Наследник 3 - Дмитрий Шимохин

степенно поведал о том, что с ним произошло и что он теперь не просто мелкий купец, а доверенный человек князя Старицкого. Родичи его не особо впечатлились и даже позволили себе кривые усмешки, но тут Василий выступил, достав нож из-за пояса и пояснив зазнавшимся купи-продай, кто такой князь Старицкий и что с ними будет, ежели они его оскорбять или обидят его дорогого друга Савелия, который великую милость оказал своим родичам. А вот те ведут себя крайне неправильно. В общем, переговоры закончились на ура, и Савелий фактически взял власть в семье, несмотря на то, что был младшим из всех братьев, которых имелось целых трое у него.

Как на улице чуть потеплело, они направились в Тулу, которая ныне представляла из себя служилый городок. Там он передал грамотку товарищам деда и уже вместе с ними добрался до Старицы, поделившись впечатлением о людях и вообще о разговорах. Как выяснилось, тяжко там служивым приходилось, и они очень уповали на царя, что он поможет и облегчит их участь.

В общем, познавательный и интересный вышел рассказ, приятно было узнать, что у Савки все сложилось.

— Окиш зови деда и дядю Олега, и гостей с Тулы, — распорядился я.

Первым в зале появился дед, который с кряхтением уселся подле меня, спустя минут пятнадцать дядька Олег, а там уже и Окиш привел гостей из Тулы.

— Княже, я привел, — громко произнес Окиш.

На пороге застыла троица, которую я видел возле деда на воротах.

Они замялись на входе в залу и переваливались с ноги на ногу, первым отмер старший среди них и отвесил поясной поклон, а следом и остальные двое.

— Здрав будь, княже Андрей Володимирович, долгих лет тебе, — басом протянул Фрол, ибо не кем другим он быть не мог.

Было ему, на мой взгляд, под пятьдесят лет, и он немного прихрамывал на правую ногу, борода была с седыми прядями, да и на голове седых волос хватало. Роста он был небольшого, но крепко сбит и с пудовыми кулаками.

— И вы здравствуйте, гости дорогие, — кивнул я. — Проходите, присаживайтесь, отведайте угощения, — махнул рукой в сторону стола.

Фрол, немного пожевав губы, двинулся к столу, а за ним семеня, как цыплята, и остальные двое, что уселись за Василием.

Сыну Фрола, Колывану, было под тридцать лет, на лице виднелись оспины, оставшиеся после болезни, он был чуть выше отца, но черты лица схожи, тот же большой нос и надбровные дуги, да и короткая шея, в общем, родство было очевидно.

Третий же был не намного младше Колывана, ростом повыше, худощавый, но двигался плавно и размеренно, легко было в нем определить бойца, на левой руке у него не было половины мизинца.

— Окиш, налей гостям меда, — распорядился я, а то троица прям так и замерла, лишь бросая на блюда взгляды, но не смея к ним притронуться.

— Пейте, ешьте, а поговорим опосля, — мягко произнес я, глянув на Фрола, и, подавая пример, потянулся я к пирогу с мясом.

Пока шла трапеза, я размышлял, как строить разговор с туляками, самому предложить им вступить в мой полк или пусть сами просятся. Гости тем временем за обе щеки уплетали княжьи кушанья.

Насытившись, я откинулся от стола и лениво потянулся, спустя минут двадцать и остальные закончили. От сытости на меня напала лень и снова потянуло в сон, а еще все мысли вымело из головы, так что я позабыл, с чего хотел разговор начать.

Глянув на деда и вздохнув, я собрал силы и заговорил:

— Добрый ли путь был до Старицы? Как город? — начал я.

— Благодарю, княже, добрый был путь токмо морозно, — улыбнулся Фрол, а его сын кивнул. — Неожиданно было весточку от Прохора получить, дык еще и сюда зазвал. А уж когда ведомо стало, что он воеводой стал, — покачал головой Фрол, будто и сам не верил. — Город же прекрасен, князь, — грустно закончил он.

— Отрадно слышать, — улыбнулся я краешком губ. — Как в Туле нынче дела обстоят? А то был я там лишь один раз и то проездом.

— Стоит, служим верно и стережем, — с непонятным чувством закончил Фрол.

— Да не чинись ты, — махнул рукой дед. — Сказывай как есть, как мне сказывал, — добродушно прогудел он, и Фрол не особо довольно глянул на деда, и тот лишь усмехнулся.

— Как есть сказываю, — нахмурился Фрол.

— Да не скалься ты, был князь и Белгороде, и Цареве, али ты думаешь, в Туле лучше обстоит? — усмехнулся дед.

— Может, и лучше, — повел плечами и горестно вздохнул Фрол. — Оскудели мы, княже, как есть оскудели.

— С чего так, Фрол? Говори прямо, — улыбнулся я как можно более благожелательно, и дедов знакомец смерил сначала меня взглядом из-под кустистых бровей, а потом и деда и, вздохнув, заговорил:

— Голод тяжко прошел, людей и так немного было на земле, да и те, что были, кто помер, кто разбежался. А нам по-прежнему в дозор ходи да с ворогами бейся. Так еще и паши да сей, на своей-то землице, дабы от голода не помереть. А когда? Коли дозор да иная служба, так еще Борис Годунов, — произнес Фрол как выплюнул. — Цареву пашню повелел устроить, так еще и на ней пахать надобно. А в дозоре то одно то другое, а коли с крымчаками схватишься. Стрелы ведь тоже деньгу стоят! А коли лук сломаешь или чего? А коли коня убьют? — И Фрол горестно махнул рукой. — Одна надежда на царя, что облегчит жизнь нашу. Так сотники еще те мироеды, — закончил Фрол.

— Мда уж, тяжко вам там живется, — протянул я. — Ежели выйдет у меня, поговорю с царем-батюшкой Дмитрием Иоанновичем, может, и выйдет облегчение для вас, да и сотникам укорот даст.

— Было бы славно, — неверяще протянул Фрол, а другие туляки лишь хмыкнули, не влезая в разговор старших.

— Как полк мой? — задал я вопрос. Интересно было мнение со стороны.

— Славный полк, княже, видно и слышно, что ты о людях заботу проявляешь и даешь много… — И Фрол замялся, будто опасаясь говорить.

— Говори, Фрол, не чинись! — подбодрил я его.

— Ну, это, народу немного из полка в городе. Остальные-то где, княже? Твоими заботами