Янтарная искра - Айза Таллер

Он ударил в ладоши, и музыканты, как по команде, заиграли мелодию.

– Благодарю, отец, – Рагнар почтительно кивнул князю.

Я бросила заинтересованный взгляд на него, наблюдая за переменой в облике. Минуту назад он ухмылялся, поддразнивал меня и непринужденно шутил с друзьями. Сейчас его лицо не выражало ничего, кроме безупречного спокойствия и выверенной аристократичной уверенности: он стоял ровно на том месте, что предназначено ему по праву, принимая это как должное. Перед нами находился наследный князь Фростхейма.

Задумавшись, я не сразу заметила, как Фрейя шагнула ко мне.

– Пойдем, – она взяла меня под руку и повела к ним. – Я же обещала представить тебя нашему отцу. Полагаю, он не поймет, если мы и дальше будем тебя от него прятать.

– Прятать? – я недоуменно покосилась на княжну.

– Отец, разреши представить тебе проводника Рагнара. Рейна Фариан.

– Ваша Светлость, – я старательно попыталась придать своему голосу учтивые интонации и склонилась в почтительном поклоне. В Арканоре я несколько раз видела Императора Андроса, но обычно издалека и, разумеется, никто не представлял меня правителю лично.

Йорген изучал меня. Его внимательный взгляд медленно скользил по мне, будто пытаясь разглядеть что-то большее, скрытое за нарядным платьем и внешними приличиями. По позвоночнику поползла тревога. Я боялась Кайлена, остерегалась Рагнара, но Йорген внушал мне нечто другое – глубокое, необъяснимое беспокойство. Будто каждое мое слово, каждое движение взвешивали на невидимых весах, решая, чего я стою.

– И почему же мой сын до сих пор не представил мне своего проводника лично? – князь перевел взгляд своих темных глаз на Рагнара. В его тоне явно читался укор.

С момента моего прибытия в Исбранд прошел почти месяц. Все это время я жила в замке, тренировалась, общалась с его обитателями и ни разу не пересекалась с правителем Фростхейма. Я невольно задержала дыхание.

Рагнар выдержал взгляд отца с легкой полуулыбкой:

– Захотелось дать всем немного времени… остыть и пережить ситуацию. Чтобы никто не сказал и не сделал чего-то лишнего, – Рагнар пожал плечами с деланной невинностью, но в его словах читалось скрытое за легкостью напряжение. – Все должно происходить в свое время. К тому же, я не мог лишить дорогую сестру удовольствия сделать это.

Я удивленно уставилась на Рагнара. Он все это время игнорировал меня или… намеренно оградил от встречи с отцом?

– Что ж, пожалуй, ты прав. Всему свое время, – Йорген понимающе кивнул, сделав вид, что он удовлетворен ответом сына.

Рядом с Йоргеном не было княгини. Я вдруг задумалась, что никогда не спрашивала ни у Фрейи, ни, тем более, у Рагнара об их родителях. И если о князе Фростхейма говорили, то мать никто не упоминал ни разу. Жива ли она? Или ее давно нет?

– И каково тебе обладать силой дракона? – голос князя вернул меня к реальности.

На меня смотрели сразу три пары глаз. Последние дни я провела на тренировочной площадке, вместе с Фрейей, учась управлять полученной магией. Сила больше не пыталась меня убить, но я все еще чувствовала, как она пульсирует под кожей.

– Я бы предпочла никогда этого не узнать.

Я не знала, что именно он хочет услышать. Восхищение? Благодарность? У меня не было опыта общения с правителями. Но еще в храме я усвоила урок: при общении со жрицами, стоящими на высоких ступенях, никогда не врать. Но и не говорить всей правды.

– Неожиданно, – князь нахмурился. – Говорят, именно из-за этой силы моего наследника держали в цепях в Империи Арканор. Жрицы Элиоры. Насколько я знаю, ты одна из них?

Мое сердце забилось чаще:

– Нет, Ваша Светлость. Я не прошла испытания.

– И кому же тогда ты служишь?

– Если вы ожидаете, что я скажу, будто служу Фростхейму, то, боюсь, это будет ложью. Но я могу заверить вас, что стараюсь быть преданной тем, кто мне дорог. Я верю, что зло всегда остается злом – большее, меньшее… все одно. И, если добро требует крови или предательства, я отказываюсь преклонить перед ним колено.

За прошедший месяц я много размышляла о случившемся и только лишний раз уверилась, что поступила бы так снова. Я снова спасла бы Лию, снова отказалась убить Калисту. Никто из них не заслуживал смерти в покинутом храме. Я снова освободила бы Рагнара – он не должен был провести двадцать лет в цепях. Меня мучили кошмары, пережитое на испытаниях и в катакомбах преследовало меня во сне, мое выбитое колено все еще отзывалось болью на тренировках, и жизнь перевернулась с ног на голову. Но я бы не хотела жить с их кровью на своих руках.

Я не опускала взгляда, гордо глядя в лицо князя. Мне показалось, что Рагнар одобрительно хмыкнул и по нашей связи до меня донеслось странное удовлетворение.

– Красивые слова. Наивные, но, учитывая твой возраст, это простительно, – Йорген чуть заметно усмехнулся. – Почему же тогда ты не прошла испытания?

– Вероятно именно поэтому, – я вздернула подбородок. – Я не стану верить в высшую цель, если путь к ней вымощен трупами.

Йорген понимающе прищурился:

– Вижу, ты не из тех, кто легко клянется в верности. Надеюсь, ты знаешь, что случается с теми, кто приносит моему роду несчастье?

Я едва заметно вздрогнула от прозвучавшей угрозы, лихорадочно раздумывая над подходящим ответом, но Рагнар меня опередил:

– Отец, если бы она хотела предать меня, у нее уже был шанс. Но, кажется, эта жрица не из тех, кто слепо следует приказам.

Йорген еще мгновение изучал меня, оценивая вес сказанного. Затем медленно кивнул, принимая мой ответ – или откладывая выводы на потом:

– Что ж, время покажет, насколько ты верна своим словам.

– Ваша Светлость, – я вновь склонила голову в почтительном поклоне, и напряжение, державшее меня в тисках, чуть ослабло: эту партию я выдержала.

Фрейя незаметно коснулась моего локтя:

– Видишь, все прошло даже удачнее, чем я предполагала. Теперь можно наслаждаться праздником.

Я выдохнула и кивнула Фрейе в ответ, позволяя себе немного расслабиться. В этот момент музыка сменилась, и несколько пар закружились в центре зала, и кто-то увлек Фрейю в танец. Я наблюдала, как она с легкостью подхватила ритм, уверенно двигаясь в такт мелодии. Движения танца, как и музыка, были мне незнакомы.

Краем глаза я заметила, как напрягся Вингард. Он стоял в стороне, сложив руки на груди, и смотрел на танцующую княжну с плохо скрываемым раздражением. Его обычно открытое, дружелюбное лицо теперь выглядело непривычно