Барон фон дер Зайцев – 2 - Андрей Готлибович Шопперт

Не сразу, пришлось ещё раз поуговаривать, по морде погладить напуганное животное и снова подтолкнуть. И ведь пошла потихоньку, сделала пару шагов, потом остановилась, но Иоганн её снова подтолкнул, и Сонька ещё пару десятков шагов задом наперёд сделала.

— Зарядил! Ваньша, слышишь, зарядил.

Дикая усталость на парня навалилась. Типа, ну чего вы до меня все докопались? Мне двенадцать лет. Мне «Три мушкетёра» читать лёжа на диване и с девчонками в пионербол играть, а вы меня по роже, а вы в меня железками тыкаете. Ну и что, что Ивану Фёдоровичу шестьдесят с хвостиком, даже с хвостом, тельце-то детское, гормоны детские, да ещё забитое какое-то тельце.

— Пошла, Сонька, пошла, — как заведённый шептал он лошади, над ним возвышающейся на метр целый, — пошли назад. Выбираться надо.

Животинка видимо парнишку пожалела, есть же там, в будущем, какая-то лошадетерапия (Иппотерапия). Экстрасенсы четырёхногие. Эта Иппо считала информацию с подкорки, углядела потухающую карму у мелкого дурня рядом со своей мордой, и вдруг довольно резко попятилась назад, и пары минут не прошло, как тачанка вылезла из зарослей камышей.

Лучше бы они там сидели.

К ним двигалось несколько всадников. Двигались они с востока.

— Хто такія? — ох мать её! Литвины.

— Тюфянчей, чуть ближе подпускай и пали. Это литвины. Подороже жизни продадим.

Вся усталость, вся апатия мигом сдриснули. Мысли прояснило. Можно дёрнуть по протоптанной или, правильнее, проломленной в камышах Сонькой дороге. Телега ещё только чуть вылезла из зарослей, а сама Сонька там ещё. И лошадям ворогов не протиснуться. А там можно ужом между камышами проскользнуть. Это их огромная кобыляка ломанулась с испугу на стену серо-зелёную, а в здравом уме обычный конь там, или лошадь, не пойдёт в эту гущу сосулек. А потом можно в темноте и к своим, в лес.

А как же Самсон? Его убьют? Ну, его и так убьют. Не! Русские своих не бросают, у него есть дага. И он с телеги может и поотмахиваться какое-то время.

Иоганн потянул из ножен, висящих на поясе дагу.

Бабах. Ссука! Сонька рванула так, что парень отлетел, как пёрышко, в камыши. И это его спасло, а то бы попал как Остап Бендер под телегу. Или тот под лошадь? Ну, бог с ним, он бы точно очутился под колёсами тачанки. Иоганн видел, летя спиною вперёд, как мимо тачанка с Самсоном проносится. А вот подниматься он не спешил. Нужно чуть подождать. А чего там с литвинами?

Глава 18

Событие пятьдесят второе

Бабах. Звук этот не то, что неожиданным, он невозможным был. Семён глянул на окруживших его Старого зайца, фон Бока и Перуна.

— Они же мимо нас проехали? Как так-то? — командиры борцов с жемайтийцами и литвинами стояли возле того места, где лесная дорога поворот делает. У начала оврага. Стояли и планировали, чего делать.

После того как Самсон выстрелил по лыцарям из пушки, те бросили биться и, развернув коней, усвистали на восток к реке. Преследовать смысла не было. Темнота почти полная. И план ночного обстрела их лагеря из луков и арбалетов прахом теперь точно пошёл. Можно не сомневаться, что в лагере вражеском спать не будут и караулы усилят, и разъезды конные организуют. Вместо обстрела наткнутся арбалетчики на засаду таких же лучников и арбалетчиков и полягут или, в лучшем случае, понеся потери, отступят. А зачем им потери? Пусть враги теряют. Не пойдёт такой план.

Но ведь и сюда вороги не сунутся. Не дураки. Уже сунулись и потеряли человек тридцать. Вовремя старый Ганс со своими арбалетчиками прикатил. А когда Самсон, долгих ему лет, бахнул и снёс весь центр у литвинов, тем хватило, и они убрались. У «наших» тоже потери есть, убито три коня и ранено пятеро новиков. Что и следовало ожидать. В бою на мечах пацаны литвинам опытным не соперники. Спасли их только очень хорошие доспехи. На лошадях раненых уже отправили в Кеммерн к Матильде. Не царапины, разные раны, но смертельных точно нет, руки или ноги.

А про тачанку все как-то забыли. Видели, как Сонька мчит мимо них после выстрела, а когда литвины отступили, и они до дороги добрались, то тачанки тут не было. Семён подумал, что Иоганн в замок направился. Взрыв был сильный, видимо и пушку повредило? Но специально об этом не думал десятник, так мельком пронеслось. Хватало других забот, других дум.

— По коням! — первым Перун опомнился.

Выстрел был далёким. И чуть не против выхода дороги к озеру. Получалось ерунда, что палили с озера, не с центра, конечно, но с воды.

Забраться в доспехе на коня богатырского не простое занятие, без посторонней помощи или специального помоста это проделать почти невозможно. Тут джигитовку в полной броне не продемонстрируешь. Помогая друг другу, новики взгромоздились на дестриэ. Последних арбалетчики подсаживали по двое в сёдла. Минут пять ушло пока все спешившиеся вновь оказались в седле. По двое, по узкому отростку лесной дороги новики и Семён с Перуном выехали на простор перед озером. И ничего. Темнота. Небо настолько плотно затянуто тучами, что и намёков нет на Луну и звёзды. Костры литвины погасили. И даже полосу леса теперь видно не было.

— Где они? — послышались голоса, и Семён прикрикнул на новиков.

— Умолкните и слушайте. Даже не дышите.

Сам Семён своему же приказу тоже последовал. Задержал дыхание и вслушивался в эту темень. С озера, кажись, раздался выстрел из тюфяка?

— Там, — Перун, почти вплотную сидящий на своём чубаром, братце родном его Чубарого, махнул рукой прямо, именно на озеро. Семён поклясться не мог, но вроде тоже какой-то непонятный звук услышал. Может и птица ночная. Хотя? Птицы все озёрные улетели давно, разве филин мышкует.

— Поехали. Чего гадать. Перун, ты на восход с двумя десятками. Ганс, ты со своими пешцами прямо. Остальные за мной, чуть правее возьмём.

Снега, чем дальше, становилось всё больше. Ветер надул его в камыши. Тем не менее, здоровенные конь шли вперёд… Шли пока не уткнулись в камыши. Стеной стоят обледенелые стебли, позвякивая такими же обледенелыми метёлками на небольшом северном ветерке. Дальше двигаться было некуда. Десятник послужильцев поднял руку, но сообразив, что его никто не видит вполне себе громко сказал:

— Стойте! Юрка, а ну свистни, что есть мочи, у тебя громко получается.

Новик свистнул, да ещё потом раз с