Прикладная рунология - Дайре Грей

— Достаточно, — Кениг вскинул руку, обрывая поток не произнесенных оправданий. — Я прибыл, чтобы лично сообщить вам, герцог, что вы обвиняетесь в организации взрыва в доках.

— Что?

Герхард с трудом уловил суть услышанного. Последние дни ему казалось, что мир вокруг неожиданно встал с ног на голову. Появление Георга на ужине, предположения Милисент, просьба Сабины защитить ее от ухаживаний императора — все вместе походило на сюжет какого-то дикого спектакля с ним в главной роли. Обвинение же стало последней каплей.

— На месте преступления были найдены останки цилиндра, который вы используете для хранения тьмы. Полюбуйтесь.

На стол упал покореженный диск с выгравированным на нем хорошо знакомым рунескриптом. Старым рунескриптом.

— Ваша работа, герцог, не так ли?

Хозяин дома медленно склонился над столом, провел ладонью над уликой, улавливая остаточные эманации стихии. Да, вещь контактировала с тьмой. Довольно долго, больше месяца, точнее срок уже не определить. Значит, была поставлена в один из автомобилей.

— Моя, — спокойно признал он. — Но последний раз мы изменили рунескрипт, сдерживающий тьму. И на моем заводе не осталось подобных цилиндров. Разве что из тех, что начали заменять.

— Не нужно пудрить мне мозги! — неожиданно рявкнул Кениг. — Для вас создать подобный носитель не составляет проблем. Или вы хотите сказать, что в столице есть еще один маг, который может создать нечто подобное?

— Я хочу сказать, Ваша Светлость, — раздельно и четко проговорил Герхард, — что ваши выводы могут быть преждевременны. Цилиндр можно было достать из любого автомобиля, а не только из моих запасов.

— То есть свою вину вы отрицаете?

— Конечно, отрицаю! С чего мне ее признавать?

Взгляды схлестнулись, заменяя магический поединок. Кениг был силен и становилось ясно, почему он явился сам, не доверив предъявить обвинения кому-то из подчиненных. Побоялся прямого столкновения.

— Тогда вы не будете препятствовать обыску у вас на заводе и дома?

Судя по спокойному тону вопроса все его крики — лишь тщательно выверенная маска. Да и согласие — формальность. Наверняка, на завод уже едут следователи, которые теперь не только остановят производство, но и произведут там полную ревизию.

— На заводе — пожалуйста, но в моей домашней лаборатории находятся разработки, подлежащие полной секретности. Для получения доступа к ним вам потребуется разрешение императора.

Которое Георг наверняка даст, если выводы Милисент правильны. И вся работа встанет, потому что его дела будут рассматривать под микроскопом. А еще эти нелепые обвинения…

— О, я получу разрешение. И переверну здесь все вверх дном, чтобы добраться до правды. Также я начинаю внутреннее расследование против вас, герр Циммерманн. Вы слишком долго находились при герцоге и ваши решения и действия не могут быть достаточно объективны.

Ральф даже не попытался что-либо ответить. Только вяло кивнул, прикрывая рот платком, на котором Герхард заметил пятнышко крови.

— Это ваше право, Ваша Светлость, а пока вы не получили соответсвующие разрешения, я бы хотел навестить дядю и посетить порт, чтобы оценить ущерб, нанесенный городу.

— Ваше присутствие не требуется. Тайная полиция располагает достаточным количеством специалистов, чтобы устранить последствия взрыва. Более того, вам настоятельно не рекомендуется покидать город, Ваша Светлость. Обыск мы можем провести и без вашего присутствия. Как и допросы ваших рабочих.

Хозяин дома сжал зубы, ощущая странное жгучее чувство, рвущееся изнутри. Он никогда раньше не испытывал ничего подобного, но сейчас буквально хотел вцепиться в горло Кенигу и разодрать его на части.

— Ваша Светлость… Ой, у вас посетители! — именно этот момент выбрала его секретарь, чтобы появиться в дверях. Комната стала казаться маленькой для всех присутствующих. — Я тогда зайду попозже!

Она явно только что вернулась откуда-то, куда уходила и в прошлые выходные, и выглядела прелестно. В тонком, нежно-голубом платье, с шляпкой на волосах, она словно принесла с собой свежесть и легкость, которые быстро угасли, задушенные безжалостным окриком начальника Тайной полиции:

— Фройляйн Ланге!

Девушка вздрогнула и подняла на него удивленный взгляд.

— Простите? Мы разве представлены?

— Еще нет, но скоро будем иметь весьма тесное знакомство, при котором вы расскажете лично мне все подробности последнего покушения на вашего работодателя, а также то, каким именно образом вышло так, что никто из наемников не выжил!

Взгляд из удивленного стал растерянным, а секретарь неожиданно залепетала:

— Но… но ведь я уже давала показания… Меня расспрашивали… И никаких вопросов… Разве что-то изменилось?

Она взглянула прямо на Герхарда, и тот невольно постарался ее успокоить:

— Все хорошо, фройляйн. Его Светлость, герцог Кениг, начальник Тайной полиции, лишь желает уточнить кое-какие детали. Не более.

— Конечно, — гость неожиданно улыбнулся и одновременно прищурился, как зверь, почуявший добычу. — Скажите, как такая юная фройляйн может спокойно спать по ночам, зная, что убила человека?

Ему ничего не оставалось, как прикрыть глаза, ожидая реакции. Конечно, правда, рано или поздно, всплыла бы, но… Не так, совершенно не так Герхард себе все представлял.

— Что? — придушенный писк девушки заставил его открыть глаза и продолжить наблюдать за ситуацией. Пытаться выставить незваного гостя сейчас было бесполезно, он использует любую зацепку для обвинений. — Я… Я…

Сабина снова взглянула на него, а потом ее лицо неожиданно скривилось, а из глаз хлынули слезы.

— Как вы можете… Это было так ужасно… Просто ужасно… — в тонких пальчиках появился платок, который тут же закрыл лицо. — Мне до сих пор снятся кошмары… Эти люди… Элементали… Ужасно…

Она зарыдала громче и с явным надрывом, за чем начальник Тайной полиции наблюдал с некоторым сомнением. Но после того, как девушка шумно высморкалась в платок, даже он несколько смутился.

— Довольно. Я прошу прощения, фройляйн.

В ответ раздалось лишь рыдание, плечи секретаря вздрагивали в такт судорожным всхлипам, и Герхард не выдержал — обошел стол, чтобы поддержать ее. Стоило коснуться тонкого плеча, и Сабина уткнулась в его грудь. Шляпка упала на пол. Волосы растрепались.

— О, Герхард, все ужасно…

Рыдания вместо того, чтобы утихнуть, стали лишь громче. Пришлось осторожно приобнять девушку за плечи и смерить взглядом гостя.

Тот рассматривал их как интересную скульптуру, явно делая какие-то свои, далеко идущие выводы, которые затем попытается использовать при обвинении.

— Вам не кажется, что вы уже достаточно наговорили, Ваша Светлость? Не могли бы вы покинуть мой дом до получения бумаг?

Кениг поджал губы, явно желая что-то сказать, но