Империя #2 - Жан Аксёнов

Интересно, чего он ожидал? Что я упаду на колени, начну умолять, оправдываться?

А я вместо этого спокойно смотрел ему в глаза. Ну и что на это отвечать? Он просто пересказал события. А ещё небо голубое, кстати.

— Да, вы правы, князь, — ответил я, даже немного пожав плечами.

И вот тут я увидел, как идеально спокойная маска треснула. Он был пару раз моргнул от удивления. Как будто не верил, что разоблачить меня будет так легко.

— Кать, ты это слышала? — недоумённо обратился он к дочери. — Граф признал…

Тут я заметил, каким взглядом смотрела на отца Катя. Он был ещё холоднее, чем у самого Демидова. Настолько, что он сам запнулся, встретившись с ним.

— Да, князь. Я слышала, — холодно произнесла Катя. — Я только что слышала, как ты обвинил графа Каменского в том, что он предпочёл спасти сотни жизней, а не прятать меня в лесах, пока всё горит. Я правильно понимаю твою позицию? — продолжила она, не сводя с отца ледяного взгляда. — Его обещание заботиться обо мне перевешивает в твоих глазах его долг аристократа перед своими людьми и землями? Или, может, ему стоило оставить меня в горящей Ольховке и идти на прорыв без меня?

— Но он взял тебя с собой! — неверящим тоном ответил Демидов. — Он обязан был отказать!

Катя вдруг резко встала со своего места и подскочила к отцу.

— Обязан кому? Я сама с ним поехала, ясно? — она ткнула указательным пальцев в грудь князя. — Я. Сама. Это было моё решение. Потому что сидеть в безопасности, пока другие рискуют –не про Демидовых!

Князь смотрел то на меня, то на Катю. Я же уставился в такие сверкающие, такие прекрасные в гневе глаза Кати.

— Без Екатерины я бы не прорвался, — признал я. — Она вела машину через огненный шторм, когда от жара плавился металл. Она стабилизировала горящий асфальт прямо под колёсами. Она удержала своей магией старый мост под весом почти полного бензовоза.

— Серьёзно? — у князя вытянулось лицо.

Катя же, исполнив нечто вроде реверанса, что, наверное, по её задумке означало «да, я такая, вот, знакомься», отошла к камину и отвернулась.

Тишина, повисшая после этого в гостиной, оказалась просто оглушающей. Нарушали её только треск дров в камине да шелест пошедшего на убыль ливня за окном.

Мы так стояли с минуту, и князь всё это время просто смотрел на свою дочь.

Его лицо успело поменяться несколько раз. От гневного до шокированного. В конце, казалось, он что-то для себя решил и вновь нацепил ледяную маску. После чего подошёл к Кате и, достав что-то из внутреннего кармана пиджака, протянул ей.

— Вот… ты… дома забыла, — выдавил он из себя.

Этим чем-то оказался паспорт. Хм… если князь в таком гневе ехал забирать дочь, а меня, видимо, закатывать в асфальт — то зачем он её паспорт из дома взял? Это ведь тот, второй, на имя Батуриной. Настоящий-то у Кати с собой был, я видел.

Хм… интересно, а если спросить — князь сможет ответить на этот вопрос? Хотя бы самому себе?

Катя же и вовсе ему ничего не ответила, а просто молча забрала паспорт с такой же ледяной маской. Точно родственники. В такой момент даже выражения лиц одинаковое. Вот даже если бы не знал, что она его дочь, то тут догадаться было совершенно несложно.

— Господа, оставьте нас, — не оборачиваясь, бросил Демидов.

Пожав плечами, я молча развернулся и вместе с Петром Александровичем вышел через прихожую на улицу.

ㅤ

Мы вышли на улицу и встали под навесом крыльца, спасаясь от дождя.

Несколько минут мы молча стояли — говорить не хотелось. Я смотрел на потоки воды, стекающие с крыши, Пётр замер в профессиональной, выжидательной позе. Из дома доносились приглушённые, неразборчивые голоса.

Ещё через несколько минут князь Демидов спокойно вышел из дома. Лицо его было спокойнее, но усталое.

— Граф, — обратился он ко мне, останавливаясь у ступеней, — моя дочь остаётся под вашей ответственностью. Я хочу понимать ваши намерения в её отношении.

— Князь, если появится что-то, что потребует обсуждения, будьте уверены, я заявлю о намерениях, — абсолютно спокойным голосом ответил я.

Он направился к машине. Пётр Александрович вдруг подался вперёд:

— Ваше Сиятельство, а мне что прикажете делать?

— У тебя тут ещё дела не закончены, — не оборачиваясь, бросил князь, уже садясь в машину.

Он уехал, огни фар растворились в стене дождя.

— Ваше Сиятельство, с вашего позволения, я пойду к себе в комнату, — подал голос Пётр Александрович. — Надо… отдохнуть.

— Иди, конечно, — кивнул я, не глядя на него. — День был длинный.

Он ушёл, и я остался один.

Несколько минут я просто стоял, глядя на дождь и глубоко дыша прохладным, влажным воздухом. Остывал.

Только после этого достал рацию. Нажал на вызов.

— Тихон, как обстановка? — коротко спросил я.

— Всё спокойно, Ваше Сиятельство, — отозвался он. — Никто не вызывал. Тварей пока не видать.

— Принял. Держитесь на связи.

Затем достал телефон и набрал номер матери.

— Мам? Как вы там? — спокойно спросил я.

— Все в полном порядке, Илья! — радостным голосом отозвалась она. — Мы сейчас у Громова, с нашими людьми тоже всё хорошо. Они все разместились, обошлось даже без конфликтов. Ты там сам как?

— Я… да отлично, на самом деле. Дождь вон пошёл, значит, вероятность возобновления пожара резко снижается. Мы сегодня останемся в усадьбе.

— Хорошо, но будь осторожнее, ладно?

— Не переживай, — улыбнулся я. — Я буду самой осторожностью.

Положив трубку, я ещё какое-то время смотрел на дождь. Дождь — это хорошо. Окончательно прибьёт пожар. Но он же и смоет дым. А дым, похоже, единственное, что до сих пор удерживало тварей в лесу. Значит, завтра-послезавтра могут полезть. Надо отдохнуть, пока есть возможность.

Я вернулся в дом. В гостиной было тепло и тихо после ухода гостей. Горел камин. Пахло вином и деревом.

Кати не было видно, но кухни доносились звяканье посуды и какая-то возня.

И затем — приглушённое, но отчётливое:

— Да чтоб тебя, железяка проклятая!

Несмотря на смертельную усталость, я улыбнулся. Вино на столе, чудесная компания имеется — что ещё надо?

Глава 13