил бы с собой компактный опреснитель воды?

— Ну, хотя бы флягу с пресной водой держал бы при себе.

— И надолго тебе хватило бы той фляги на всех четверых? — вклинилась в разговор Маринка.

Она держала за руку маленькую Анечку. А у той вид был и вовсе поникший. Я почувствовал себя не в своей тарелке. Мне срочно надо найти воду, чтобы… Чтобы что? Чтобы продлить агонию? Мы уже в пути больше часа. И ничего не обнаружили из того, чтобы помогло или поспособствовало нашему выживанию в этом мире.

— Саня! Как ты думаешь? В каком направлении есть шанс найти воду?

Во рту было сухо, как в той же Сахаре. Но я всё же нашёл немного, чтобы обслюнявить палец и приподнять его повыше, глядя прямо в небо.

— Ты что, хочешь узнать направление ветра? — спросил Лёха. — или может быть колдуешь? Нет? Молишься? Не время сейчас вроде бы…

— Видишь, вон там на небе скопление облаков? — ответил ему я.

— И что?

— Ты вообще в курсе, как образуются облака?

— Ну-у… Типа вода испаряется…

— То есть? там, где есть облака, может быть и вода.

— В море тоже есть вода?

— А посмотри… Над морем много облаков?

— Да, нет, вроде бы…

— Вот тебе и ответ на твой вопрос. Ветер дует нам навстречу, в сторону моря.

— И что это значит?

— А это значит, что нам ещё далеко идти до того места, где мы сможем найти воду. Потому что облака лишь во-он там, на горизонте видны. Как минимум ещё час нам придётся топать.

— Только час?

— Может и больше. Видимый горизонт — это примерно четыре-пять километров. Это из-за изгиба Земли.

— Ты уже это рассказывал, там, когда мы летели над морем.

— Тогда не будем терять времени, Лёха. Потопали дальше.

— Как думаешь, сколько сейчас времени?

— Скорее всего полдень. Солнце вон, прямо над головой. И, кстати, надо бы озаботиться головными уборами, чтобы солнечный удар не доставил нам новых удовольствий, кроме жажды.

— Сплести из пальмовых листьев? Были бы тут пальмы…

— Можно сделать банданы из одежды?

— Ага… Только вот у нас той одежды почти нет. Если только трусы на голову натянуть. Кстати, хорошая мысль.

— Не уверен. Снимай футболку. Хотя… Лучше куртку использовать.

— Ты чего, Сань?

— Снимай куртку. Или нет. Стой спокойно!

Я достал свой складной ножичек, и стараясь не поранить брата, обрезал рукава куртки под самый корень…

— Маринка! Иди сюда!

Её куртку постигла та же участь. Ну а после этого я сотворил из рукавов нам всем четверым что-то среднее между банданой и колпаком.

Остатки рукавов я пустил на изготовление более закрытой обуви для Ани. А то её босоножки доставляли ей кучу неудобств. Ноги — это главное в походе. А сколько ещё продлится наш поход, никто не знает. Так что сделал ей что-то типа обмоток, ну а поверх них уже и босоножки пригодились. Всё-таки твёрдая подошва, надёжнее. Конечно, индейцы с их кожаными мокасинами. Могут с этим поспорить. Но мы же не индейцы. Ноги у городских цивилизованных людей нежные и не приспособленные для длительного перемещения по пересечённой местности.

А пить-то хочется уже не по-детски. Пустыня во рту и пустыня вокруг. Мы уже отдалились от моря на приличное расстояние. Там хоть какая-то влажность чувствовалась в атмосфере, а тут… Даже не как в парилке русской бани, а как в самой что ни на есть дебильной сауне. Такое ощущение что кто-то распылил над этой местностью некий адсорбент типа силикагеля, и в результате мы вдыхаем сухую смесь кислорода, азота и что ещё там в воздухе живёт? Не важно. Но любимый нами аш-два-о отсутствует напрочь.

Девчонки явно приуныли. Даже Маринка уже не язвит по поводу и без, в своей манере.

— Лёха! Сколько по твоим прикидкам нам ещё топать?

— А хрен его знает, товарищ майор…

— Подполковник, вообще-то…

— Салага ты безусая, а не