Водитель голема - Константин Владимирович Денисов

— Переживаю, конечно, — сказал я задумчиво, прислушиваясь к собственным ощущениям, — но не так сильно. Это от меня напрямую не зависит. Видимо, баланс сил где-то в глубине души считаю смещённым в нашу пользу. Не знаю, как это можно измерить, но совокупный опыт мне подсказывает, что у нас есть хорошие шансы выбраться отсюда без потерь.

— Но ты на себя повесил ещё целую кучу бывших пленников, с ними-то что делать? Не думаю, что ты их бросишь здесь на произвол судьбы, — сказала Алиса.

— Да, бросать не собираюсь, — сказал я, — но знаешь, не нужно переоценивать мои способности к планированию. Я не все ответы на все вопросы знаю. Многое будет решаться по ходу дела. Например, сначала я эту банду представлял более организованной и опасной. Но их проблема в том, что они работают обычно малыми группами, по два-три человека, и сейчас, собравшись толпой, не могут договориться. Нет такого опыта, а у некоторых, я уверен, и желания. Зачем им отбивать штаб? Так что, среди них может быть много сильных магов, но без грамотного управления они обречены на провал. Вот когда прибудет «координатор», тогда у них появится шанс на успех. Но я надеюсь, что мы успеем завершить здесь все дела и будем думать о том, как отсюда свалить.

— Что за координатор, расскажи поподробнее? — спросила Алиса.

— По полученной от директора информации, человек, который как раз умеет их хорошо координировать. Насколько это правда мы, естественно, не знаем. Но по всему мне кажется, что они там чего-то ждут. Возможно, как раз его. В теории ему уже скоро пора было бы прибыть, опять же со слов директора. Но судя по тому, что они пытаются заслать к нам парламентёра, не всё так просто. Я прямо уверен, что они хотят тянуть время, — сказал я, — пока этот координатор не прибудет.

— Но ведь и мы хотим тянуть время, — сказала Алиса.

— Верно, — кивнул я, — и здесь наши интересы совпадают. Вот только им знать об этом не обязательно. Они должны думать противоположное.

— О, кажись, согласился! — хохотнула Алиса.

Я тоже это видел. Парламентёру швырнули какую-то относительно светлую тряпку, но, надо сказать, далеко не белую. Тем не менее он поднял её в одной руке и вяло, с видимой неохотой, поплёлся в нашу сторону.

Я высунулся в окно и крикнул на всякий случай:

— Не трогайте его, послушаем, что скажет.

— Хорошо! — донеслось сначала справа, а потом и слева. Значит, меня услышали.

Парламентёр шёл медленно, и по мере приближения замедлялся всё сильнее и сильнее.

— Не боись, не обидим! — прокричал я ему и помахал рукой, — топай смелее!

Но мои слова произвели на него парадоксальным образом обратный эффект. Он развернулся и чуть не убежал… и непременно бы убежал, если бы ему под ноги не прилетела белая молния, от тех, кто его послал. Он снова развернулся к нам и, едва переставляя ноги, двинулся вперёд.

— Блин, я тут состарюсь, пока он дойдёт, — зевнула Алиса, — наверное, у него дар называется «черепаха», он умеет всё делать настолько медленно, насколько это вообще возможно.

Так или иначе, но парламентёр, наконец, до нас дошагал.

— На переговоры? — крикнул я ему, чтобы начать разговор, а то от него проявления инициативы мы могли ждать ещё очень долго.

— Ну да, — вяло ответил парламентёр.

— Излагай! — крикнул я ему. Мы были на четвёртом этаже, поэтому чтобы он нас услышал, приходилось кричать. А вот он сам особо не утруждался, и приходилось прислушиваться, чтобы понять, что именно он говорит.

— Что вам нужно? — спросил парламентёр. Но спросил очень тихо, и хотя я понял, однако решил всё же повысить его громкость.

— Громче, мы тебя не слышим! — крикнул я.

— Что вам нужно? — крикнул парламентёр.

— Что нам нужно? — удивился я, — это что вам нужно? Это место теперь наше, так что проваливайте и не мешайте нам жить спокойно. Все ваши начальники умерли, вы теперь сами по себе. Уходите и останетесь живы.

Парламентёр повернулся в сторону, где были его «товарищи», как будто хотел посоветоваться и спросить, что ему ответить. Но они были далеко, и рассчитывать на помощь ему не приходилось. Нужно было самому думать, что сказать.

— Меня просили вам передать… начал он.

— Но сам ты с этим не согласен, верно? — перебил я его.

— Почему? — удивился парламентёр.

— Ладно, продолжай, а то мы до ночи не закончим! — сказал я.

— Так вот, меня просили передать, — снова начал он, — что вы должны уйти из нашего штаба, ничего в нём не тронув и не забрав. Тогда мы, возможно, сохраним вам жизнь. Время на размышления мы вам даём до восьми утра. Так что у вас впереди целая ночь.

— Что, координатор задерживается? — крикнул я.

Парламентёр опешил. Он, видимо, даже предположить не мог, насколько мы в курсе ситуации.

— Откуда… — начал он, но осёкся, решив не развивать тему.

— Это теперь наше место, и мы отсюда никуда не уйдём, — крикнул я.

— В общем, вам дают время до восьми утра. Потом пощады не будет. Мы придём и всех вас убьём. Думайте! — сказал парламентёр и, развернувшись, торопливо зашагал обратно.

— Убирайтесь из нашего района! — крикнул я ему вслед.

— Что думаешь? — спросила Алиса, провожая его взглядом.

— Думаю, что если они реально дают нам время до восьми утра, то мы должны до этого момента закончить все дела и убраться отсюда. Но, честно говоря, я в это не очень верю, — сказал я.

— А во что веришь? — заинтересовалась Алиса.

— Они хотят, чтобы мы расслабились и думали, что до восьми утра нам ничего не угрожает, а сами нападут раньше, — сказал я, — но не сейчас. Сейчас координатор, скорее всего, ещё не прибыл. Видимо, задерживается. Но в то, что они будут ждать до восьми, а потом придут и спросят, что мы надумали, я не верю категорически. Вот ни капельки. Это возможно только если они полные идиоты.

— А ты что, такой возможности не допускаешь? — удивилась Алиса.