Объект «Фенрир» - Максим Анатольевич Макаренков

видел безнадежное непонимание. Значит, проняло даже их – переживших после выхода из Евросоюза всякое и привыкших, казалось бы, ко всему. От этого противно засосало под ложечкой, и Михеев бросил водителю:

– Быстрее можем?

Флегматичный Юхан лишь пожал плечами:

– Город перекрыт, тут даже наш «вездеход» не поможет.

Хорошо хоть, благодаря «вездеходу» их не останавливали на каждом шагу. Злые взведенные парни дублинской спецбригады в полной тяжелой амуниции были готовы положить мордой в крошащийся асфальт любого, кто не замирал на месте по команде.

Михеев снова подумал, почему «Окончательное решение» выбрало именно Дублин с его обозленной, готовой подорваться в любой момент местной полицией и таким же злым и хорошо организованным криминалом, ревниво охранявшим свои источники дохода. С полицией этот теневой мир находился в состоянии вооруженного нейтралитета, так что чужакам здесь действовать было сложно. Хотя… может быть, именно поэтому.

Во всей этой истории, дикой даже для разодранной в лоскуты Европы, было что-то глубоко неправильное, но Михеев пока не мог понять что. Понял чуть позже, когда вместе с экспертами своей группы и тяжело молчавшими местными копами ходил по выжженному, спекшемуся в стеклистую серую массу пустырю, который еще недавно был лабораторным корпусом высококлассного перинатального центра. Его мощные научно-исследовательские лаборатории работали не только на передовой, но и в «серой» зоне. И как раз этот корпус не просто уничтожили, а выжгли напрочь, сперва подорвав, а потом направив плазменный заряд. Это можно было сделать, только взломав один из засекреченных спутников управления «Атлантического щита», что уже вызывало множество вопросов.

Еще больше вопросов у Михеева появилось, когда он увидел застывшие лица копов и спасателей и заметил, как подергивается щека вернувшегося от «родильного» корпуса Юхана. Рядом с ним шел Карл, спец по оперативному поиску информации и – странное, но эффективное сочетание – силовым задержаниям в экстремальной обстановке. У Карла щека не дергалась, но лицо приобрело нехороший зеленый оттенок.

– Посмотри сам, шеф, – кивнул в сторону закопченной, некогда белой коробки Карл. – Обычно говорят, вам стоит это увидеть, но, нет, шеф, не стоит.

Михеев ценил этих умных, осознанно простых парней. В какой-то момент они решили для себя, что будут честно выполнять свои обязанности, а остальное не их дело. Они знали только о работе Михеева в рамках Европейской Комиссии и ни о чем не спрашивали. Хотя, конечно, понимали, что шеф занимается чем-то еще. Что поделать, они умели сопоставлять информацию. Но Михеев был честен с ними, а они – с ним.

Сейчас Михеев мог полагаться только на этих двоих. Наверняка вскоре с ним начнут связываться корпоранты, пытаясь узнать, что же произошло и что известно Комиссии. И надо понять, очень хорошо понять, что им говорить. А главное, о чем молчать. Молчать придется, это Михеев понял в тот момент, когда пришло первое сообщение.

– Хорошо, Карл, давай посмотрим, что там произошло.

Он тяжело поднялся, чуть не оскользнулся на спекшейся массе и пошел к корпусу, от которого несло смертью.

Вышли они спустя полчаса. Кто-то из копов протянул Михееву пачку контрабандного «Честерфилда», Михеев взял, надеясь, что пальцы не задрожат. Не задрожали.

– Карл, Юхан, что вы заметили? – Голос равнодушно-деловой – у одного из копов нехорошо расширяются глаза, коллега берет его под локоть, уводит.

Это хорошо, пусть считают его бездушным насекомым, винтиком госмашины. Так легче. Хотя больше ему сигарету никто не даст. Да и ладно, все равно он практически не курит. Но сейчас очень хорошо затянуться до тошноты и головокружения и выпустить сизый дым в тусклое серое небо, которое больше не увидит ни один из убитых в корпусе младенцев.

Некстати вспомнился худенький молодой врач, кажется, индус. Он лежал, нелепо раскинув ноги, штанины задрались, кожа тощих лодыжек уже посерела, руки тянулись к боксу. Надеялся закрыть ребенка? «Как глупо, – поморщился Михеев, – как глупо, он же должен был понимать, что это бессмысленно».

Девочку в боксе убили экономно и расчетливо. Как и остальных на этом этаже. И на всех других тоже. Убивали методично, боевики явно прекрасно знали план комплекса, действовали стремительно, слаженно, но без лишней спешки.

Когда на комплекс навалился спецназ при поддержке наемников, оплаченных местными теневиками, боевики «Окончательного решения» заняли глухую продуманную оборону, давая закончить заранее назначенным тройкам свои задачи. Об этом Михееву рассказал лейтенант Шеппард, черный, как эбеновое дерево. Михеев попросил его показать записи с камер тактических комплексов и дронов, посмотрел, молча кивнул.

– Итак, что вы заметили?

Юхан был самым молчаливым из группы, и Михеев ждал, что заговорит Карл. Но напарники переглянулись, и Юхан коротко сказал:

– Методичность.

– Да. Действовали методично и бесстрастно. Как автоматы. Для теракта нехарактерно, обычно стараются сильнее ударить по эмоциям, а тут…

Михеев докурил, аккуратно затушил бычок, хотел выкинуть, но, поморщившись, завернул в носовой платок и убрал в карман. Он сам отметил бесстрастную жестокость убийц. Именно это было страшнее, чем любой показной садизм, чем медленное отрезание голов под экстатические вопли фанатиков и распятия неверных в сопровождении псалмов.

Боевики действовали с максимальной эффективностью, четко придерживаясь плана, и, казалось, совершенно не задумывались о том, какое впечатление произведет их акция. Михеев тронул капельку наушника, активируя закрытый канал связи.

– Аналитики, запрашиваю дополнительные ресурсы.

Одновременно он ткнул пальцем в Карла и показал на ухо, мол, подключайся, слушать будешь.

– Ведущий Карл, – объявил он, – остальные выполняют его распоряжения, производят максимально широкое прочесывание. Ищем все, что касается транзакций Дублинского перинатального комплекса за последний год. Если ничего не вызовет подозрений, идем вниз по временной шкале. Поднимайте всю документацию, вскрывайте личные переговоры, отслеживайте выживших, особо интересуйтесь теми, кого сегодня не было на работе, узнавайте почему. Официально озвученным причинам не доверять, копать настоящие.

Карл кивнул.

– По тем, кто уволился, какую берем шкалу?

Михеев мгновение подумал:

– Полгода. Если ничего существенного – год. Работаем! Юхан, ты занимаешься боевиками «Решения». Держишь связь с копами, выясняешь все, что им известно и неизвестно. Если они берут хоть кого-то, неважно кого, – мы должны получить право первой ночи.

– А вы, шеф? – Карл привык работать в постоянном контакте с Михеевым, обычно тот с головой уходил как раз в поиск и переработку информации.

– Есть люди, к которым хорошим мальчикам, вроде вас, ходить не надо. Я плохой, я и пойду.

* * *

Михеев понимал, что все ждут, когда он прикажет стартовать,