Край неба - Марк Дж. Грегсон

Корабль вздрагивает, когда чудовище проносится мимо. От его рева вибрирует стекло кабины. А когда самка разворачивается, я выбрасываю руки вперед. Струны сопротивляются, и мои мышцы дрожат от натуги.

Я совершенно без сил.

Горгантавниха разгневанно верещит. Гарпуны рикошетят от ее морды и глаз. Команда работает с бешеной скоростью. Всем плевать на то, что Громила утвердится как капитан. Если не завалим гадину, она сама нас проглотит живьем.

Зверюга подбирает хвост и скручивается.

– Бросок смерти! – кричит Брайс.

– Ходу! – орет Громила. – Ходу, драйщик!

Мускулы вопят от боли, когда я подаюсь вперед. Грудь просто горит, плечи тоже словно объяты пламенем. Сражение в самом разгаре, а я готов упасть в обморок.

Горгантавн опять верещит. Элдон закрывает уши ладонями.

– Элис! – вопит Громила.

Чудовище совершает бросок. Устремляется к нам с ужасающей скоростью. В его глазах – голод и гнев.

Брайс бежит в сторону кормы. Теперь она – крохотная фигурка на фоне раскрытого темного зева. Прицелившись, Брайс стреляет из зенитки. Капсула летит в морду зверя, но, отскочив, взрывается вхолостую. Во все стороны летят сверкающие раскаленные капли.

Однако самка проносится через их облако. Невредимая и даже злее, чем прежде. Проклятье! Как нам остановить эту штуковину?

Горгантавн распахивает пасть шире, наметившись на корму.

– Элис! – кричит Громила.

– Хватит орать! – кричу в ответ. – Я стараюсь!

Подаюсь вперед, и мы проваливаемся вниз. «Гладиан» так быстро снижается, что кого-то из команды кидает на палубу. Громила, кувыркаясь, падает в сетку. И снова принимается орать.

Стоит нам слегка оторваться от зверя, я отклоняюсь назад. Бицепсы жжет, и сердце, кажется, вот-вот выскочит из груди.

Горгантавниха снова выстреливает за нами следом. Она непреклонна! Сейчас догонит.

Я, собрав остатки сил, провожу нас прямо над ее мордой. Проскочив над щелкнувшей пастью, мы, однако, чиркаем по гребню, раздираем дно о шипы. Сталь скрежещет. Корабль содрогается всем корпусом. Я удерживаюсь на ногах только благодаря струнам. Отрываюсь от горгантавна, пока с нас совсем не содрало обшивку.

Меня всего трясет. Дышать получается с трудом, в глазах темнеет. Если потеряю сознание, нам конец.

Филигранно проходим через многочисленные кольца горгантавна, а потом взвиваемся над ним. Гибкое тело самки сверкает на солнце. Позади короткого гребня, у затылка, прячется небольшой участок открытой зеленой кожи. Это единственное место, где газовый мешок, удерживающий змея на лету, выходит к поверхности.

«Никогда не бейте в газовый мешок, – учила Мадлен де Бомон. – Это все равно что взорвать лося. Мы уважаем добычу, и в ход у нас идут все ее части».

– Вон мешок! – возбужденно орет Громила. – Пли!

Себастьян, Элдон, Брайс и Громила целятся. Их гарпуны, точно копья, вылетают из стволов метателей – острые наконечники вот-вот пронзят цель. Команда, затаив дыхание, смотрит. Однако в последний миг зверь задирает голову, и гарпуны звенят о его гребень.

Все в отчаянии стонут.

Горгантавн разворачивается, и тогда Громила командует:

– Родерик! Когтепушка!

Родерик сперва бросает взгляд на меня. Потом говорит:

– Но, сэр, мы же…

– Быстрее!

Родерик, сидящий на носу, разворачивает турель. Команда бежит к корме и хватается за перила. Горгантавн снова летит к нам, обнажив стальные зубы.

