Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

вырисовывается картина того, почему он так легко переметнулся на сторону врага, когда тут, в Союзе, стало подгорать. — снова добавил свой вывод Лёшка.

— Только потом он погиб, прикрывая наш отход в Рино.

— Ну, да… — проговорил Лёха. — Сперва предал. А потом погиб, как герой. И на фига нам такие качели?

— Да уж… Ситуация. — Авдеев сидел напротив нас задумчивый, и явно чем-то озабоченный. — Ладно. Сделаем так. Завтра к вам подъедет старший лейтенант Карпин. Поедете с ним на тот объект. Возьмёте, что надо. О том, что там будут деньги и доллары… Карпину говорить не надо. Потом всё сдадите мне…

— И рубли тоже? — спросил Лёшка.

— Сколько там было?

— Да не помню уже точно. Но рублей по пятьсот на брата было точно.

— Ладно. Но остальное надо обязательно сдать. Отделу нужны деньги для некоторых операций.

— И в чём проблема? — иронично спросил я Авдеева.

— Проблема в финансировании. Каждый раз приходится выбивать деньги. То на то, то на это…

— А то, что изымается у барыг и коммерсантов-спекулянтов?

— Сдаётся государству.

— Получается, что сапожник и без сапог. Цеховики и криминальные структуры крутят миллионами, а ловят их честные, но очень бедные сотрудники правоохранительных органов. Не удивительно, что не все могут сдержаться при виде ценностей.

— Как говорил Дзержинский…

— Я это помню, Володь. Холодную голову, горячее сердце и чистые руки. Вот только представь такую картинку. Стоит несчастный бедный милиционер по горло в дерьме, с высоко поднятыми вверх очень чистыми руками. Стимулировать надо сотрудников… Причём стимулировать не грамотами и благодарностями, а ещё и материально.

— Премии… — попытался что-то сказать Авдеев.

— Ой, не смешите мои тапочки! Это кошкины слёзки на фоне того, что может тот же самый сотрудник поиметь, если он только поддастся соблазну. А идеальных и кристально честных в органах давно уже нет. Только вот одни берут деньгами, а другие борзыми щенками.

— В смысле?

— Да что не понятного. Даже постовой, что на вокзале в Мухосранске гоняет продавщицу пирожков, и то, нет-нет, а съест пирожок. Участковые на своём участке…

— Я тебя понял. Можешь дальше не продолжать. Но что ты предлагаешь?

— Да, в том-то и дело, что у меня нет никакого конкретного предложения. Это неискоренимо. Так сказать… Неизлечимая болезнь.

— Ты прав, Саня! На все сто прав.

— А когда можно будет с Маринкой увидеться? — неожиданно влез в серьёзный разговор Лёшка.

— Кто о чём, а вшивый о бане. — прокомментировал я.

— Сам ты вшивый! — огрызнулся брат. — Я просто… Соскучился.

— А если она тебя и знать не знает, и помнить не помнит?

— Заново познакомлюсь. — не сдавался Лёха.

— Помнится, в прошлый раз, она тебя не слабо так поваляла по земле при знакомстве.

— Ничего. Перетерплю как-нибудь.

— Скоро приедет твоя Маринка. — успокоил его Авдеев. — А пока вам боевое задание.

— Какое?

— Наведите здесь порядок!

— А пожрать? — возмутился Лёшка.

— Сейчас Карпин приедет. Привезёт вам все необходимые продукты на первое время. С голоду не умрёте.

— Я бы лучше сам на рынок съездил. — апеллировал ему брат. — Готовить я умею. А Серёга привезёт небось, что-нибудь не то.

— Вот с ним и договаривайтесь о том, что вам надо. А первое время вам лучше из дома не выходить. Приберитесь тут и отдыхайте. Скоро дел будет столько, что ещё жалеть будете, что не воспользовались временем для отдыха.

— «И вечный бой. Покой нам только снится.» — процитировал я.

— Вот и отсыпайтесь! — усмехнулся Авдеев.

— Только после обеда. — согласился с ним Лёшка.

На этом мы и распрощались. Начальник Особого отдела уехал. И несмотря на то, что он нам не рекомендовал покидать квартиру, но ключи от входной двери всё же оставил. И это правильно. Все мы люди взрослые. Всё понимаем. Да и не тюрьма же это в конце-то концов.

— Ну что ты думаешь по этому поводу? — спросил я Лёшку.

— Ты о чём, Сань?

— Да я всё думаю, что за фрукт был это Васин. Игорь, блин, Анатольевич, мать его так…

— А хрен ли тут думать. Помнишь, кто-то говорил, что он женат на дочке какого-то генерала?

— Ну… Помню.

— Дочка та выросла в обеспеченной семье и привыкла к роскошной жизни. Ну вот Васин и старался изо всех сил обеспечить ей привычный достаток. А для этого что надо? Как там говорил Наполеон? Деньги, деньги и ещё деньги.

— Наполеон только повторил чьи-то слова. Я не помню кто первым сказал про деньги, но уж точно не Наполеон.

— Да какая разница.

— Одна даёт, другая только дразнится…

— Ты сейчас про кого? — расплылся в ехидной улыбке брат.

— Ни про кого. — огрызнулся я.

Настроение было и так не слишком хорошее из-за того, что здесь, в этой квартире, не было ни следа от тех, кого я так искренно хотел увидеть.

— Ну что? Будем порядок наводить? — лениво зевнул Лёшка.

— А что?

— Ле-ень. — снова зевнул брат.

— А пойдём посмотрим, что там от Самсоновых осталось?

— Да я этих Самсоновых и не видел вовсе.

— Самсонова я и сам не видел. Но жена его, тётя Света… Препротивнейшая особа. Думаю, что и муженёк у неё тот ещё гад.

— И что?

— А то. Их арестовали, и они сюда не скоро вернуться. Скорее всего даже обыск провели у них в комнате. Но вот в прошлый раз, я предложил их спровоцировать, чтобы они решили перепрятать свои деньги и цацки. Ты не поверишь, эта Света даже в домашнем халате выглядела как ёлка новогодняя в золотых украшениях.

— И что? — снова повторил Лёха.

— А то… Я совершенно не уверен, что при обыске нашли все тайники в этой квартире.

— Думаешь?

— Я всегда думаю. А сейчас я думаю, что нам надо заняться наведением порядка, а заодно проверим твою счастливую карту. Это ведь ты тогда в прошлый раз нашёл рубли и баксы там, где опытные сотрудники ОБХСС не смогли этого сделать.

— Вот все вы менты такие хитрые. Нет, чтобы просто сказать. «Давай, Лёха, вместе здесь уборку устроим и порядок наведём!» Нет… Обязательно надо либо лозунг