Системный Творец III - Александр Сорокин

Я не мог этого допустить. Я выживу, пройду это испытание и попытаюсь спасти оба мира. В мыслях, не имевших голоса, но полных непоколебимой решимости, я выбрал вариант [ДА].

Свет перед моими глазами погас, будто кто-то щелкнул выключателем. Белая пустота сменилась абсолютной, непроглядной чернотой.

* * *

Вальтер стоял неподвижно, словно изваяние, его бесстрастное лицо было обращено к статуе Топора и мальчику, что прикоснулся к ней. За его долгую жизнь, за десятки, а может, и сотни Инициаций, он видел одно и то же. Однообразную вереницу обреченных. Испуганные, пустые, полные слепого ужаса или тупого смирения взгляды. Лишь изредка встречались те, кто шел добровольно — в их глазах горела надежда, но даже в самых отчаянных и смелых он всегда замечал страх. Тот животный, первобытный страх небытия, который невозможно скрыть.

Почти все, кого он провожал к статуе, бесследно исчезали. Стирались ластиком из реальности, не оставляя ни имени, ни памяти. Он давно перестал считать и чувствовать. Это был механический процесс — необходимая, хоть и чудовищная, рутина для выживания Империи.

Но сейчас… все было иначе.

Перед ним стояла его родная кровь. Племянник. Сын брата, на которого у него никогда не хватало времени. И в глазах этого мальчишки, в миг, когда их взгляды встретились перед Инициацией, Вальтер не увидел ни капли страха. Ни тени сомнения. Лишь холодную, отточенную сталь решимости и безрассудную, почти яростную уверенность в своих силах. Он горел изнутри желанием спасти своих людей, и этот огонь был ярче любого страха.

Вальтер, к собственному удивлению, почувствовал нечто давно забытое, похороненное под грузом долга и цинизма. Гордость. Он был неимоверно горд за него.

И вот мальчик положил ладонь на шершавый камень статуи. Имперец мысленно приготовился к привычному зрелищу — фигура, растворяющаяся в мерцании света. Но произошло нечто, от чего его ледяное сердце на мгновение замерло, а по спине пробежали мурашки.

Статуя Топора… ожила.

Каменные зрачки дрогнули и разомкнулись, испуская ослепительное сияние. Древний, бездушный монумент повернул свою тяжелую голову и уставился на Макса. Не на место, где он стоял, а прямо на него. И от исполина во все стороны, молчаливой, сокрушительной волной, разошлась Сила. Не та, что была у Инициированных, и не та, что излучали артефакты. Это была мощь первородная, фундаментальная, сама основа Системы. Она заставила содрогнуться землю, зазвенеть доспехи стражников, а самого Вальтера, ветерана и элитного системщика, на мгновение сковал животный, первобытный ужас. Он почувствовал себя букашкой перед лицом урагана.

Такого не случалось никогда.

Так же внезапно, как и началось, все прекратилось. Сила отступила, статуя замерла в привычной позе, ее глаза снова стали слепыми камнями. Но на площади, где только что стоял Макс, было пусто. Он исчез.

Инициация началась. Но что это было? Вальтер впервые за многие годы чувствовал себя совершенно сбитым с толку. И в глубине души, под толщей льда, шевельнулась крошечная, трепетная искра надежды.

* * *

Я открыл глаза, и меня окутала густая, почти осязаемая тишина. Белый свет и чернота сменились полумраком. Я лежал на спине, а надо мной, в невероятной, пугающей вышине, смыкались кроны деревьев-исполинов. Они были так велики, что их вершины терялись в сумраке, и лишь редкие, жидкие лучи солнца пробивались сквозь эту живую кровлю, освещая призрачным светом лесную подстилку.

Я оказался в Лесу. И, несмотря на всю абсурдность, был абсолютно уверен: это он. Тот самый Великий Лес, что породил все беды этого мира. Но в голове билась мысль: реальность ли это, или же хитроумная, до мельчайших деталей проработанная симуляция Системы?

Собравшись с силами, я поднялся на ноги. Тело было целым, без повреждений. Рука инстинктивно потянулась к пояснице и нащупала знакомый, успокаивающий вес — мой верный топор в чехле. Рядом, на плече, шевельнулось что-то теплое. Я повернул голову и увидел Мимио. Мой древесный росток выбрался наружу, но выглядел необычно. Его тельце, обычно ярко-зеленое и упругое, казалось поблекшим, листики-ручки слегка подрагивали, а свет, пульсировавший внутри, был неровным, тревожным. Я впервые видел своего помощника в таком состоянии, и это зрелище вызывало странную, щемящую тревогу.

Я осмотрелся. Деревья вокруг были сказочными монстрами. Их стволы шириной с добрый дом, покрытые мхом и лианами, уходили в небо, теряясь из виду, тем не менее это были обычные деревья. Воздух стоял густой, влажный и тяжелый, пахнущий прелой листвой, сырой землей и чем-то еще… диким и древним.

Я не знал, куда идти. Ни карты, ни указателей, лишь бесконечная чаща. Решил довериться интуиции и двинулся вперед, стараясь ступать как можно тише. Вскоре я начал замечать нечто странное. Среди гигантов, заполонивших все пространство, стали попадаться и другие деревья поменьше — размером с обычный земной вековой дуб. Я не мог понять, как они выживали в тени таких исполинов, конкурируя за свет и питание.

Но стоило мне приглядеться к одному из таких стволов, как все встало на свои места. Над ним висела полупрозрачная системная надпись: «Живая Древесина (Молодая)». Чуть поодаль, за другим деревом, маячила еще одна метка: «Живая Древесина (Зрелая)».

Ледяной ком страха сжал мне горло. Я слишком хорошо помнил, что значит иметь дело с этим монстром. С «Молодой» я, возможно, еще мог бы как-то совладать, используя все свои умения и топор. Но о противостоянии со «Зрелой», да еще и в полную силу, не могло быть и речи. Даже если бы мне чудом удалось срубить молодое дерево, я прекрасно помнил его свойство — при уничтожении оно пробуждало всех сородичей поблизости. А они уж точно были тут, притаившись в жутком полумраке.

Идти напролом было бы чистым самоубийством. Стиснув зубы, я принял единственно верное решение — обойти их. Я замедлил шаг, стараясь слиться с тенью, и начал аккуратно огибать опасную зону, углубляясь в чащу.

Отойдя на приличное расстояние, я нашел относительно открытое место у подножия одного из великанов и остановился. Требовалось передохнуть и обдумать дальнейшие действия.

Я не понимал главного: что именно от меня требовалось в этом испытании? Выживать? Сражаться? Или найти выход? Система не давала никаких подсказок. Но раз вокруг были системные монстры, значит, угроза была самой что ни на есть реальной. Мне следовало подстраховаться.

«Мимио, — прошептал я, — будь начеку. Если почувствуешь что-то, сразу дай знать». Росток дрогнул листиками, словно кивая, и скользнул на мое плечо. Его успокаивающее присутствие немного приободрило меня.

Я присел на корточки, прислонившись спиной к