Благие негодники - Фаусто Грин

Как выяснилось, Двадцать Третий полюбил прогулки рядом с кладбищем Пер-Лашез. Это не самый спокойный район в городе, однако, вопреки всем жутким историям, на кладбище все еще было предостаточно туристов.

Меня всегда забавлял тот ажиотаж, который возникает у людей, когда они видят могилы известных покойников. Все эти большие удивленные глаза, желание приобщиться к человеку и, конечно, отковырять кусок от могильной плиты или взять горсть земли себе на память.

Особенно этим страдают туристы. Я сам неоднократно жаждал стукнуть зевак, которые пытались отколупать на Нюрнбергском кладбище «хоть что-нибудь».

В какой-то момент я потерял Двадцать Третьего из виду, и мне не оставалось ничего другого, кроме как просто зайти на Пер-Лашез.

Почти сразу мое внимание привлекла женщина с маленькой девочкой – та отчаянно пыталась отвлечь мать от разговора по телефону, указывая на что-то на дереве. Женщина не отвлеклась, а вот я обратил внимание на целых трех сов, сидящих на ветке. Птицы щурили глаза и оглядывали округу так, словно были механическими.

Ну, совы и совы. Днем их нечасто увидишь, да еще и в центре города, но, может, они гнездятся в каком-нибудь склепе. Вряд ли эти птицы прилетели сюда из Туманного Альбиона, чтобы передать какому-нибудь мертвецу заветное письмо из Хогвартса.

Я погулял какое-то время по кладбищу, хотя меня не покидало ощущение, что семейства новых и новых сов наблюдают за мной. Я так и не нашел Двадцать Третьего и решил возвращаться в нашу ныне коммунальную квартиру, как вдруг заметил, что те совы возле входа никуда не делись. А продолжали патрулировать местность. На птиц в беде, чтобы вызывать специалистов, они не были похожи, так что я пожал плечами и отправился к выходу. Более того, прямо на воротах сидела еще группа сов.

Я двинулся дальше, однако, уже покинув территорию кладбища, сам не зная почему, решил обернуться. И в этот момент маленькая сова-сплюшка медленно повернула голову в мою сторону. Затем остальные совы сделали то же самое. Когда совы одновременно поворачивают свои головы почти на сто восемьдесят градусов, это жутко!

– Так, я вам тут не «National Geographic», давайте, летите, вон! Кыш! – Я почувствовал, что начинаю нервничать.

Но на сов мой возглас не произвел никакого впечатления. И тут я заметил фигуру человека, выходящего из сакристии, и ее обладатель не был похож на кого-то из коллег, зато был похож на коллег Двадцать Третьего. Отличало его фигуру то, что тело было человеческое, а голова – огромного филина.

– Простите, но босховские полотна выставляются в Мадриде, а не здесь! – Я попытался переключить внимание существа на себя. Еще не хватало, чтоб оно в таком виде пошло гулять по городу! Но он направлялся именно ко мне.

– Я не займу много вашего времени, – ответил незнакомец-филин. – Вы ведь не совсем обычный человек?

– Это смотря с кем сравнивать. Очевидно, если я не сбежал в ужасе при виде вас, то да, не совсем.

– Видите ли, в чем дело… У нас тут осталось не так много знакомых: раньше мы общались с вампиром Раду Бартошем, а теперь, честно говоря, без понятия, к кому обратиться. Да еще нам скоро отправляться…

У незнакомца была особенная речь, словно при каждом слове он щелкал зубами, но зубов не было. Я взял его под руку и направился в глубь кладбища, пока нас здесь не заметили туристы.

– Не знал, что птицы вашего вида мигрируют, – сказал я.

– Мы не совсем птицы.

– Оборотни?

– Вроде того. Понимаете, некоторые из нас в больших городах охраняют Птичьи пути.

– Это еще что?

– Это специальные отметины на камнях… – Филин захлопал глазами и распушился. – На каждом камне есть уникальный природный рисунок. Я говорю о камнях, на которых естественные рисунки напоминают перо птицы. По этим рисункам мы и наши перелетные собратья находим дорогу домой. И для каждого вида птиц это свой набор символов и знаков. Для сов, для соколов, для воронов, для воробьев, для прочих… Они появляются в определенное время и всего на пару месяцев каждый год.

– Тааак. И-и-и-и?

– Мы охраняли такие камни, чтобы их никто не украл. Ведь если потеряется одна маленькая деталь, вся карта может перепутаться. И никто не вернется домой!

– И вы потеряли такой камень, и мне нужно помочь его найти?

– Нет. То есть не совсем. Мы потеряли одну из нас. Она дочь воеводы-филина и командовала охраной в этом городе, а затем с ней что-то случилось.

Намечалась какая-то тенденция по спасению барышень в беде, но я лишь подавил смешок.

– Ну так сходите в полицию.

– Мы не можем. Понимаете, в отличие от волков-оборотней, птицы на этой земле уже и не помнят, как полноценно превращаться в людей и обратно. Из-за этого большинство может обернуться только так, как я…

– Понятно. А у нее тоже птичья голова?

– Нет. Марикен полноценно обращается в человека, только часть перьевого покрова остается на коже. У нее каштановые волосы с рыжими прядями и золотые глаза.

– Давно она пропала?

– Неделю назад. Последний раз мы видели ее возле входа на вокзал.

Я понимал, что эта задача была для кого-нибудь из хранителей города, но раз уж мне все равно нечем было заняться…

– Хорошо, попробую как-то ее найти. А теперь обратитесь обратно в полноценную птицу, пожалуйста, пока вас не увидели обычные люди.

– Да, да… Конечно, – рассеянно пробормотал филин. Отошел к кустам, сбросил одежду – и на ветку вспорхнул уже в ином обличье.

Одному заниматься поисками мне совершенно не хотелось. Я попробовал дозвониться до Рене, но он занимался с Максом. И пришлось припрягать Двадцать Третьего. Я потянулся, а затем набрал Двадцать Третьему. Его голос был раздраженным.

– Что ты хотел?

– Насколько сейчас ты занят? Тут появилось одно дело – может, присоединишься ко мне?

– Ты не думаешь, что у меня могут быть и свои дела? – продолжал злиться демон.

– Ладно, я и сам попробую справиться.

– Что за дело-то хоть? Нашел следы Безымянки?

– Нет, не поверишь, но у нас еще одна барышня в беде. Только теперь это сова-оборотень.

– Что? – Двадцать Третий растерялся.

– Где ты сейчас?

– На Пер-Лашез. А ты?

– Какое совпадение! Подходи к центральному входу и увидишь меня, – я постарался сделать вид, словно совершенно случайно оказался здесь, но демон, естественно, не поверил.

– Ты что, следил за мной? – продолжал он бубнить в трубку.

– Не совсем, – безуспешно отмазывался я.

Через несколько минут демон стоял рядом со входом, сложив руки