Геном хищника - Евгений Александрович Гарцевич

— Слушай, а если главный исчезнет не из города? А, например, поедет куда-нибудь и там пропадёт? Всё равно местным достанется?

— Если связи с городом не будет, то не должно, — Датч нахмурился. — Только он не выезжает никуда.

— Ладно, мне надо подумать. Достаньте оружие, следите за меткой. Связь держим через дерево. И покажи, где тут ближе выход из города.

— Подожди, — придержал меня Датч, видя, что я собираюсь подняться. — Пошли к нам, познакомлю тебя с дочкой, пообщаемся нормально. Расскажешь,кого ищешь. Пока спрячем тебя, а потом я тебе ленту пропускную организую. И сможешь спокойно в городе побыть. Относительно спокойно, конечно. Зато по деревьям не придётся больше лазить.

Я согласился. И еда у меня уже заканчивалась, и белая лента меня заинтересовала. Если не сейчас, то на будущее точно пригодится. Заодно нужно больше узнать про метки: как сбить, как в принципе понять, что она на тебе есть. При правильном подходе Датч может стать бесценным источником информации. Опять же он торгует с племенами, а это возможный выход на нулевой геном.

Мы повернули налево, пришлось согнуться и идти почти на четвереньках, но не долго. Десять метров, поворот и ещё метров пять. Остановились перед такой же лестницей, как и в штабе, но подниматься не стали. Оба и одновременно почувствовали, что наверху опасность. Не знаю, как это сработало у капибары, но шакрас среагировал так, будто он в какашку древолаза вляпался. Злость с нотками отвращения, нечто подобное было при встрече с шакалами, и примерно так чуйка ощущала ауры фриков. Два в одном, плюс ещё и бешеное, равно четвероногий фанатик, поверивший в то, что он ищейка.

И он не просто где-то там рядом что-то нюхал. Он конкретно царапал дерево с другой стороны двери.

— Там проулок, а дверь прямо в стене, — прошептал Датч, медленно отходя назад и пропуская меня. — Не знаю, как он почуял, но теперь не успокоится.

— Его тоже хватятся?

— Не уверен, — ответил Датч и вздрогнул, когда в стенку ударили чем-то тяжёлым и одна из досок треснула. — От естественной смерти они часто погибают. Мозг всё-таки не справляется от такого количества изменений.

— Гниль есть?

— У меня только орехи, — развёл руками Датч, отходя ещё дальше назад.

На секундочку стало тихо, только едва различимые шаги над головой. Мы отошли ещё на пару метров. Шаги за нами. Донеслось рычание и явный признак приступа бешенства. Фрик то прыгал на месте, то, похоже, начинал голыми руками копать землю. И снова прыгать. Потом притих. И в следующий момент проявился очередным ударом в люк. Ещё одна доска хрустнула, даже лучик лунного света пробился на ступеньки. Хорошо, что не лает и не воет, а то так можно весь город разбудить.

— Естественная смерть, говоришь… — прошептал я и вступил на первую ступеньку.

Глава 17

Я поднялся по ступенькам, чем сразу же привлёк внимание фрика. Свет, идущий через трещину, перекрыли, и послышалось жадное, тяжёлое дыхание. Очень меня там ждали. Я убрал подальше и револьвер, и нож. Сжал руку в кулак и погладил себя по костяшкам. Ага, морячок Папай научит сейчас квадробера-переростка природу любить…

— Так, значит, только естественные причины, — напомнил я себе и, быстро разобравшись с конструкцией двери, открыл замок.

* * *

— Ну как там? — спросил голландец, когда я вернулся.

— Кровоизлияние в мозг, остановка сердца, судороги. Что-то точно будет выглядеть естественно, — ответил я, поливая’Живинкой' укус на руке.

Не просто мутант попался, а на стероидах. Никак не хотел случайно поскальзываться или стоять под чем-нибудь, что могло бы упасть с крыши. В итоге пришлось подставиться, чтобы расшевелить шакраса, но потом «Аура ужаса» зашла на ура. Уже оставалось только не отпускать и концентрировано давить до тех пор, пока не пошли все вышеозвученные симптомы.

Но и я кое-что полезное узнал. Аурой можно было управлять. Варьировать силу воздействия, направление и, так сказать, ширину потока. Сразу появилась куча идей на будущее.

— Путь свободен, — я махнул рукой, торопя Датча.

— Да, я тоже никого не чувствую. Только патрули, но они далеко, — голландец выскочил на улицу и оглянулся по сторонам.

— Как ты это делаешь?

— Ну, как-то я об этом не задумывался, — ответил голландец и попытался заделать треснувшие доски, хотя бы так, чтобы в глаза не бросалось. — Но наверное, похоже на эхолокацию. Вокруг меня как будто постоянная сеть, расходящаяся волнами, и я вижу следы. Будто по воде кто-то прошёл. Иногда только рябь, иногда даже силуэты, и плотность разная. Работает только с хищниками, причём крупными.

— Не тяжело так плавать всё время?

— Так, я не всегда, — усмехнулся голландец. — Я это называю: режим разведки. Хочу, включаю, хочу нет. Не сразу научился, конечно. Но с каждым разом всё лучше получается, а сейчас уже тренируюсь, чтобы во сне само работало.

По тому, что рассказывал Датч, очень было похоже на мою чуйку. С той лишь разницей, что я видел не только хищников, но и добычу. Что, впрочем, для шакраса было одно и то же.

— А сложно научиться?

— Самостоятельно очень, ещё и опасно. Можно свернуть не туда. Мне, например, Дети леса помогли. И тебе помогут, — хитро улыбнулся Датч, заметив моё кислое лицо. — У меня остался трактат о принятии генома. Я тебе его подарю.

Книжки, трактаты и особенно наставления — это я люблю. К хиппи я нормально отношусь, вопрос во времени. Идти куда-то искать, гуру какого-нибудь слушать, харе раму петь. Хотя это из другой оперы, но суть не меняется. Расслабленно там всё и долго, что сейчас с моим ритмом не сочетается.

Разговоры закончились. Датч приложил палец к губам и махнул рукой, чтобы я не отставал. Пригнувшись, мы двумя тенями поскользили по закоулкам и чужим палисадникам. Заскочили в чей-то дом с открытой дверью и минут пятнадцать наслаждались чьим-то храпом, пока мимо прогуливался патруль. Фрика-ищейку уже начали искать и найдут ближе к рассвету, но связать его смерть с местными жителями или потенциальными диверсантами не должны.

На улице была сплошная темень, даже мне не хватало света. Но Датч ориентировался прекрасно, думаю, завяжи ему глаза — он всё