Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

— Ты же сам умеешь готовить, да и любишь ты кулинарить. — попытался я одёрнуть брата.

— Ты не понимаешь, братишка. Это другое…

— Вы уже готовы? — спросил полковник.

— А чего нам готовить-то? Нищему собраться, только подпоясаться. — снова пошутил Лёшка.

— Мы сразу на Чкалова поедем? — поинтересовался я.

— Не сразу. Сперва заедем в одно место.

— Зачем? — тут же задал вопрос Лёха.

— Увидите. — загадочно ответил Авдеев.

05 июня. 1974 год.

СССР. Москва. Где-то в Измайлово.

Ехали мы недолго. Да и дом оказался нам с Лёхой знакомым. То самое, отдельно стоящее здание, обнесённое забором. Помнится, что именно здесь и погиб в своё время генерал Авдеев. А Елена, Анина мама, до последнего подавала ему патроны. Когда я узнал эту историю, то не мог не восхититься смелости этой хрупкой миниатюрной женщины. Героическая женщина… Интересно, где она сейчас? И самое главное… Где её дочь Анечка?

Взгрустнулось. Не до слёз, конечно. Но реально стало грустно. Лёшке-то хорошо. Маринка в этой реальности присутствует. И уже, как мне кажется, малым ходом движется в нашем направлении. Даже если эта Марина совсем не помнит ни меня, ни тем более своего любимого Лёшеньку, это легко поправимо. Он познакомится с ней по новой. Очарует её своим гусарским обаянием, и… В общем, сами разберутся. Мне от этого ни жарко, ни холодно. Как по мне, так даже лучше, если эта Маринка нас не вспомнит. Я смогу удержаться от более тесного общения с этой любвеобильной особой. В будущем наше близкое общение может навредить нашим отношениям с Лёшкой. Это тогда, в прошлый раз, когда наши перспективы в этом времени были туманны и непредсказуемы, казалось сущей ерундой. Но теперь всё иначе. И мне не стоит больше повторять свои прошлые ошибки.

* * *

— И что мы тут будем делать? — спросил я Авдеева.

— Скоро узнаешь. — загадочно ответил мне полковник.

Но интрига длилась недолго. Наверху, в знакомом кабинете нас встретили слегка подслеповатые, но всё ещё просверливающие буквально насквозь глаза Судоплатова.

— Здравствуйте, Павел Анатольевич! — вежливо поприветствовал я легендарного диверсанта.

И тут же я понял, что прокололся на ровном месте. Авдеев при этом почти незаметно усмехнулся. Незаметно для всех, но от меня это не укрылось.

— Откуда ты меня знаешь? — подозрительно спросил Судоплатов.

Я бросил вопросительный взгляд на Авдеева. В глазах полковника прятались смешинки.

— Я же говорил, что это очень способные ребята. — сообщил он своему более старшему товарищу.

— Заметно… Так откуда?

— Не помню. Кажется, в какой-то из газет видел фотографию.

— В какой газете? — напрягся Судоплатов.

— Не помню. — снова соврал я. — В детдоме читал всё подряд.

— Он у нас заядлый книгочей. — поддержал меня Лёшка.

— Понятно. — задумчиво проговорил старый чекист.

Но ясно было, что он мне ни на грош не поверил.

— И ты считаешь, что это наша будущая смена? — спросил Судоплатов у Авдеева.

— Не сомневаюсь. Вот он… — указал полковник в мою сторону. — Обладает обширным кругозором. Аналитический склад ума. Быстро ориентируется в любой обстановке, и так же быстро принимает решение и действует.

— А его брат?

— Снайпер от бога… С двух рук все десятки выбивает сразу на нескольких мишенях.

— Сам проверял? — недоверчиво спросил Судоплатов.

— Можешь сам убедиться. Пойдём в тир!

— А пошли. — согласился старый чекист. — Я тоже тряхну стариной.

* * *

Тир за время нашего отсутствия не изменился ни на миллиметр. Застоявшийся запах сгоревшего пороха и всё тот же прапорщик с будённовскими усами. При виде Судоплатова, Мосейчук расплылся в улыбке.

— Пал Анатольевич.

— Здравствуй, Ваня!

— Сто лет, сто зим. Каким судьбами?

— Решил, вот, тряхнуть стариной. А ещё… Молодое пополнение надо бы проверить на профпригодность.

— Вот этих вот юношей? — скептически осмотрел нас старый хозяин тира. — А не рановато ли им брать в руки оружие?

— А тебе не рано было тогда, когда я готовил тебя для заброски в тыл к немцам.

— Мне тогда уж девятнадцать лет было. — возмутился прапорщик.

— Но выглядел ты, как раз лет на четырнадцать. Доходяга был ещё тот. Ладно, не журись. Дай ребятишкам пострелять. А мы посмотрим, так ли они хороши, как про них рассказывают.

* * *

Ну а дальше всё пошло по накатанной. И опять меня посетило назойливое чувство дежавю.

— Каким оружием владеете, молодые люди?

Лёшка, похоже, откровенно наслаждался ситуацией. Он почти в точности повторял те же самые фразы, что и в прошлый раз. За словом в карман он не полез и тут же спросил:

— А что у Вас есть?

— А что тебе больше по душе, парень?

— Меня Лёшей зовут, а брата моего Сашкой — кивнул на меня братишка. — Мне бы Наган с БраМитом, либо Вальтер ППК с глушителем… Но желательно, чтобы сразу было по два.

— Чего по два? — переспросил прапорщик.

— Ну-у… Два Нагана или два Вальтера.

— Во, как. — аж крякнул от удивления Мосейчук. — Губа не дура… Ладно… Поглядим…

Прапорщик скрылся за решётчатой дверью. Его долго не было. Мы слышали, как он гремел каким-то железом. Ну а когда он снова появился, то в руках у него был небольшой деревянный ящик, в котором лежали несколько пистолетов и револьверов. Поставив ящик на стол, прапорщик погладил свои роскошные усы и предложил, обращаясь только к Лёшке.

— Вот… Смотри! Выбирай, что тебе по душе!

Ну а Лёшку долго уговаривать и не пришлось. Его глаза сразу загорелись задорным огоньком.

Он осторожно достал из ящика один из пистолетов и стал его разбирать. Я-то уже знал, что это Вальтер ППК. Я с таким и в Европе повоевал в прошлый раз, а в Америке их у меня аж несколько штук сразу было в арсенале. Во время перестрелки иной раз некогда даже перезарядить магазины. А вот выхватить второй ствол, уже подготовленный к стрельбе и снять с предохранителя… Гораздо быстрее получается.

Старый прапор, наблюдая за уверенными действиями Лёшки, довольно кивнул и пригладил свои усы. Похоже, что привычка гладить усы у него уже давно укоренилась. А когда братишка так же уверенно собрал пистолет обратно, то