Протокол: Новый Архимаг 5.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Граф Страхов медленно, словно наслаждаясь моментом, двигался по залу. Его ботинки хрустели по осколкам льда. Он остановился перед нами, глядя сверху вниз с видом коллекционера. Который наконец-то спустя много лет поисков поймал два редких, экзотических экземпляра.

— Господа Первые Архимаги. Ярослав. Серафима, — произнес он, и в его голосе не было и тени страха. Только холодный, хищный интерес. — Для меня большая честь лично встретиться с вами.

Гравитационное поле давило с силой пресса, вдавливая меня в усыпанный креветками и осколками пол. Даже дышать было тяжело. Серафима, оказавшаяся в той же ловушке, застыла на полу, ее серебряные волосы разметались по спине и плечам. Ее лицо, до этого искаженное яростью, теперь было непроницаемой маской.

Граф Страхов с видом ценителя оглядел разгромленный зал.

— Какой же беспорядок вы тут устроили, — его голос был обманчиво вежлив. — Признаюсь, я ожидал застать вас в несколько… более презентабельном виде. Хотя, должен заметить, соус тар-тар вам к лицу, сударыня Серафима. Придает образу пикантности.

Я, придавленный к полу, издал тихий, насмешливый смешок, который прозвучал скорее как хрип. А граф, хоть и сукин сын, но все равно хорош…

— Знаешь, в чем проблема с такими игрушками, граф? — мой голос был слаб, но полон яда. — Они создают иллюзию контроля. Ты думаешь, что поймал двух тигров, а на самом деле просто засунул руки в клетку. Забыл прочитать табличку «Не кормить. Особенно руками»?

— Очень остроумно, Ярослав, — граф даже не удостоил меня взглядом, обращаясь к Серафиме. — Вы всегда были так несдержанны на язык? Или это влияние вашего… — на мгновение его лицо скривилось. — Носителя?

Серафима медленно подняла голову. В ее серебряных глазах горел холодный огонь.

— Род Страховых… — протянула она, и ее голос звенел, как натянутая струна. — Я помню, ваши предки были неплохими садовниками у Ярослава. Усердные, исполнительные. Вижу, за пару тысячелетий вы научились не только возиться с удобрениями, но и пользоваться чужими технологиями. Прогресс.

Лицо графа Страхова на мгновение окаменело. Это был удар ниже пояса, нанесенный с аристократической точностью. Он медленно повернулся к ней.

— Мы все когда-то с чего-то начинали, Первая. Вы, например, с должности стажерки у величайшего преступника в истории, — парировал он, не повышая голоса. — Реликты должны находиться в музее, а не пытаться играть в богов. Ваше время прошло.

— А ваше, кажется, так и не наступило, — вмешался я, с трудом приподняв голову.

— А мне кажется, очень даже наоборот! — граф усмехнулся. — Эти подавители… они не просто давят. Они создают микроразрывы в пространстве. Очень нестабильные, нарушающие квантовые связи. А знаете, к чему это приведет? Верно. К тому, что вы оба так и не сможете восстановить свои силы. Так и останетесь донными рыбинами, способными лишь на разговоры. Ваши жизни полностью в моих руках.

— Думаешь? — хмыкнул я. — Ты так уверен в своих технологиях? Не боишься, что что-нибудь коротнет? Знаешь, если ты сейчас отключишь свои грави-цацки и извинишься, то так и быть я не стану ломать твои кости. По крайней мере все.

Граф нахмурился, бросив быстрый взгляд на своих бойцов, словно проверяя их оборудование.

— Возможно, немного гравитации добавит веса моим аргументам? — граф Страхов сделал едва заметный жест, и давление усилилось. Я почувствовал, как кости затрещали. — Мне не нужны ваши жизни. Мне нужны ваши знания. Отдайте мне ключи от Глубокого Хранилища. И, возможно, я позволю вам дожить свои никчемные дни в качестве моих… консультантов.

— Консультанты? — Серафима рассмеялась, и этот смех был полон презрения. — Ты предлагаешь орлам консультировать муравьев по вопросам полетов? Не льсти себе, питекантроп. Ты даже не представляешь, с чем пытаешься играть.

— Тогда я просто заберу то, что мне нужно. Силой, — отрезал он. — А ваши тела отправятся в лабораторию. Мои ученые будут в восторге.

Граф Страхов развернулся и направился к выходу, бросив через плечо своим бойцам:

— Доставить в комплекс «Омега». Живыми. Насколько это возможно. В целом, неповрежденного мозга мне будет вполне достаточно.

Глава 29

Носки Сереги

Ледяная волна воли Серафимы ударила по моему сознанию. Я почувствовал, как меня вырывают, выталкивают, выбрасывают из собственного разума. Это не было похоже на боль. Это было похоже на отключение. Словно из работающего прибора с силой выдернули шнур питания. Связь с телом, с Алисой, с самим миром — все это оборвалось в одно мгновение.

Я перестал существовать. А потом — снова начал. Но уже не в физическом мире.

Я был точкой. Точкой осознания, парящей в бесконечном, переливающемся океане чистого света и информации. Не было ни верха, ни низа, ни времени. Только потоки данных, сплетающиеся в немыслимые фрактальные узоры, и тихий, всепроникающий гул, похожий на музыку сфер. Это было похоже на то, как если бы я оказался внутри гигантского квантового компьютера. Который и был самой вселенной.

Сначала было спокойно. Потом пришел хаос.

Я был не один. Вокруг меня, как призрачные рыбы, проносились обрывки мыслей, эхо чужих эмоций, фрагменты воспоминаний. Я видел улыбку Киры, но она была соткана из бинарного кода. Я слышал лекцию профессора Соколова, но его слова были похожи на искаженные звуковые волны. Я ощущал запах персиков, которым пропиталась моя кожа в спальне Вольской, но этот запах имел цвет и форму.

Я начал распадаться. Мое «я», моя личность, мои воспоминания — все это, как капли чернил в воде, растворялось в этом информационном океане. Я — Семен Ветров, студент-алхимик из Нижних Кварталов — терял себя, превращаясь в набор бессвязных данных.

Страх. Впервые за долгое время я почувствовал настоящий, первобытный страх. Не за тело, а за душу. Страх исчезнуть, раствориться, стать ничем.

Я боролся. Отчаянно цеплялся за свое имя, за лица родителей, за образ Киры, за идиотские шутки Сереги. Я строил из этих воспоминаний крепость, пытаясь защититься от всепоглощающего хаоса.

И тут я почувствовал их. Другие. Фантомы, сотканные из чистого негатива. Искаженные, злые обрывки сознаний, которые тоже плавали в этом океане. Они почуяли меня, как хищники чуют кровь. Они потянулись ко мне своими призрачными щупальцами, пытаясь поглотить, ассимилировать, уничтожить.

Я был один. Без Алисы, без вурма, без наноботов. Только голая душа студента, заброшенная в цифровой ад. Без стипендии и даже без молока.

И когда одна из теней уже почти коснулась меня, когда я уже приготовился к небытию, в моей голове вспыхнул образ. Не Кира. Не родители. Образ был абсурдным, нелепым, но таким… реальным.

Запах. Запах нестиранных носков Сереги, которые он оставлял под кроватью. И звук. Его богатырский,