Молчание во благо. 1 том - doditod

Выхода не было — убийца отца либо справится сам, либо поплатится за свой безумный порыв.

Обучение шло своим чередом, миссий сложных не подкидывали, но однажды утром Мирак заметил под дверью своей комнаты письмо.

Подняв его, он одним рывком сломал печать и пробежал глазами по строчкам, написанным густыми чёрными чернилами. Приглашение от Зенинов — переговоры в их поместье, намёки на «сотрудничество» и «будущее». Мирак хмыкнул, скомкал лист и метнул его в корзину у стола.

— Зовут к себе поболтать, — пробормотал он, натягивая тренировочную куртку. — Никак для того, чтобы придушить втихую.

Зенины явно учуяли перемены. Его люди слишком осмелели: вылазки участились в десятки раз, заказы текли рекой, а вырученные деньги уже пошли на аренду машин, чтобы доставлять бойцов к целям быстрее. Кому-то это не нравилось — клан Инумаки высунул нос из своей тени, и это бесило.

Мирак не стал забивать голову. Он двинулся к тренировочной площадке, где его ждали манекены и колючие взгляды старшеклассников. Они стояли у ограды, скрестив руки, их осуждение висело в воздухе, почти осязаемое: четвёртый ранг, глава клана, отцеубийца — вот кем он был в их глазах.

Мирак не смотрел на них. Взял в руку старую деревянную палку, шершавую от времени, и шагнул к первому манекену. Удар. Глухой треск раскатился по площадке, когда дерево вмялось в соломенное плечо. К середине недели палка уступила место стальному пруту. Он отключил барьер проклятой энергии — тонкую защиту, что смягчала удары, — и кожа на костяшках тут же вспыхнула красным. Первый взмах расколол стойку манекена надвое, второй выбил облако пыли из соломы. Он скорректировал стойку: левая нога чуть вперёд, корпус ниже, плечи сжаты, как пружина. Удар — и тихий хруст кости под кожей отдался острой болью в локте. Мирак стиснул зубы, выдохнул и ударил снова.

Старшеклассники переглядывались, тени сомнения мелькали в их глазах.

— Безумец, — шепнул высокий парень с копьём, но в голосе сквозило что-то ещё — не то уважение, не то страх.

Мирак не слышал. Его мир сузился до ритма: удар, треск, боль. Все ждали, что подозрение к Масакадо так и будет тлеть, но он перевернул их ожидания с ног на голову.

В один из дней он пришёл к Яге и швырнул на стол лист, даже не присев.

— Сводка, — коротко бросил он спокойным тоном. — Места, где прячутся духи.

Яга поднял взгляд, сдвинул очки на кончик носа и развернул бумагу. Брови его поползли вверх, пока он вчитывался. Мирак стоял, скрестив руки, неподвижный, как статуя.

— Три духа первого ранга, два второго, семь третьего, — пробормотал Яга, водя пальцем по строчкам. — Точные точки: склад у реки Канда, подвалы в Сибуе, храм в Асакусе. Откуда это всё?

— Я наладил дела клана, — бросил Мирак, не дрогнув взглядом. — Разве не этим должен заниматься тот, кто держит в руках целый регион? Информация — ключ. С её потоком я сниму давление на клан.

Яга откинулся в кресле, уголок его губ дёрнулся в усмешке. Агентская работа в Токио всегда была слабым звеном — хаотичной, рваной, как старый шов. Мирак ткнул в больное, и Яга это знал.

— Это ещё не всё, — добавил он, ткнув пальцем в нижнюю часть листа. — Ямагути-гуми. Их точки: склад в Икебукуро, бар в Синдзюку. Там они прячут людей и проклятия, которые пускают против нас.

Лист в руках Яги дрогнул, глаза сузились.

— Ты хочешь сказать, что вынюхал, где копошатся эти крысы?

— Это даже не секрет, — отрезал Мирак. — Вы просто не знаете, что можно выжать из ресурсов целого клана. А это лишь крохи. Задумайтесь, что скрывают Великие кланы, если я за пару дней раскопал такое.

Он играл на нервах, показывая безклановому учителю, что значит настоящая сеть — паутина, где каждая нитка дрожит от малейшего шороха.

Мирак даже держал в кармане номер телефона мелкого шамана из Ямагути-гуми — из их штаба в Кобе, переданный через Сумёси-кай. Зачем? Это он пока оставил при себе, как карту в рукаве.

На утро Яга раздал приказы. Старшеклассники, ещё вчера бросавшие на Мирака ледяные взгляды, теперь бурчали, собираясь на вылазки по его наводкам. Склад у реки Канда рухнул первым: дух первого ранга разлетелся под ударами Сугуру Гето, а Ямагути-гуми драпали, побросав ящики, когда Сатору разнёс их укрытие в пыль.

Мелочь — слабые духи и шваль — досталась старшеклассникам.

Кто-то пускай и оказался ранен, но медик академии, у которого училась Сёко — Арата, стремительно всех латал.

Зачистки стали точными, как скальпель: территории Инумаки вздохнули свободнее, не прибавив ни души в численности.

Зенины это заметили — и занервничали. Когда письма с «приглашениями» остались без ответа, они решили явиться сами.

Делегация во главе с Тоору Мацудой — сухощавым стариком с седыми волосами, стянутыми в узел — шагнула во двор клана Инумаки. Тёмное кимоно Тоору шуршало, за ним шли двое бойцов, клинки на поясах поблёскивали холодно. Он остановился, наступив на узор из камней, и эхо хруста раскатилось по двору. Губы старика дрогнули в недовольной гримасе.

— С каких пор разлагающийся клан так расцвёл? — пробормотал он, окидывая взглядом фонари, что мягко светились вдоль троп, и кусты, подстриженные с завораживающей точностью. Он прошёл дальше, щурясь на огнеупорную черепицу и резные панели над балками поместья.

Двери главного здания распахнулись, и навстречу шагнул Мирак. Он кивнул старшим клана у входа, и те молча отступили в тень, оставив его с гостями.

Тоору чуть склонил голову — поклон был формальным, а улыбка острой, как нож.

— Масакадо Инумаки, — начал он, растягивая имя, будто пробуя его на вкус. — Мы слышали о твоих… непростых делах. Клан в беде, и мы пришли помочь — от лица наших Киотских друзей.

Мирак перебил, голос жёсткий, как сталь:

— В беде? Ты это о чём? Разве мы выглядим так, будто гниём? — Он даже не пытался смягчить тон, и делегация растерянно замялась, озираясь по сторонам.

— Но твоим людям нужно оружие, — Тоору быстро взял себя в руки. — Мы можем это устроить. Давай обсудим внутри. Сколько нам ещё торчать на пороге?

— Оружие? — Мирак бросил взгляд на группу своих бойцов, что проходили мимо. На их поясах висело проклятое оружие третьего ранга