Отцовские долги - Наиль Эдуардович Выборнов

Значит, отец еще и холопов немало из этого похода привез, если всех мастеров с собой забрал? История об этом походе начинала обрастать подробностями, и я все чаще начинал думать о том, что надо бы потрясти боярина Луку. Вроде бы я его и расспрашивал, но ничего толком не услышал, только про сожженную деревню и курган он мне рассказал. А этого мало.

– Староста-то у вас есть? – задал я следующий вопрос и решил на всякий случай уточнить, а то мало ли, вдруг у них и для деревенского головы какое-то собственное прозвание нашлось. – Ну, главный кто-то, кто решает все, за порядком следит.

У нас-то обычно староста помимо этого занимался еще и тем, что пересчитывал имущество, которое предполагалось отправить в Брянск в качестве налогов. Ну и следил за тем, чтобы все заплатили положенное. Но тут-то у них, наверное, ничего такого не имеется, князя-то у них нет, а, значит, они и мыта не платят.

– У нас все вместе все решают, да и за порядком следят тоже, – ответил Санду. – Обычно главы семей собираются, их с полтора десятка, вот они-то вместе все и придумывают. Из молодых хозяев туда никого не пускают, я тоже там не был.

– Ну два десятка – это много народа, – заметил я. – А с кем нам поговорить можно? Ну, чтобы там о покупках каких-никаких договориться, да и просто о том, что в окрестностях происходит, узнать.

– Ну, вообще помимо как о покупках с вами никто разговаривать не станет, – Санду почесал голову. – Хотя, могу попробовать вас с дядькой Владуцем свести. Это отца моего брат старший, он как раз в совет входит. Знаешь много, этого не отнять он и попутешествовать успел, да и вообще от имени семьи все дела ведет. Но вот станет ли он с незнакомцами разговаривать…

– Так, мы же тебя спасли, – заметил боярин Лука. – С дерева тебя сняли, из леса вывели, Олег, вон, раной твоей занялся. Сейчас вот лошадь дали, чтобы ты до деревни вернуться смог.

– Так я вам за этого логово костеглотов показал, – без обиняков заявил Санду. – Мы квиты, вроде как, вы же именно его искать и собирались.

– Квиты, квиты, – успокоил я парня. – Но, если сможешь нам разговор с этим твоим Владуцем устроить, мы тебе очень благодарны будем.

– Да это не мой Владуц, он свой собственный, – ответил Санду, помедлил момент, но все же решился. – Ладно, попробую я с ним поговорить, скажу, что вы дело торговое наладить хотите. Тогда, может, под разговор этот у него что-нибудь и выведаете.

Дальше мы ехали молча. Откуда-то слева подул приятный ветерок, который принес с собой прохладу и слегка облегчил наши страдания, но окончательно от жары нас не избавил. Нет, все-таки, где родился человек, там он и должен жить. Привык я к родным брянским лесам, и погода там воспринималась как что-то само собой разумеющееся, не вызывало никакого неудобства.

Что же будет, еслижизнь нас занесет в степи на восходе, где нет деревьев, а только равнины, поросшие травой? И где, судя по рассказам боярина Луки, приходится двигаться медленно, постоянно разыскивая источники воды, и рассчитывая, чтобы ее хватило на еще один дневной переход.

Рубленица появилась перед нами внезапно, как только мы перевалили через небольшой холм. Деревня действительно была большой, и, возможно, если бы в ней жило побольше торговых людей, она давно превратилась бы в городок. Ну да, Санду ведь сказал, что сюда от костеглотов бежали молдаване из селений, расположенных по ту сторону Днестра. Даже удивительно, что никто из Союза Торговых Городов до сих пор не углядел возможности договориться с местными или посадить сюда несколько человек. Им ведь пригодился бы торговый пост по эту сторону реки. И товары сюда свозить проще было бы, да и вообще.

Вокруг села, куда ни глянь, раскинулись поля и сады. Похоже, что здесь жили очень трудолюбивые люди, если уж они смогли поднять это все с нуля. Хотя, конечно, и погода здесь хорошая, теплая, если уж и Днестр не каждый год замерзает. Наверное, два урожая за сезон можно поднять. Другое дело, что излишки им продавать некуда, иначе давно разбогатели бы. А так, видимо, действительно бедно живут.

Когда мы подъехали поближе, я смог разглядеть, что большая часть домов была обыкновенными мазанками. Ну да, леса тут не так много, вот и строят из чего могут, а крыши кроют соломой. Хотя при их зимах, наверное, может и таким обойтись. Ну, еще очаг сложить в доме, вряд ли тут достаточно камней, чтобы на нормальную печь хватило.

– А печи-то у вас в домах есть? – вдруг неожиданно для самого себя спросил я.

– Глиняные строим, – ответил Санду. – А у вас, что, не так?

– Да мы с полуночи, издалека, – пожал я плечами. – У нас почти все печи каменные. Они и горят жарко, и остывают, если что, долго. Но и зимы там холодные, конечно, снега много наваливает. В мазанке там не проживешь. Хотя, кое-где живут, конечно, очаги топят.

– Выезжай вперед, – предложил ему я. – Ты ведь дорогу знаешь, веди нас к Владуцу.

Санду ничего не ответил, только ткнул пятками в бока лошади, заставляя ее выехать вперед. Все вместе мы двинулись за ним. Народа на улицах селения было не так уж и много, но почти все, кто нас видел, заинтересовались и провожали нас взглядами. Похоже, что воины в полном доспехе были здесь достаточно редким зрелищем, однако, подходить к нам и уж тем более здороваться, никто не стал. Только детвора местная иногда пробегала перед самыми мордами лошадей, рискуя попасть им под ноги.

Мы проехали почти через все село и остановились на его противоположном краю у ворот достаточно большого подворья. Видимо, не обманул Санду, и Владуц действительно был зажиточным хозяином и пользовался в Рубленице авторитетом.

Ворота оказались открыты, и за ними какой-то молодой, но очень высокий и плечистый парень, рубил дрова. Когда мы подъехали, он разогнулся, продолжая держать топор в руках, но, увидев Санду, слегка приопустил его, сделал шаг в нашу сторону и спросил:

– Санду, ты, похоже новых друзей завел? Смотри, важным человеком себя не возомни, и носа не задирай. Это чего ты на лошадь-то взобрался?

– Ты бы, Ион, вместо того, чтобы зубоскалить, лучше бы мне с лошади спуститься помог, – ответил молдавский охотник. – Не видишь разве, ранен