Магритт - Павел Александрович Шушканов

От него же тянулся к дороге белый забор. У самой дороги он оканчивался блокпостом с двумя рядами шлагбаумов. Две военных и одна полицейская машины хаотично выстроились на обочине.

Офицер в фуражке с синим околышем остановил нас, подняв руку издалека, и неторопливо зашагал к машине. Двое солдат лениво вылезли из кабины, остерегающе подтянули автоматы, болтавшиеся за спиной.

– Закрытая зона. – Офицер тронул свой козырек и заглянул в машину через приоткрытое окно. – Покажите разрешение на проезд.

Комиссар невозмутимо достал полицейский планшет и принялся копаться в формах.

– К чему такая охрана? Тут же психиатрическая клиника, или мы ошиблись?

Офицер пожал плечами и промолчал. Я держал Лань за руку, слегка сдавливая ее пальцы. Так она вела себя потише. Алина делала вид, что спит. Ее подбородок покоился на груди, очки слегка съехали на кончик носа и грозили вот-вот упасть на коленки.

Комиссар сунул под нос офицера планшет.

– Медицинское освидетельствование, – пояснил он. – У меня ценный свидетель, но с головой нелады.

Офицер долго всматривался в тусклый экран.

– Подписано комиссаром округа Малый Сычуань Олегом Камаевым. Это кто?

– Это я.

Похоже было, что офицера такой ответ вполне удовлетворил. Он заглянул в салон, остановил взгляд на Лани, продолжавшей шептать что-то про небо.

– Кто ее так?

– Тайна следствия, – небрежно сказал комиссар, закурил и поморщился. – Вообще-то, один подонок. Задержали, но надо кое-что прояснить.

Офицер понимающе кивнул, жестом отправил солдат обратно в машину и тоже попросил сигарету.

– Поискали бы вы другое место для осмотра, – сказал он.

– А что такое?

Оглянувшись на машину, из которой доносилась тихая музыка – кажется, это были «Ян бей», – он пожал плечами и прищелкнул языком.

– Да так, просто совет даю.

Комиссар постучал ногтем по планшету:

– Велено направить сюда. С кем там у департамента договор, не наше дело, и выбирать тоже не нам.

Офицер понимающе кивнул и поднял руку, велев открыть шлагбаум:

– Проезжайте.

Комиссар вывернул руль, шепнул, чтобы сидели тихо, и аккуратно въехал под шлагбаум. Тот закрылся за нами, а через несколько невероятно долгих минут открылся второй.

– Когда-то это место было санаторием, – говорил комиссар, плавно подъезжая к широкому крыльцу главного корпуса. – Тут мирно уживались и отдыхали шишки триад и якудзы, сиболийские поэты и художники, элосские артисты и банкиры. Резавшие и унижающие друг друга в муравейнике Яндаша, тут они отдыхали от рутины, и такой гармонии и взаимного уважения было еще поискать. Потом все поменялось.

– После апрельской резни? – спросил я, зная ответ.

– После нее. Уже никто не хотел отдыхать в том месте, где по широкой мраморной лестнице лилась кровь. Сначала тут был госпиталь, потом психиатрическая клиника.

– И несколько лет тут что-то арендовали и делали JB, – напомнил я.

– Часть второго корпуса была арендована под частную клинику. И вряд ли тут проводили липосакции или подтягивали сиськи. Извини, красотуля.

Алина вглядывалась в окна и стучала пальцами по дужке очков.

– Все в порядке? – спросил я.

– Какая-то рябь. Наверное, из-за долгой синхронизации с беспилотником. Пройдет. Кстати, нас встречают.

Мы выходили из машины осторожно, поглядывая на огромные пустые окна нависшего над нами здания. Прозрачные стекла казались черными. Над белой крышей мансарды летели клином в вышине неба птицы. Я, аккуратно придерживая Лань за локоть, помог ей выбраться из машины. Она неожиданно схватила меня за плечо, ее взгляд испуганно забегал по окнам.

Невысокий человек с залысинами, почти смыкающимися на макушке, встречал нас на крыльце. Он был торопливо выбрит – несколько порезов у уха и над верхней губой выдавали спешку. Обычные круглые очки покоились на крупном носу. Он стоял, спрятав руки в карманах белого халата, накинутого на неряшливый коричневый костюм. Широкий галстук был завязан простым узлом и слегка сполз набок.

– Вы не предупредили о приезде, – сказал он с легкой досадой в голосе и протянул руку, его ладонь была сухой и холодной. – Ян Хольц, главный врач. Если вы привезли пациента, – он бросил взгляд на Лань, – то хочу вас разочаровать…

– Мы не привезли пациента. Мы приехали сами. – Комиссар сверкнул удостоверением и аккуратно отвел Хольца в сторону.

– Мне не нравится здесь, – сказала Алина, оглядываясь.

– Судя по охране – тут самое безопасное место в Сиболии, – ответил я. – По крайней мере, просто так сюда не зайти и не выйти отсюда.

Алина согласно кивнула.

– Именно поэтому и не нравится. – Она внимательно посмотрела на меня, затем протянула руку и убрала с моего лба прилипшие пряди волос. – Ты злишься на меня? За то, что бросила вас там, в туннеле?

Я пожал плечами:

– То, что ты успела дозвониться до комиссара и он прислал Марка из наряда, знаешь ли, очень неплохо помогло нам выжить.

Алина облизнула губы.

– На самом деле я просто не смогла убежать. А собиралась. Я хотела оставить вас там, Кирилл.

– Зачем ты это говоришь? – спросил я.

– Просто чтобы ты знал. – Алина протянула руку. – Отдай мне Лань, я заведу ее внутрь здания. Тут ее все раздражает.

Я оглянулся на продолжавших беседовать комиссара и Хольца и хотел было сообщить им, что мы будем ждать внутри, но комиссар настоятельно подозвал меня. Представил Хольцу и замолчал, словно ожидая, что дальше говорить буду я. Хольц пристально смотрел на меня снизу вверх сквозь очки.

– Вы тоже работаете в полиции, верно? – спросил он.

– Да, в каком-то роде, – ответил я и взглянул на комиссара. Тот молчал.

– Зачем вам информация об Олеге Коневе? Хочу сразу предупредить, что вы далеко не первый, кто им интересуется, и вам я отвечу то же самое – оставьте моего пациента в покое. Сейчас он не в лучшем состоянии для допросов, поверьте мне.

Я закурил. Те несколько секунд, пока поджигаешь сухой табак и ждешь, когда он начнет тлеть, – целая вечность, чтобы придумать правильный ответ. Но я его не придумал. Хольц смотрел на огонек моей сигареты безучастно и не враждебно, даже не пытался намекнуть, что курить тут не следует. Он все еще ждал ответа.

– У нас девушка – потерпевшая, которая очень сильно пострадала от рук одного психопата. Боюсь, что ваш пациент тоже общался с этим недоноском. И если не получить информацию сейчас, еще двоих-троих ждет подпольная лоботомия. Как бы там ни было, не думаю, что мы приехали зря.

Хольц спокойно кивнул, словно услышал то, что хотел:

– Полагаю, что все документы у вас в порядке?

– Не сомневайтесь, – сказал комиссар.

Хольц долго смотрел на нас, переводя взгляд с моей сигареты на удостоверение комиссара, которое тот на всякий случай не прятал. Затем прерывисто вздохнул, словно усмехнулся, хотя на его лице не промелькнуло ни тени улыбки.

– Вы ведь не знаете, кто такой