90-е: Шоу должно продолжаться 15 - Саша Фишер

Блин, я до этого момента вообще не представлял, что такие штуки бывают! Но вот поди ж ты! И явно видно, что ванну эту сюда запихали вопреки изначальному проекту. Согласно которому, жильцы подобного дома должны были ходить мыться в общественную баню.

— Тут еще и сосед сверху алконавт, — вздохнул Гоша. — Как напьется, так начинает долбиться во все двери, всюду ему, понимаешь, американские шпионы мерещатся. Такая вот белочка у него.

— Наташ, ты не подумай, что мы тебя отговариваем, — включился Евген. — Кому другому мы и наплели бы с три короба, что квартира золотая-бриллиантовая, но тебе врать как-то… Ты же понимаешь?

— И мыши тут еще, вот что, — вспомнил очередной косяк Гоша. — Так что лучше сразу кошку заводи, а то на голову сядут.

— Слушайте, вы меня так яростно отговариваете, что мне теперь еще больше захотелось тут поселиться, — задумчиво проговорила Наташа и выглянула в окно.

А вот вид, кстати, был замечательный. На внутренний дворик, заросший кустами сирени, уже давно отцветшей, ясен пень, и одичавшими ранетками. А посреди кустов — потемневший от времени столик с лавочками. Вот конкретно сейчас — пустой.

— Не-не-не, Натаха, ничего такого, — запротестовал Гоша. — Мы не отговариваем, просто честно говорим, что квартира — говно. Это, если что, моя квартира. От деда досталась, больше никто тут жить не захотел, после того, как он повесился…

— О, новые подробности, все как я люблю, — Наташа широко и жутковато улыбнулась. — Может тут еще убили кого-то?

— Ну, не прямо здесь, — Евген и Гоша переглянулись. — Этажом выше, через площадку мужик свою тещу топором зарубил.

— В самое сердечко… — пропела Наташа, закатывая глаза.

— Да не, не в сердце, по башке он ее стукнул, — уточнил Евген. — Кровищи были, абзац…

— Я уже беру, можешь не продолжать, — засмеялась Наташа. — Горячая вода есть?

— В принципе, да, — смущенно проговорил Гоша. — Но летом отключают.

— Так везде летом на месяц отключают, — пожал плечами я.

— Так тут не на месяц, — хмыкнул Гоша. — А с мая по сентябрь, считай.

— Тут отдельное водоснабжение, — объяснил Евген. — Отопление и горячая вода — через кочегарку макаронного завода. Но зимой тепло всегда!

Гошан и Евген ушли, оставив нас с ключом от квартиры и самой квартирой, собственно. Наташа села на скрипнувший диван. Провела по подранным кошкой подлоготником пальцами. Посмотрела на тряпочную люстру с бахромой. Перевела взгляд на старый сервант со сдвигающимися стеклами…

— Вот я и дома… — проговорила она тихонько. Помолчала. Потом посмотрела на меня. — Слушай, я вдруг подумала, что мы давно с тобой в «Фазенде» не зажигали. Может, пора повторить?

— Ты же помнишь, что в одну реку дважды не входят? — с напускной серьезностью прищурился я.

— Ты меня собрался философии тут учить? — фыркнула Наташа.

— Да нет, ты права, — кивнул я. — Нужно как-то включиться после отпуска. А то у меня мозги как-то пунктиром. Тут работают, тут не работают. Зажечь в «Фазенде» — отличный вариант, чтобы напомнить им, для чего они вообще нужны.

— А потом корпоратив устроить еще, — задумчиво проговорила Наташа. — Посидеть только своими, послушать, как у них тут все было, пока мы на море ездили.

— Так они же отчитались уже, — хмыкнул я.

— Это не то, — мотнула головой Наташа. — Нужно как-то… Как-то не так. Короче, давай тогда прямо сегодня в «Фазенду» и пойдем. Вот прямо сейчас.

Наташа резко вскинула руку и посмотрела на часы на своем запястье.

— Все, поехали, — сказала она. — Как раз Дарью застанем, обрадуем.

* * *

Я скрутил крышечку у бутылки с водой и жадно сделал несколько глотков. Настолько жадно, что часть воды полилась холодными ручейками мимо рта. Я потупил несколько секунд, потом вылил остатки воды из бутылки себе на голову. Тряхнул шевелюрой.

И только потом посмотрел на сцену.

«Ангелочков» уговаривать особо не пришлось, но спонтанный концерт чуть было не сорвался, потому что Кирюху мы не сразу нашли. Дома его не оказалось, так что сначала мы ему оставили сообщение через маму. Но потом Бельфегору пришла в голову светлая мысль, он сделал загадочный вид и умчался. И через пятнадцать минут вернулся с Кирюхой.

— Свет и тьма сплетают сети,

Ловят проклятые души.

Мы твоей короны дети,

Мы кричим, а ты послушай…

«Новая какая-то песня», — подумал я, глядя на Астарота. Он уже вернул выгоревшим на юге волосам радикально-черный цвет, так что смотрелся снова весьма инфернально. Несмотря даже на то, что со сценическими костюмами «ангелочки» в этот раз решили не заморачиваться, и выступали как есть, в джинсах-футболках.

Народу было не по самую крышу, но и не сказать, чтобы мало. Дарья за такой «не-аншлаг» даже извинялась. Мол, вы так быстро решили, что мы даже самодельные афиши не успеем расклеить, так что…

— Чувствую себя какой-то неприкаянной, — сказала Света и бросила хмурый взгляд в сторону дощатой полосатой будки, которую поставили вместо ее рабочего стола-парты.

— Хочешь с нами на сцену? — подмигул я.

— Вот уж нет! — решительно отказалась Света. — Просто у меня противоречивое чувство. Я вроде и рада, что Даша так хорошо со всем справилась. Смотри, нас не было, а тут ничего не развалилось. Даже наоборот. Ты видел галерею на вон той стене?

— Это которая «галерея сортирного искусства»? — уточнил я. — Мельком, если честно. Но идею оценил, да.

— Вот и я про это, — вздохнула Света.

— Что не так-то? — удивился я. «Фазенда» под управлением Дарьи реально процветала. Это было заметно и в целом по публике, которой было нормальное такое количество, несмотря на лето. И во всех мелких и не очень доделках-затеях, которые были видны невооруженным глазом. Довели до ума бар с гардеробом, но это я еще до нашего отъезда на юга заметил, поставили несколько будок «администрации» — на входе, возле сцены и в дальнем углу. Прикольные такие, в черно-белую полоску. Сделали нормальную перегородку в раздевалку и склад реквизита. Галерея эта, опять же. В общем, по «Фазенде» было видно, что у нее все хорошо.

— Да все так, — вздохнула Света. — Просто как-то обидно немного. Получается, что Даша у нас такая гениальная, а мы…