Военкор 2 - Михаил Дорин

— Прошу прощения, товарищ Карелин, — вздохнув, сказал Шлыков.

Голос его звучал официально, но я уловил в нём нотку искреннего раздражения. От поведения своих бойцов?

— Я разберусь лично. Весёлый отправится на губу немедленно. Там у него будет достаточно времени подумать о своих ночных похождениях.

Он резко кивнул солдатам, стоявшим рядом.

— Заберите сержанта и проследите, чтобы он без моего ведома даже носа не высовывал!

Весёлого быстро схватили под руки и повели к машине. Сержант даже не пытался сопротивляться. Лишь мельком бросил в мою сторону угрюмый взгляд, полный обиды и ненависти.

Шлыков повернулся ко мне, помолчал пару секунд.

— Ещё раз прошу прощения за этот инцидент, Алексей. Своим я объясню. Думаю, больше это не повторится.

Я кивнул, принимая извинения, хотя в душе остался неприятный осадок. Что-то здесь было не так. Слишком уж нелепо выглядело ночное нападение из-за «ревности к Юле».

— Надеюсь, товарищ подполковник.

Шлыков резко развернулся и направился обратно к машине.

— Товарищ подполковник, — окликнул я Шлыкова, прежде чем он сел в машину. — Нападавших было трое. Двое сумели удрать.

Он остановился и обернулся. Во взгляде мелькнула какая-то едва заметная усмешка.

— Ты уверен, Карелин? Может, просто показалось? Ночь, темно, нервы знаешь ли…

— Я точно видел троих, — спокойно повторил я, глядя ему прямо в глаза.

Шлыков не спеша подошёл ближе.

— Ладно, пусть даже так, — он понизил голос. — Раз ты теперь столь популярен среди личного состава, может, тебе сто́ит взять паузу? Советую подумать о том, чтобы не участвовать в послезавтрашней операции. Переведи дух, отдохни здесь, на базе.

Он замолчал, внимательно изучая мою реакцию. Я моментально понял, что комбриг явно не просто так предлагает мне остаться на базе. Это была проверка. Или провокация.

— Спасибо за заботу, товарищ подполковник, — ответил я. — Но, боюсь, вынужден отказаться. Я все же пойду в Тора-Бора.

Шлыков хмыкнул и пожал плечами, словно ждал именно такого ответа.

— Как знаешь, Карелин. Я своё мнение высказал.

Развернувшись, он вернулся к машине, и через несколько секунд УАЗ тронулся, оставив меня в одиночестве у модуля.

Я постоял с минуту, провожая взглядом удаляющиеся фары. У меня была абсолютная уверенность, что это не последняя наша стычка с подполковником Шлыковым.

На следующий день база в Джелалабаде была взбудоражена прибытием высокого командования. С самого утра в расположении бригады сновали солдаты и офицеры. Машины одна за другой подъезжали к штабу и уезжали обратно.

Я успел умыться и привести себя в порядок, когда ко мне подошёл посыльный.

— Товарищ Карелин, вас приглашают в расположение отдельного отряда специального назначения, — сообщил рядовой.

Через несколько минут я уже сидел в кабинете у командира отряда майора Сергеев. Это был крепкий, жилистый мужик с цепким взглядом.

Здесь были все его офицеры, готовые получить задачу. Однако командир начал с другого вопроса.

— Алексей Владимирович, насколько вы готовы пойти с нами? Спрашиваю сейчас «на берегу», поскольку мне такие задачи не по душе.

— Вы имеете в виду следить за журналистом? — спросил я.

Сидящий рядом Ильгиз Саидов улыбнулся, помотав головой.

— Вроде того. Но буду считать, что вы предупреждены обо всей серьёзности операции.

Командир отряда подошёл к карте, готовясь довести основной замысел.

— В соответствии с планом операции, подразделения будут выдвигаться в район Тора-Бора, — говорил он чётко, показывая указкой на развёрнутую карту. — С нами будут работать подразделения афганской армии, которые тоже будут участвовать в операции по окружению душманов. Нам нельзя позволить духам уйти на пакистанскую территорию.

Командир всех внимательно оглядел и остановился на мне.

— Группе Саидова, с которой пойдёт товарищ Карелин, двигаться вместе с передовым подразделением. Маршрут доведу чуть позже. Вам необходимо обеспечить разведку на подходах к Тора-Бора. Ещё раз спрашиваю, вы не передумали, товарищ Карелин?

— Не передумал.

— Да будет так. Сначала этот район и подходы к Тора-Бора будет «обрабатывать» авиация. Сильно будет «обрабатывать»…

Дойдя до основной части постановки, меня попросили выйти. Всё же, есть сведения, которыми со мной нельзя делиться.

Я вышел в беседку, чтобы дождаться Ильгиза. Через полчаса вышли офицеры, и Саидов подошёл ко мне.

— Выдвигаться будем только после окончания работы авиации, а она будет работать долго. Думаю, что нам ничего не останется, — сказал Саидов, присаживаясь рядом.

— Поверь. На нас хватит, — ответил я.

На следующий день в горах развернулся настоящий ад. Я стоял у командного пункта операции и смотрел в бинокль. Наблюдал за тем, как методично и беспощадно утюжат позиции духов.

Артиллерия работала без перерывов. Канонада сливалась в единый, оглушающий грохот. Земля дрожала даже здесь, на значительном удалении от зоны обстрела. По склонам расползались клубы густого, серого дыма, закрывая ущелья непроницаемой завесой.

Командный пункт находился под лёгким навесом, на возвышении, откуда открывался отличный обзор. Несколько офицеров стояли рядом со мной, напряжённо вглядываясь в далёкие вспышки взрывов.

Я ощутил, как кто-то тронул меня за плечо. Обернулся и увидел командира артиллеристов. Это был майор с грубым, обветренным лицом.

Первая группа самолётов вышла на боевой курс и сбросила бомбы. Через несколько секунд горные вершины словно взорвались изнутри. Серия ярких вспышек превратилась в огромные облака чёрного дыма и каменной пыли. Ударная волна прокатилась по ущельям, разнося эхом чудовищный грохот. Казалось, что содрогнулась сама земля.

— Отлично накрыли! — крикнул артиллерист, не отрывая глаз от бинокля. — Вторая волна пошла!

Над горами снова появились силуэты Су-17. Очередная серия взрывов прогремела ещё ближе к центру позиции душманов. Я видел, как отдельные обломки камней поднимаются в воздух и медленно осыпаются вниз, словно после извержения вулкана.

— Проход для подразделений открыт! — удовлетворённо объявил старший офицер, поворачиваясь к нам.

Я глубоко вздохнул и отвёл бинокль от глаз.

Но кое-что настораживало — приказ наступления не поступил ни через час, ни через два. К вечеру обстановка на командном пункте вовсе изменилась. Среди старших офицеров началось оживлённое обсуждение какого-то нового плана.

Вскоре до меня дошла информация, что командование решило срочно перебросить мотострелковую бригаду на другое направление. В сторону южнее от наших позиций.

Задумка была простой, даже очевидной. Командование хотело сбить духов с толку, заставить их запутаться в направлениях и, главное, отрезать им пути отхода в Пакистан.

Я подошёл ближе к группе офицеров. Там услышал хриплый, раздражённый голос Шлыкова. Комбриг спорил