Последние боги: Пробуждение - Марк Егорчев

в меня полетел заряд чистой силы — телекинетик пытался расплющить меня о землю. Я активировал защитный купол из огня, рассекая поток энергии, но меня всё равно откинуло назад. Почва подо мной взорвалась, и я перекатился, едва успевая избежать второго удара.

— Может, просто сдашься, мудила? — бросил я, отряхиваясь.

— Неееее, мне нравится играть с огнём, — ухмыльнулся телекинетик, собирая новую волну силы.

— У тебя будут проблемы с кожей, если продолжишь, — я резко бросился вперёд, избегая очередного удара, и оказался прямо перед ним.

Его глаза расширились, но было поздно. Мои клинки вспыхнули, и одним движением я взрезал его грудь. Он рухнул, не успев даже вздохнуть.

Осталось трое.

— Хватит, суки! — взвыл оставшийся Гончий, парень с татуировками на лице, что управлял цепями из чистой энергии. Его звали Стикс, если я не ошибаюсь.

Он взмыл в воздух, его цепи закрутились вокруг меня, словно змеи, пытаясь сковать движения. Я взвыл от боли — они не просто сжимали тело, они вытягивали силу. Ощущения как будто меня сжимал в своих объятиях амазонский удав.

— Не ждал такого, да? — усмехнулся он. — Ты же понимаешь, что ты труп? Тебя убьют, и ты даже не сможешь…

Он не успел договорить.

Я поджёг себя.

Моё тело вспыхнуло, температура мгновенно взлетела, и цепи, несмотря на то что они были энергетические, раскалились добела. Стикс заорал, его руки покрылись мгновенно лопнувшими волдырями, он рухнул на землю, выпустив цепи из рук.

— Не трогай горячее, если не хочешь обжечься, — прошептал я ему на ухо, прежде чем всадить клинок ему в сердце.

Двое. Одна из них была последней девушкой из группы Ирины, которая могла ускорять других.

Последние Гончие переглянулись. Они оба были бойцами поддержки, одна — усилитель физических характеристик, второй — теневой манипулятор, который уже пытался на меня напасть.

— Да ладно, Марк, мы просто выполняли приказы… — заискивающе протянул манипулятор.

— Серьёзно? — я помотал головой. — Вы, ублюдки, вне зависимости от пола, убивали, насиловали, пытали. И теперь, когда вам пришла очередь подыхать, вы хотите поговорить?

Я взмахнул клинками и выпустил своё пламя наружу.

Секунда — и два тела упали на землю, больше не подавая признаков жизни.

Я выдохнул, стряхивая пепел с рук. Всё. Все Гончие были мертвы.

Я посмотрел на тлеющие останки вокруг, затем поднял взгляд на дорогу, ведущую к лагерю. Я знал, что меня ждёт дальше.

Вытер лезвия клинков о мёртвое тело одного из Гончих, затем сунул их в ножны. Достав флягу, сделал глоток тёплой воды и сплюнул кровавую слюну. Челюсть ныла от пропущенного удара, плечо саднило от удара об землю, но всё это ерунда. Главное — я жив. Жив и свободен. Тем более я чувствовал, что ещё минут 10–15, и я буду как новенький. Моя регенерация стала чудовищной, мне кажется, я бы потерянную конечность за недельку отрастил. Дедпул отдыхает.

Свободен. Это слово звучало странно после двух месяцев полного контроля. Я чувствовал, как разум быстро возвращает все нити управления моим телом. Чувства, эмоции — всё это было словно приглушено толстым слоем ваты в течение двух месяцев, но теперь возвращалось с пугающей ясностью.

Я бросил последний взгляд на бойню, которую устроил. Если бы кто-то ещё три месяца назад сказал мне, что я буду вот так, без капли сомнения, убивать людей, я бы, наверное, не поверил. Но про этих тварей я знал точно: они заслужили свою смерть. Капец, с апокалипсиса прошло уже три месяца. И что меня больше всего бесило, так это то, что свободным я пробыл за это время суммарно не больше недели. Как-то ирония судьбы, иначе не скажешь.

Но что дальше?

Лагерь. Триумвират.

Я сделал несколько глубоких вдохов, стараясь полностью осознать ситуацию. Теперь я не просто беглый раб, я охотник. А мои цели — два ублюдка, которые держали меня на поводке два месяца. Но нельзя рубить с плеча. Одно дело — вломиться в лагерь и начать резню, а другое — сделать всё тихо, по уму. Я знал, что если ворвусь в лоб, против меня поднимут армию, Гончих и Щитов. Они не станут разбираться, свободен я или нет. Они просто увидят угрозу и бросят всё, чтобы её устранить.

И дело даже не в том, что я мог не потянуть против такой толпы. Мне просто не хотелось убивать всех подряд. Да, абсолютное большинство Гончих заслужила лютую смерть, но среди Щитов и обычных бойцов были те, кто просто выполнял приказы, потому что у них не было выбора. Кто-то под контролем, кто-то просто пытался выжить в этом новом мире.

Значит, нужен другой путь. Мне нужен план.

Время уже близилось к вечеру, поэтому я решил вернуться в лагерь пешком, через береговую линию — там почти не было охраны, и можно было попасть внутрь тайно. Я знал, что сперва нужно разобраться с Гуровым и Князевым, а потом уже с Гончими и армией. В таком порядке. Я пока не решил, что делать с Черняком — за два месяца он не был замечен в садизме или откровенном насилии, да и гарема из обработанных девушек у него вроде не было. Скорее, ему просто нравилась власть, но при этом он заботился о простых рабочих: в его зоне ответственности никто не голодал, и от работы никто не умирал.

Но Гуров и Князев — другое дело. Гуров был самым опасным своим внушением, а Князев — мозгом и главной движущей силой этой системы. Насколько я помнил сквозь туман подчинения, его Мидори был самым большим, а следовательно, он и самый сильный. Капец, “Мидори”, до чего же странное название для органа.

Я направился к берегу, медленным шагом. Волны лениво накатывали на камни, ночной ветер обдувал лицо. Двигаясь вдоль воды, я прикидывал возможные точки входа. Я знал расположение патрулей, знал, где слабые места в охране. Вся береговая линия была малозащищённой — никто не ждал нападения с моря. Время действовать.

Глава 24: Шпионские игры для начинающих

Ночь окутала береговую линию плотным покрывалом теней. Лёгкий ветер тянул от воды прохладой, пропитанной солёным запахом, и я шагал вдоль прибоя, едва слышно шурша песком. Волны лениво накатывали на берег, словно природа даже не замечала того, что мир уже не тот.

В голове крутилась навязчивая мысль. Почему, когда рушится привычный порядок, люди мгновенно сбрасывают маски цивилизации и превращаются в зверей? Ведь всего пару месяцев назад большинство из них были обычными людьми — студентами, рабочими, военными. А теперь? Теперь