Млечный Путь, 21 век, No 1(50) 2025 - Уистен Хью Оден

- Охотимся, рыбачим. Готовимся к весне. От дозора отбиваемся. Детей растим, песни поем.

- Воруем, забыл сказать.

- И такое бывает. Но нам помогают горожане. Твой отец...

Не может быть! Неужто они и до его родителя тогда добрались?

- Лжешь, собака! Что мой отец вам сделал?

- Он был добрым человеком. Понимающим. Пусть не одобрял наш выбор, но помогал. Он при складе распорядителем был, так всегда ранней зимой или поздней осенью обязательно находил возможность нас одарить. У города частенько излишки оставались, он следил, чтоб те неспящим попали.

- Ты не можешь этого знать! Слишком мал помнить.

- Мне об этом старшие братья рассказывали. Ты думаешь, за что его не любили городские? Подозревали в пособничестве шатунам. Не без оснований, как видишь. Он справедливо полагал...

- Не хочу слушать!

Отчаянный крик, как вопль о помощи, прорезал складскую темень. Полых отскочил от пытавшегося удержать его Чапеля, по дороге схватил самострел. Торопливо, дрожащими руками взвел тетиву, вложил болт.

- Не дури, брат, - донесся до него голос напарника, - брось сейчас же.

- Сейчас брошу! - рявкнул Полых, метнувшись на голос, ровно волк на добычу. Забыв, что у него в руке не пика, а самострел. В самый последний момент нажал на спусковой рычаг.

Тяжелый удар вбил его в землю.

Тихий метнулся к отцу. Поднял его. Чапель, прикусив губу, смотрел на застрявшую в плече короткую арбалетную стрелу, неприязненно поморщился, затем попросил принести чистой тряпки и первача.

- Мерзкое дело, - произнес он, поднимаясь. - Ты мальчишку не сильно попортил?

- Оклемается, - недовольно щурясь, произнес Тихий. - Вон какой некрепкий, то и дело в обморок. Куда ему в дозор. Других не осталось?

Он хмыкнул, но под взглядом отца осекся. Чапель поводил плечом, снова поморщился. Надел рубаху, накинул старый поддоспешник.

- Тебе придется идти со мной, - не слишком уверенно произнес Тихий. Отец кивнул.

- Сам знаю. Давай побольше добычи наберем, чтоб вам потом не ворочаться.

- Ты не представляешь, отец, как я мечтал раньше, что мы снова вместе станем жить, как прежде...

Чапель покачал головой.

- Как прежде не получится. Мать и дочь останутся в заложниках.

- Отобьем, выкрадем! Не первый раз...

Он только вздохнул в ответ.

- Не пойдет. Мать искренне верит Щербе. Ты для нее вправду умер.

- Значит, будем снова одни. Почти как прежде. Но отец, разве не об этом ты мне говорил столько раз.

- Я боюсь, после моего бегства Хмурый прикажет всем выйти из спячки. Поднимет город на поиски. Я же его правая рука.

- Значит, будем воевать! - зло рыкнул Тихий. - Нам есть за что. И так эти дикари у нас каждую весну каждого десятого убивают, да еще пленных берут казнями развлечься. Но мы тоже с ними не церемонимся.

- Будто взаимная вражда когда к чему полезному приводила.

- Мы не можем не отвечать, отец, ты это знаешь не хуже меня.

- Потому и говорю.

- А теперь ты организуешь наше сопротивление, проверишь навыки, ловушки на дозор, как рассказывал раньше, поставишь. Мы выстоим. Нас с каждым годом все больше, мы поднимемся, мы всем покажем.

Чапель хотел что-то сказать, но смолчал. Услышав шорох, вздрогнул, глянул через плечо. Полых зашевелился, приходя в себя.

- У пацана интересная теория появилась, в пути поделился. Будто неспящие массово стали появляться, поскольку приближается конец зимы. Окончательный, навсегда. А дальше, вестимо, будет царство божие.

- Ты ему поверил? В эти бабьи сказки? - встревожено спросил Тихий.

- Что ты напугался? Может, правда что-то меняется, может, даже к лучшему.

- Неспящих становится больше, ибо не могут люди все время спать. Пришла пора бодрствовать, покончить с царством зажравшихся попов и старост, скинуть...

- Оставь красноречие для посиделок у костра, пацан скоро очнется. Пошли, пока дозор не набежал.

Тихий невольно улыбнулся, но все же произнес:

- Наконец-то мы снова вместе, отец. Я так счастлив этому, так рад.

Вдвоем таща за собой сани с провизией, они вышли со склада, притворив за собой ворота.

Полых очнулся разом. Мгновение он недоуменно глядел в потолок, потом все вспомнил, вскочил на ноги. Голова предательски закружилась, но он переборол себя.

Вокруг было тихо, кажется, Чапель с сыном убрались. Странно, что не прикончили втихую. Лучше бы прикончили, как он теперь в глаза побратимам посмотрит? Или он так долго пробыл в их компании, что теперь... нет, не может быть! Или заражен?

Дверь скрипнула, тихо раскрываясь. Полых метнулся к лежащему у ног самострелу, торопливо согнул его плечи, загоняя тетиву в орех. Не успеет.

- Не стреляй, Хруст! Это парнишка наш. Живой. Вот уж чудо, а мы думали, шатуны тебя порешили.

Полых только сейчас сообразил, кто перед ним. Сам Хмурый и второй его помощник, Птах. За ними в сарай вошло еще трое или четверо дозорных. Какое-то время парень держал незаряженный самострел в руках, потом сообразил, что к чему, бросил его на пол. Орех щелкнул, спуская тетиву.

Вдруг пришло в голову, ему страшно повезло. Птах всегда стреляет, а после разбирается, в кого. От сознания этого стало душно. А ведь вроде к своим попал, долгожданно.

Неужто переродился? Надо рассказать про Чапеля.

- Хмаря подстрелили, - тихо произнес кто-то, но Птах его перебил:

- Пацанчик не промах, смотри, кого завалил. Сына вдовы Темного. Ай да парень, первый сорт. Славным дозорным стал, в первую же ходку. Брат Хмурый, это надо отметить. А старик где?

- Обязательно. Спрыснем по возвращении, - откликнулся старшина. - А вот тебе знак.

Он подошел к убитому шатуну, приложил два пальца к ране, а после отпечатал их на лбу и щеках Полыха. Так, как это обыкновенно делал вином отец настоятель, крестя младенчика кровью матери-церкви, тем самым посвящая его в таинство Завета.

За который столько невинных душ погублено, подумалось Полыху. Он вздрогнул всем телом, когда пальцы старшины коснулись его лба, но сдержался. Мерзкая, гадливая мысль ужом приползла - а ведь он так мечтал о подобном посвящении, так ждал его, думал, Чапель окрестит кровью убитого пацаном первого шатуна, будет гордится, всем расскажет, как Полых себя проявил, настоящим героем. А вот как вышло.

- Настоящий мужчина перед нами, братья, - заверил присутствующих Птах. - Восставим брата Полыха, поздравив его с первым, но даст бог, не последним шатуном. Куда это Чаепель задевался, непонятно.