Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

— Ну так как?

— Реально не могу даже прикинуть. Горизонт по-прежнему чист. Ни тебе зелёнки какой, ни даже гор каких-то или холмов на горизонте не видно.

— А ты заметил…

— Что?

— Кости…

— Давно уже заметил, но вслух озвучивать не стал, чтобы никого не нервировать заранее. — Лёшка кивнул на девчонок.

Маринка поддерживала Анечку. Ну прям заботливая старшая сестрёнка, да и только. Вот откуда что берётся. С парнями — пацанка пацанкой. И в морду даст ежели чего, и за словом матерным в карман не лезет… А вот рядом с девчонкой малолетней, ну прямо материнский инстинкт проклюнулся.

Ну и хорошо. Нам с Лёшкой не придётся отвлекаться. Потому что, несмотря на то, что кругом на несколько километров ровное поле высохшей и потрескавшейся земли, но некоторые фрагменты местности реально напрягают.

Кости… Разные кости… Много костей…

Побелевшие и высохшие на солнце, они тут и там выглядывали из-под песка, из-под буроватого мха, а порою и вовсе валялись на поверхности. Черепов попалось только несколько. В основном от больших копытных. Может лошадиный, а может и коровий, а то и вовсе верблюжий. Рогов на было, а без рогов я не отличу одно от другого. Попалась пара собачьих черепов или волчьих, с оскаленными клыками. Человеческие, тьфу-тьфу-тьфу, пока не попадались. Ну и слава богу. Хотя… Это ещё ни о чём не говорит.

— Если мы воду не найдём, но и наши косточки тут будут белеть вскорости. — сообщил Лёха, облизывая потрескавшиеся губы сухим языком.

— Не каркай!

— А я не каркаю, я констатирую факт…

— Факт ю, Лёша! Глянь лучше в ту сторону. — я указал пальцем.

— И чего там?

— А ты глаза протри, да приглядись получше!

— Это… Это что?

— Сам не видишь что ли?

— ЛЭП?

— Сказал бы я тебе в рифму, да здесь рядом дамы… Ты же снайпер. Должен видеть как орёл, ну или как там у индейцев… Зоркий Сокол.

— По индейцам ты у нас большой специалист.

— А особенно по индейкам. — вставила всё-таки свои пять копеек Маринка.

— По каким индейкам? — спросила Анечка.

— Птички такие, как большие курицы.

— Ага. — ухмыльнулась Марина, но тему развивать не стала.

— А ты прав. — встрепенулся Лёшка, глядя вдаль из-под приложенной ко лбу ладони. Это ни хрена не ЛЭП. Но… Этого не может быть… Или может?

— Да всё возможно, Лёшенька. Мы вот сейчас можем идти по дну моря. Так что корабль в пустыне — это не только двугорбый верблюд, но и реальный такой корабль…

— Но почему мачта… Это что же, парусник?

— Да, нет… Какой, в дупу, парусник? На кораблях делают мачты не только для парусов. Антенна там, или фонарь какой висит, чтобы ночью обозначать судно. Типа габаритов на машине.

— А я тоже вижу… — вскрикнула Аня. — только во-вон там.

И указывала она своим маленьким пальчиком совсем не в ту сторону, в которую мы с Лёхой пялились.

— И что там? Я ничего не вижу. — проворчала Маринка.

— Там что-то блеснуло.

— Где?

И в этот момент, когда мы все четверо уставились в сторону, указанную Аней, там на горизонте действительно что-то блеснуло. Ярко так…

— Ты видел? — спросил я у Лёшки.

— Угу. — озабоченно ответил он.

— Ничего не напоминает?

— Оптика. Бинокль или… Или прицел. Оптический, мать его…

— Не шмальнёт по нам какой-нибудь меткий стрелок?

— Далеко. Слишком далеко для прицельного выстрела.

— Но не будем исключать и такой вариант?

— Не будем… А может там просто стекляшка какая на солнце бликует?

— Всё может быть… Может лучше двинем в сторону корабля?

— Корабля… Мля… Ещё неизвестно что там за корабль такой.

— А тебе не один фиг? Вдруг там удастся разжиться чем-нибудь полезным… А то ходим-бродим тут, как голые на базаре. Хоть какая-нибудь острая железяка в руках мне бы сейчас придала немного больше уверенности в себе.

— Угу. — снова пробурчал Лёшка. — Ну пошли тогда быстрее.

— Почему быстрее? — не сразу понял я.

— Ну так тебе нужны железяки или нет.

— Нужны.

— Так чего же мы ждём? Вперёд!

* * *

Идти до выброшенного далеко на берег кораблика пришлось ещё довольно долго. Да ещё от жажды и палящего солнца, каждый следующий шаг давался всё труднее и труднее. Но идти было надо, и мы шли. Мы шли, шли, шли… Говорят, что путь в тысячу каких-то там ли, начинается с первого шага. Ну, китайцам виднее. Я в этих ли не понимаю. Но самые последние шаги из длительного путешествия, хоть и на уставших ногах, но даются гораздо легче, чем те, пресловутые первые шаги, с которых начинался путь. Когда видишь конечную цель путешествия, ноги сами собой несут вперёд, ускоряясь всё быстрее и быстрее. Правда, чем ближе становилась эта цель, тем менее перспективной она нам с Лёхой казалась.

Ржавое корыто не слишком больших размеров. Ну, да… Если поставить маленькую Аню рядом с этим судёнышком, то да… Кашалот, мать его… А если рассуждать более-менее логически, то это какая-то мелкая рыболовецкая лохань. Пара торчащих в небо ржавых мачт… Да и само судёнышко проржавело насквозь местами. Даже названия на борту не прочитать и не разобрать. Да и что там было за название. Какие-то стёртые более чем на три четверти цифры с парой букв.

Пока что единственная польза от этого корабля в пустыне — это немного тени, в которую тут же и попадали наши усталые девчонки. Маринка, правда, ещё держалась. Но было видно, что и она на пределе. Ну ещё бы. Не только сама дошла, но и при этом помогла дойти и Ане.

А мы с Лёхой отдыхать не стали. Надо было побыстрее проверить судно на наличие полезных ништяков. Хотя я и сомневался в наличии каких-либо нужностей и полезностей внутри этой коррозии металла. Скорее можно порезаться о какую-нибудь ржавую железяку и заработать заражение с воспалением. А при отсутствии не только полезных антибиотиков, но и просто банальных бинтов это чревато не самыми хорошими последствиями для усталых организмов.

— Ну что? Может на мачту залезем? Вон на ней какие-то палки поперечные торчат. — спросил я у брата. — Или, тупо, саму мачту обломаем?

— Замучаешься ломать. Тут, судя по всему, кто-то уже