Курс на СССР: Переписать жизнь заново! - Тим Волков

Отец вот, смартфон изобретает. Загорелся! А что толку в техническом прогрессе. Если люди-то с древних времен не изменились? Взять те же девяностые, которые, между прочим, уже очень скоро наступят. Распад СССР, нищета, в верхах повальное воровство и предательство, разгул бандитизма.

Вот интересно, можно ли всего этого избежать? С помощью технического прогресса вряд ли. Тут другой прогресс нужен, общественный. Еще уместно задуматься о роли личности в истории. Если бы не Горбачев, была бы Перестройка, распад Союза? Наверное, что-то подобное все равно было бы, законы общественного развития объективны, ни на какие заговоры, ни на каких предателей их не спишешь. В самой советской системе что-то пошло наперекосяк, отсюда все проблемы.

Да, так. Однако, и роль личности не стоит отрицать. Вот, если бы тот же Андропов прожил еще десять лет? Или, вместо Горбачева генеральным секретарем стал бы Громыко, или Гришин, или Романов? Изменилось бы что-нибудь? А Бог его знает! Да, наверное…

Хотя, что тут рассуждать? В высшие эшелоны власти мне все равно не пробиться, и ход политики не изменить. А так бы да, уж кое-что подсказал бы! И что СОИ американские чистой воды блеф, и в гонку вооружения ввязываться не надо, и вообще, нечего всю Африку кормить! И войска из ГДР не надо торопиться выводить. Да уж, все мы крепки задним умом! Да уж…

Так что же про транспорт-то написать? Если про то, что было на самом деле, никому не интересно будет.

— Са-аш! Картошку почисти, пожалуйста!

— Ага.

Мама с работы пришла. Принесла в авоське продукты, консервы, «степную» колбасу, хлеб.

— В гастрономе обещали сыр колбасный выбросить по два тридцать. Так стояли, стояли, я и махнула рукой. Чего зря ждать-то? А колбасу, это уже в продмаге. Полпалки в руки давали. И очередь совсем небольшая, представляешь? Да, отец сегодня на работе задержится. Аврал там какой-то у них. Звонил мне на работу, предупредил. Сказал, чтоб без него ужинали.

Я начистил картошки, поставил варить. Дернулся в шкафчик за солью… Увы!

— Мам! А соль-то что, кончилась?

— Ой! Забыла купить! Ну, совсем из головы вылетело. Придется у соседей спросить, в магазин-то уже поздно.

— Так я схожу тогда.

— Давай! И будем ужинать. Раз уж отец…

Внизу, на скамейке у поезда сидел Гребенюк, я заметил его еще из кухни. Спустился:

— Здорово, Серега. Как жизнь?

— А, Сань, привет! — Гребенюк протянул руку. — Жизнь, только держись! Сам-то как?

— Тружусь помаленьку!

— Вот-вот! Все мы трудимся, — засмеялся Серега. — Лошадь тоже трудилась. Побольше других, однако, председателем колхоза не стала! Я вот на практике сейчас, на Механическом, станочником. Сказать по правде, тоска зеленная! Станок древний, все время ломается, да ее и бригадир, черт тот еще… Да! Тебе Метель привет передавала.

— Метель?

Честно говоря, я не очень-то и удивился. Чего-то подобного после той встречи и ждал. Ну, что напомнит о себе как-нибудь. Вот, напомнила.

— Случайно у магазина встретились, — Гребенюк повел плечом. — Она ж в том доме и живет.

— А, так ты снова у «Мелодии» промышлял? — догадался я. — Один или с кем-то на пару? А, впрочем, не хочешь, не отвечай.

Гребенюк неожиданно расхохотался и положил руку мне на плечо:

— Вот за что тебя уважаю, за то, что ты зря в душу не лезешь! А то все, знаешь, как начнут советы давать, только успевай лапшу с ушей смахивать! Ну, да, у «Мелодии» потолклись немного. Правда, без добычи нынче. Снова менты с облавой! Едва ушли… А вечерком сегодня кореш звал в одном деле помочь. Обещал «чирик» за двадцать минут. Машину одну разгрузить. Кстати, хочешь, присоединяйся! Ты ж у нас грузчик!

Я пожал плечами. Как-то все это подозрительно как-то. Червонец за двадцать минут! Явный же криминал. Пусть, верно, и небольшой, но, все-таки.

— Да ты не переживай! — махнул рукой Серега. — Не фургон разгружать, всего-то «Москвичонок». Что-то там тяжелое привезет…

— «Москвич»? — я почему-то насторожился.

— Ну да, старый такой, серо-голубой, с выступающими ручками… Четыреста двенадцатый, во! Водителя зовут то ли Гоша, то ли Гора.

— Может, Гога?

Вот оно! Неужели, еще чем-то промышляет гад?

— Может, и Гога, — кивнув, Гребенюк резко поднял глаза. — А ты его знаешь, что ли?

— Так, — уклончиво отозвался я. — Тот еще подставляла. Я б на твоем месте не пошел.

— Хм, — Серега задумался, даже почесал затылок. — Про то, что подставляла, я не только от тебя слышал. Ладно, поглядим! Тогда заходи вечерком. Сегодня как раз «Рок-посевы»! Сева, Сева Новгородцев, город Лондон Би-Би-Си…

— «Рок-Посевы»? — обрадовался я. — Зайду! А у тебя что, преемник хороший есть?

— Да на старой «Ригонде» запросто ловится! Правда, глушат, да…

— Черт, — уже уходя, я оглянулся у подъезда. — Серег! У вас дома соль есть?

— Так спроси у матери. А, хотя, пошли, что тут зря сидеть-то?

* * *

«Метель», — поднимаясь по лестнице, думал я. Надо же, вспомнила. Не из простых девочка. Папа в Будапеште. Наверное, какой-нибудь дипломат.

— Саш, соль нашел?

— Ага, — я положил на стол коробочку с солью. — Соседи снизу отсыпали.

— Ты хоть спасибо сказал?

— Обижаешь!

Мама ушла в комнату, послышались позывные программы «Время».

Я еще попытался что-то сочинить, да и просто хотелось дождаться отца. Не дождался. Да и к Гребенюку пора.

— Ма, я к соседям! — уходя, бросил я.

Дверь открыла тетя Вера:

— Проходи, походи, Саша. Сережа там, у себя…

Гребенюк уже сидел перед радиолой с «зеленым глазом» и лихорадочно крутил ручку настройки, пробираясь сквозь обрывки радиопередач и вой глушилок.

— Садись… — обернувшись, он кивнул на диван. — Сейчас… сеча-ас… Ага! Вот оно! Как говорится, есть обычай на Руси ночью слушать Би-Би-Си!

Наконец, послышался отдаленный знакомый голос, словно вынырнул откуда-то из другой Вселенной:

— Добрый вечер друзья! Наша сегодняшняя программа посвящена новым альбомам… Почте все виртуозы тяжелого металла… проката в закрома Родины…

Сначала шла рок-хроника, о «Битлз», «Уингс», об алкогольной смерти Джона Бонэма, бессменного барабанщика «Лед Зеппелин»… Дальше волна ушла, и Серега с остервенением закрутил настройку.

— Стой, стой! — подскочив на диване, азартно закричал я, — Вот, только