Последние боги: Пробуждение - Марк Егорчев

— Закрой ебало, Карась, — рыкнула Ирина, и в кузове на секунду повисла тишина.

Карась выкатил глаза, но послушно замолчал. Никто не хотел ссориться с Ириной — её яд сводил в могилу даже самых живучих. Прецеденты уже были, несмотря на весь контроль Триумвирата, в отряде Гончих нередки были конфликты, из-за убранной в ноль морали и страха.

Марк всё это время сидел неподвижно. Он не слушал. Он просто ждал, когда дадут команду.

Через десять минут грузовик затормозил. Двери кузова распахнулись, и резкий морской воздух ударил в лицо. Они прибыли.

Океанариум возвышался перед ними мрачной громадой, погружённой в тени облаков. Здание было почти целым, но его окна зияли черными провалами. Казалось, что тьма внутри дышит, живёт, ждёт.

Один из Гончих стукнул Марка прикладом в плечо:

— Давай, герой, время умирать.

Он медленно поднялся, шагнул в сторону выхода и, не говоря ни слова, спрыгнул вниз.

Гончие остались снаружи, разминая кисти и переговариваясь. Ожидание их не напрягало. Они знали, что этот день закончится кровью. Вопрос был лишь в том, чьей именно.

* * *

Тьма.

Она встретила меня за порогом, поглотив в бесконечной пустоте. Едва я пересёк границу между внешним миром и этим гробовым молчанием, весь мир словно сузился до мрачных стен Океанариума. Я сделал шаг, второй. Пол подо мной был покрыт толстым слоем пыли, перемешанной с грязью и старыми пятнами крови. Чьи-то следы — ботинки, когтистые лапы, босые ступни — хаотично пересекались, создавая картину давно минувшего ужаса. Что-то хрустнуло под подошвой.

Запах. Смрад затхлости, соли и гниения ударил в нос, пробирая до костей. Влажный воздух, напоённый разложением и призраками прошлого. В этом месте не осталось жизни, но смерть всё ещё здесь.

Я двигался вперёд, бесшумно, точно запрограммированный механизм. Всё ещё подчинённый. Всё ещё сломанный.

Тёмные коридоры петляли передо мной, каждый поворот тянул вглубь лабиринта. Двери зияли пустыми проёмами, внутри шевелилась тьма. Казалось, что стены шепчут. Яркие вспышки странных мыслей проскакивали в голове. Не мои? Или забытые?

Поворот. Холл. Центральная арена с высохшим бассейном для дельфинов. Некогда голубая плитка покрылась трещинами, от пола поднимался кисловатый запах разложения. По краям темнели старые разводы крови. А рядом…

Я остановился.

Следы.

Зелёные, корявые пятна на полу, расплывшиеся змеистыми узорами. Едва заметные, но я их узнал. Их запах. Их природу.

Яд.

Пальцы дрогнули. Где-то в глубине сознания что-то зашевелилось, будто острая игла кольнула память. Что-то чуждое, не принадлежащее этому холодному, пустому существованию.

— …бля.

Я моргнул. Челюсти сжались, руки рефлекторно стиснули рукояти клинков. Грудь охватило ощущение удушья, сердце застучало быстрее. Я знал этот яд. Я видел его действие. Я видел, как кто-то корчился в предсмертных муках.

Кто?

Вспышка. Острая, словно нож, вонзившийся в череп.

ПАЛЫЧ.

Он падал на колени, его тело судорожно изгибалось, кровь пузырилась в уголках рта. Он задыхался. Корчился. Он умирал.

Из-за неё. Из-за Ирины.

…

Грохот.

Я осознал, что стою среди осколков. Что-то внутри меня разорвалось — не пламя, не огонь, но нечто более мощное. Разрыв в самой сути. Я не помнил, когда выпустил пламя, когда оно вспыхнуло, охватывая зал, лижущими языками облизывая стены, потолок, старые ряды сидений. Словно вулкан, пробуждённый из долгого сна.

