Блог Бабы Яги. Путь в железных сапогах - Натали Смит

— У меня есть выбор: держаться подальше от снега или от унылого голубка, — поморщился Каз. — Он даже не курлыкает в ответ на подколки, в доме и пиво скиснет от его настроения.

— Он не рассказывал, как прошел его вечер с Юлей? Кажется, они занимались извозом душ.

— Не, молчит. — Каз взглянул на ушедшую с головой в чтение Настю. — Малявка, кыш спать, взрослые разговаривают.

— Я не… — начало было Настя, но подхватила вещи и вздохнула в дверях: — Чую, где ночую, да не знаю, где сплю.

На мгновение дохнуло холодом, и снова стало тепло. Огонь ласкал дрова в печи, и те потрескивали под его напором. Изба погрузилась в тихое бодрствование на грани ожидания: будет работа или нет. Но в моменте мы наслаждались неповторимой атмосферой.

— Ты то здесь, то дома, то на рынке безвылазно. Все в порядке? — невзначай спросила я.

А хотела спросить совсем другое. «Раньше у тебя дома пахло женскими духами и взгляд был другой» — вот что я хотела обсудить… Знаю, что это на грани и вообще не мое дело, но что-то в Казимире было не так, какое-то тоскливое, не свойственное ему состояние. Возможно, здесь требовался инфернальный психолог, и это была не я. Пока что.

— Ты после возвращения не похож сам на себя, — добавила я самое нейтральное.

— Рыжуля, лиричное настроение? — Он невесело хмыкнул. — Я просто на диете из меланхоликов.

— Ворлиан Ялию ищет. Позвонишь ей? — чуть сместила я акцент.

— У нее нет телефона. Я попробую связаться по нашему каналу, но ничего не обещаю. Говорил же — Ялия плоха головушкой.

— Спасибо. — Я запросила у скатерти чай и достала пряники по рецепту Ядвиги — их делала сама.

— Ты хочешь о чем-то поговорить, — сказал он, прежде чем откусить и довольно замычать, мол, вкусно.

Не вопрос, утверждение.

— Да, о Маркусе. Больше мне спросить некого.

— Валяй. В такие ночи даже мертвецам скучно, поболтаем.

И я спросила про историю с Грегори и про магическое бессилие, которое постигло Маркуса после покушения. Казимир старался ответить, сколько помнил. Сложно ему было утверждать стопроцентно о правдивости, ходили разные слухи, но колдуны тщательно охраняют свои дрязги. Репутация в колдовском мире важнее кровной связи. Маркус — одиночка, как все колдуны, а его бывшие особо не распространялись на темы слабостей. Предположительно, не хотели потерять его эксклюзивные услуги. В целом да, скорее всего, Маркус говорил правду.

— Но не удивляйся, если обнаружишь, что он был слегка экономен с истиной, — хмыкнул Каз. — Если собираешься с ним в горы, возьми кота, не ходи одна.

Именно в этот момент Бальтазар что-то прочавкал во сне, и я прыснула со смеху:

— Ну да, его кто угодно убоится. Но если серьезно, то не думаю, что возьму. У него осталось восемь жизней, а меня сложно убить.

— Твои силы воительницы не смогли уберечь от первой смерти, помнишь? — Он демонстративно положил свои ручищи на стол и слегка постучал когтями. — Не обнимайся с теми, кому не доверяешь: то, что хорошо работает в бою, может дремать в быту.

Он меня не пугал, это был некий внезапный урок от мастера. Я достала из сапога нож и тоже выложила руки на стол, впрочем крепко держа рукоять.

— М-м, сакс, хорошая штука. Старая. По его энергетическому следу можно сказать, что крови он выпил вдосталь. Подарок?

— Да.

— Хороший выбор для тебя теперешней. — Каз зачем-то положил хвост на стол и пощекотал меня кисточкой. — Я тебя снова убил.

— Почему?

— Это неправильный вопрос. Правильный — «как?».

Казимир чуть раздвинул шерсть на кончике хвоста, и я увидела нечто острое, похожее на жало. Моргнула. Подобралась.

— Я не знала…

— Правильно, откуда тебе, ты не стремилась изучить мою анатомию. — Он подмигнул и убрал со стола хвост. — Я говорю о том, что ты не можешь знать противника как облупленного. Даже самый захудалый способен преподнести сюрпризы.

Оказалось, что шип ядовит для всех, кроме его сородичей — иммунитет. Это тайное оружие помогало в охоте на крупных зверей, и хвостом он мог убить меня множеством разных способов, от простых до замысловатых, о которых вам и знать не стоит.

— Я поняла.

Казимир спокойно изучал меня. Его синие глаза выражали множество сдержанных эмоций. Я поймала себя на мысли, что в этой избе между нами двумя происходили разные вещи, и всегда это была его своеобразная забота: опоить меня, чтобы поспала; принести мне голову Кощея, потому что она могла быть полезна; дать мне доспехи перед боем, чтобы минимизировать возможный урон; свернуть мне шею быстро и без боли, пока это не сделали другие…

Дать мне урок, показывающий, что я становлюсь самонадеянной.

— У тебя много секретов, Казимир. Я все думаю о крыльях, — произнесла я наконец.

— Хорошо, что ты не ранила меня смертельно на кладбище. Живых бы там не осталось никого. — Он кривовато усмехнулся. — Не могу прекратить представлять себе бойню. Это портит настроение.

Трехрогий налил нам чай, дав небольшую передышку на осмысление, и снова уставился своим непонятным взглядом.

— Что-то хочешь добавить? — Я отпила безо всякого желания, по привычке.

— Ага. Ты только не переживай, но у нас бы ничего не получилось.

Я поперхнулась. Вроде бы это решенный вопрос. Или он был решенный только для меня, в одностороннем порядке?

— Я думал об этом раньше, когда ты меня отшила своими межвидовыми связями. Потом мы бились бок о бок, и я понял, что не стоит и пытаться. Ты гордая, и не потерпишь конкуренции, а я не могу быть верным — это не в моей натуре. Ты заслуживаешь преданности во всех смыслах.

Определенно, с Казом что-то происходило. Уж чего-чего, а подобных разговоров я не ожидала. Казимир немного помолчал и как ни в чем не бывало продолжил:

— В общем, женщин много, друзей — мало. Я выбираю второе.

— Каз… Хм-м… Я рада, но была уверена, что давно все это пройдено. А ты себя ведешь как будто на пенсию собрался и дела передаешь.

— Нет, просто расставляю точки для себя, да и для тебя.

Ну точно, я его отшила, а он что-то прикидывал, терпеливо выжидал.

—