Приникнув к окуляру прицела, Родерик выпускает крюк. Щелчок выстрела звучит как шепот на ветру. Следом за крюком вырывается цепь. Раздается ласкающий слух стук, с которым шип пробивает бок монстра. Крюк застревает меж двух чешуек. Брызжет белая кровь, и горгантавн издает вопль.

Цепь натягивается.

Я округляю глаза. Встаю поустойчивее и готовлюсь.

– Держитесь! – кричит Брайс.

Резко дернувшись, самка с ревом тянет нас за собой. Корабль мотает туда-сюда. Пластины чешуи дрожат, и от гребня до кончика хвоста по телу чудовища пробегает щелкающая волна. Все кричат, Себастьяна дергает из стороны в сторону.

Только Громила смеется, хватаясь за ограждение.

Чудовище шевелит чешуйками, шлепая ими, будто ластами. Это защитный рефлекс, так горгантавны сбрасывают с себя соперников, когда те впиваются в них зубами. Пытаясь избавиться от крюка, горгантавн пускает вторую волну.

– Родерик! – ревет Громила. – Давай!

Родерик со всей дури бьет по кнопке. Миг – и мы с невероятной скоростью несемся прямо на горгантавна. Команда падает в сетки. Меня на ногах держат только струны. Нос корабля устремлен чудовищу в бок. Точно острие меча, готовое разить.

Пластины чешуи растут, приближаясь, и я зажмуриваюсь.

Мы врезаемся в самку. Мои пальцы выскальзывают из колец, и я падаю на стекло фонаря. Перед глазами вспыхивают огоньки. Слышу приглушенные крики людей и скрежет металла. Подняв голову, вижу покореженный нос корабля. Ограждение – всмятку.

У Родерика по лбу стекает кровь. Видимо, поранился, ударившись о панель управления.

Когда меня сбросило с плиты, стеклянный купол кабины открылся, и я оказался на палубе. Лежу на спине; влажный ветер обдувает лицо. Все тело жжет.

Палубу, точно молоком, заливает белой кровью горгантавна. Однако, сев, я вижу, что она течет из раны, нанесенной крюком. Корабль пробить бок зверя не смог.

Родерик бьет по другой кнопке, высвобождая крюк. Горгантавн оборачивается. Под жгучим взглядом его огромных золотых глаз я трепещу от страха.

Однако у нас есть запасной план.

Справа из-за облака вылетает Китон на спасательной шлюпке. Стоя у борта, она целится в зверя из пушки и, пока он сосредоточен на нас, стреляет в открытый газовый мешок. Крохотная капсула, вращаясь, вылетает из ствола.

С замиранием сердца смотрю вслед снаряду. Время словно останавливается. Но перед самым попаданием горгантавн подныривает, и заряд рвется вхолостую.

У меня по спине словно пробегает ледяной паук.

Мы покойники. Громила убил нас своим идиотским планом. И знает об этом. Стоит как вкопанный. Больше не выкрикивает приказов.

Извиваясь, горгантавн отлетает и сосредотачивается уже на миниатюрной шлюпке.

– Китон, уходи! – размахивает над головой руками Родерик. – Улетай, Китон. Улетай!

Однако у лодки только паруса. У нее нет кристаллического двигателя, чтобы с ревом умчаться в далекое небо. Горгантавн с шипением скручивает хвост и устремляется вперед, словно брошенный дротик.

У меня внутри образуется холодная пустота. Я не вижу лица Китон, не слышу ее криков. Не могу ничем ей помочь.

Китон тем временем лихорадочно перезаряжает пушку.

Родерик выпрыгивает из-за турели и хватает гарпуномет. В отчаянии стреляет, но снаряд проходит выше серебристых пластин чешуи.

Все замерли.

Китон выстреливает прямо в морду чудовищу. От такого взрыва раскололо бы «Гладиан», и нас обдает волной жара. Зато разъяренному зверю все нипочем. Сомкнув на шлюпке зубы, он разбивает ее в щепки.

– Китон! – ахает Родерик. – Китон, нет!

Впрочем, за мгновение до гибели шлюпки Китон успевает спрыгнуть за