Я дышал тяжело. Горло жгло.

Я осознал.

Я. Осознал.

Контроль исчез. В одно мгновение. Его просто больше не существовало.

— Да, блять…

Я выдохнул, чувствуя, как тело покрывается дрожью.

— Опять…

Я сделал шаг вперёд, чувствуя, как сила вливается в мышцы.

— Второй раз…

Я сжал кулаки, глядя на треснувшие стены.

— Второй, мать его, раз!

Я заорал, чувствуя, как грудь сдавливает ярость. Меня снова сделали рабом. Снова я был в плену. Два месяца. Два сраных месяца.

Пламя охватило кулаки. Я ударил по стене. Разлетелись куски штукатурки.

— Гребаные ублюдки!!!!!

Огненный поток сорвался с моих рук, взметнулся вверх, заставляя потолок задрожать. Я дышал тяжело, чувствуя, как что-то внутри меня становится другим. Как будто внутри моего черепа, вокруг мозга появился еще один щит, отличающийся от того, что защищал меня снаружи. Не физически — на ином, глубинном уровне. Теперь я чувствовал это.

Никакой контроль мне больше не страшен. Я адаптировался.

Я поднял голову.

Они заплатят за это.

Воздух дрожал от жара. Мои кулаки всё ещё горели, пламя извивалось вокруг пальцев, словно жаждало разорвать мир в клочья. Дыхание постепенно выравнивалось. Я стоял в разрушенном зале, среди оплавившихся пластиковых кресел амфитеатра и растрескавшихся стен. Контроль исчез. Я снова был собой.

Но этот мир не давал времени на передышку.

Я услышал их прежде, чем увидел. Скрежет когтей по полу. Тяжёлое дыхание. Хлюпающие шаги по влажному камню. Я замер. Они были здесь.

Медленно повернув голову, я встретился с первыми силуэтами в темноте. Глаза мутантов светились тусклым зловещим блеском. Не один. Четыре.

— О, ну зашибись… — пробормотал я, вытаскивая клинки. За два прошедших месяца постоянных тренировок, они легли в руки как родные.

Монстры рассредоточились, действуя слаженно. Один двинулся влево, другой занял позицию справа, третий оставался на расстоянии, готовый броситься. Но самый крупный, тот, что отличался массивной грудной клеткой и тёмными полосами на шкуре, сделал шаг вперёд. Их лидер.

По каким-то оставшимся признакам, я понял, что раньше это была женщина, но теперь это существо кроме как самкой назвать было нельзя. Огромная, вдвое больше обычного человека. Её кожа — уродливый сгусток тёмных наростов, напоминающих панцирь, местами потрескавшийся, обнажающий плоть, сочащуюся мутной слизью. Длинные, непропорциональные руки с жутко вытянутыми пальцами, оканчивающимися когтями размером с охотничьи ножи. Лицо, если это вообще можно назвать лицом, лишено носа — лишь две щели, слабо подрагивающие при каждом вдохе. Челюсть вытянута, усеяна рядами кривых зубов, похожих на ржавые лезвия. Спина покрыта пульсирующими наростами, а между плеч торчат странные костяные выступы, придающие ей хищный, волчий вид.

Она зарычала, и в этот момент первый мутант рванул вперёд.

Я прыгнул в сторону, уходя от удара когтистой лапы. Чувствовал, как воздух разрезается лезвиями, оставляя после себя холодный след смерти. Кувырок. Приземление. Вскинул руку — из ладони вырвалось пламя, ударяя в бок нападающего.

Его визг наполнил помещение, но он не упал. Дёрнулся, но продолжил двигаться, пока второй мутант не бросился на меня с другой стороны. Я ушёл вниз, почувствовав, как что-то скользит по моей спине, разрывая ткань формы.

Они стали сильнее. Но и я стал смертельно опасным.