Эфир Терра? - Артемий Скабер

— Для обычных людей — да. Для нас пока терпимо.

— А для тебя? — поинтересовался Лок.

Я замешкался с ответом. Правду говорить не хотелось. Слишком сложно объяснять.

— Справлюсь, — соврал.

На самом деле каждая волна чужой магии отдавалась болью в груди. Эфир внутри реагировал, пытался вырваться наружу. А я его сдерживал, зная, что стоит потерять контроль… И тело разорвёт изнутри.

Коридор вывел нас в небольшую камеру. Круглую, с куполообразным потолком. В центре — каменная плита с выбитыми на ней символами. Вокруг плиты — концентрические круги из разных металлов.

— Что это? — спросил Ульрих, разглядывая узоры.

— Ритуальная комната, — определил я. — Здесь проводили церемонии слияния.

— Слияния чего с чем?

— Душ. Человеческих с животными. Или с чем похуже.

— Жопы и мозгов, — попытался пошутить Ульрих.

Лок поёжился:

— Мерзость.

— Эффективная мерзость, — поправил я. — Иначе Совеген не стали бы этим заниматься.

В дальней стене зияла арка, ведущая в следующий коридор. Оттуда тянуло ещё более концентрированной магией. И чем-то ещё. Чем-то знакомым.

— Идём дальше, — сказал, направляясь к арке.

— Марк, — окликнул меня Лок. — А если там ещё монстры?

— Тогда убьём их и пойдём дальше.

— Просто и понятно, — хмыкнул Ульрих. — Мне нравится такой подход.

За аркой начинался спуск. Широкие ступени, вырубленные прямо в скале. По бокам ниши с кристаллами, дающими тусклый свет.

— Красиво, — признал Торс, оглядываясь.

— И дорого, — добавил Ульрих. — Одни только кристаллы стоят как небольшая таверна.

— Совеген не экономили на исследованиях, — заметил я.

— И где это их привело? — спросил Лок.

— К успеху. А потом к смерти от рук Биаров.

— Урок? — поинтересовался стратег.

— Не высовывайся. Или высовывайся, но будь сильнее всех остальных.

Мы спускались по ступеням, погружаясь в самое сердце комплекса. Магия здесь была настолько плотной, что её можно было резать ножом. Воздух искрился от перенасыщения энергией.

— Твою мать, — выдохнул Лок, останавливаясь. — Что это?

— То, зачем мы сюда пришли, — ответил я, чувствуя, как сердце заколотилось чаще.

Впереди открывался огромный зал. И в нём…

В нём было сокровище дракона. Как символично.

Зал поражал размерами. Потолок терялся во мраке, стены расходились так далеко, что их едва видно в тусклом свете кристаллов. Но не размеры заставили нас замереть.

Энергия.

Она висела в воздухе, как туман. Серебристые искры плясали между колоннами. Магические разряды пробегали по стенам, оставляя светящиеся следы. Весь зал пульсировал силой.

— Ого, — выдохнул Лок и вдруг дёрнулся. — Ай! Что за…

Он потёр руку, на которой выступили мурашки. Потом шею. Потом плечо.

— Что с тобой? — спросил я, хотя уже догадывался.

— Колет, — поморщился он. — По всему телу. Как иголками.

— Статическое электричество, — пояснил Ульрих, но тут же сам поёжился. — Блин! И меня зацепило.

Стратег почесал затылок, потом грудь. На его коже тоже выступили красные пятна. Реакция на переизбыток магии в воздухе.

Торс молчал дольше всех. Но потом нахмурился и потёр виски.

— Голова болит, — признался громила. — И в ушах звенит.

— Это нормально, — успокоил я. — Ваши тела не привыкли к такой концентрации энергии.

— А твоё привыкло? — поинтересовался Лок, с подозрением глядя на меня.

Я не ответил. Потому что моё тело реагировало ещё хуже. Эфир внутри бурлил, как кипящий котёл. Серебристые нити под кожей светились ярче, чем обычно. Каждая клетка кричала от перенапряжения. Магия снаружи провоцировала магию внутри, заставляя её рваться наружу.

А я сдерживал. Из последних сил.

Эфира во мне накопилось столько, что он требовал выхода. Постоянно. Каждую секунду.

Но использовать его в полную силу я не мог. Организм не выдержит. Кристалла души нет, каналы не укреплены, связи нестабильны. Одно неосторожное движение — и я превращусь в кровавое месиво.

— Ты бледный, — заметил Ульрих, разглядывая моё лицо. — И потеешь.

— Жарко здесь, — соврал я, вытирая пот со лба.

На самом деле мне было холодно. Ледяной холод разливался по жилам, контрастируя с жаром эфира в груди. Тело билось между двумя крайностями, не находя равновесия.

— Может, отдохнём? — предложил Лок. — Ты выглядишь хреново.

— Потом, — процедил сквозь зубы. — Сначала дело.

Мы двинулись вглубь зала. Каждый шаг отзывался новой волной боли. Магия сгущалась, становилась плотнее. Воздух дрожал от перенасыщения энергией.

Лок остановился, потряс головой:

— У меня в глазах искры. Это нормально?

— Временно, — ответил я. — Зрение адаптируется.

— А почему волосы дыбом встают? — Ульрих провёл рукой по голове. — Я что, от статики лысым стану?

— Не станешь. Но расчёсываться будет труднее.

Торс молча шёл рядом, но я видел, как он морщится. Его чувствительность к магии была ниже, чем у остальных, но даже он ощущал давление.

— Как ты это терпишь? — спросил Лок, заметив, что я иду как ни в чём не бывало.

Терплю? «Я еле на ногах держусь», — думал я. Каждый вдох — пытка. Каждое сердцебиение — боль. Эфир рвётся наружу, грозя разнести меня в клочья.

— Привычка, — соврал вслух.

— Какая ещё привычка? — не поверил стратег. — К такому нельзя привыкнуть!

— Можно. Если достаточно долго практиковаться.

— Практиковаться в чём? — Лок остановился, уставившись на меня. — Марк, что ты от нас скрываешь?

Я тоже остановился. Повернулся к ним. Посмотрел в их лица — встревоженные, подозрительные, но преданные.

Они заслужили правду. Или хотя бы её часть.

— Я не совсем обычный маг, — начал осторожно.

— Это мы уже поняли, — сухо заметил Ульрих. — Ты делаешь вещи, которые не должны быть возможными.

— Дело в том, что во мне слишком много силы, — продолжил я. — Больше, чем может вместить человеческое тело.

— Поэтому ты такой сильный? — уточнил Лок.

— Поэтому я сейчас могу использовать силу на треть от возможностей, — поправил я. — Иначе умру.

Тишина. Они переваривали информацию.

— На треть? — переспросил Ульрих. — Серьёзно?

— Серьёзно. А здесь… — я обвёл рукой зал, — здесь столько магии, что она провоцирует мою. Заставляет рваться наружу.

— И что будет, если она вырвется? — спросил Торс.

— Меня разорвёт изнутри. А заодно и всё в