Соединенные Штаты России 3 - Полина Ром

Глава 25

— Цинк!

Сознание окутывала сплошная темнота. Но и у неё, как оказалось, была гравитация. Темнота качалась во все стороны и издевалась над внутренним компасом.

— Цинк проснись!

Кое-как удалось открыть глаза, хотя лучше не стало. Голова болела невыносимо. В ней словно ритмично лупил молоток, будто ярость пыталась пробить себе путь наружу, не щадя черепа.

Цинк заморгал. Плавающие детали перед глазами кое-как сошлись в мутную картинку.

— Проснулся? — послышался насмешливый голос. — Приходи в себя, командир.

Цинк плавно вздохнул. По постоянной качке, скрипучим доскам вокруг и соленому запаху он уже понял, что находится в брюхе корабля. Причём хорошего корабля, испанского. Мир вокруг немного плыл и раздваивался, мысли напоминали ленивых рыбин, застывших в стоячей воде. Не иначе как попал в плен, и его везут черт пойми куда…

Но даже пленный не перестает быть военным. И даже в таком состоянии Цинк сообразил, что никто не мог с ним разговаривать на русском в этом месте. А те, кто мог, вряд ли бы назвали его командиром.

— Вот, уже на человека похож, — насмешливо сказал сидящий рядом парень с солдатской стрижкой. Хотя какой парень — мужик. Почти горилла, даже покрупнее Быка. И пожирнее…

Цинк попробовал потереть лоб и обнаружил, что его руки прикованы кандалами к борту корабля. Он сидел на сырых досках, прислонившись спиной к столь же сырой палубе. Лишь мокрые пучки соломы тут и там давали понять, что он в бреду ворочался, бился и царапал пол босыми ногами.

Боец напротив него выглядел совершенно обычно. Вернее, смотрелся бы обычно где-нибудь в военной части будущего. Или на сиденье боевой машины. Собственно, сейчас он на нём и сидел. Стандартное полиуретановое кресло, стоившее безумных денег сотню лет назад.

Такого просто не могло быть…

Цинк снова прикрыл глаза, спасаясь от мира, который расплывался всё сильнее. Открыл, уставился в лесу бойца.

— Орк? — спросил он — и поразился, как глухо звучит его голос. Цинка тут же бросило в кашель.

— Признал, командир, — заулыбался Орк. — Значит, не совсем пропал.

— Какого черта? — хрипел Цинк, пытаясь вырваться из кандалов. Боли Константин не чувствовал, но и отпускать его кандалы не спешили. — Я сплю или умер?

— Ты не умер, командир, — ответил Орк. — Думай что происходит. Ты же у нас экстрасенс. Пусть даже Рим этого и не видит. Романтик хренов.

— Помолчи, — замотал головой Цинк. Ещё раз прокашлялся. Горло пронзило приступом боли. Но голос более-менее восстановился.

— Орк, — заговорил он. — Живой или мёртвый — но ты бы никогда не назвал Андрюху романтиком. Ты и слов таких не слышал.

— Конечно, не назвал бы, Костя. — сказал невозмутимо Орк. — Я уже никого никогда так не назову. Я умер, или ты забыл? Мне башку прострелили. Арбалетным болтом.

— То есть ты мне кажешься, — сказал Цинк и снова посмотрел на сиденье. — Я сошёл с ума. Я говорю сам собой.

Орк продолжал смотреть на Цинка, не мигая.

— Так, исчезни, — попросил Цинк. — Не хочу… Не хочу бреда про чувство вины, про внутренний голос. Не нужны мне сраные чертоги сознания. Просто подскажи, как снять эти наручники.

— А что изменится, Цинк? — спросил Орк, противно ухмыляясь. — Ты ведь спишь. Даже если выдерешь эту сталь из стены, то это все равно лишь сон. А когда проснёшься — будешь всё ещё прикован.

— Плевать, — прошипел Цинк. — Мне надо проснуться… Орк, как мне проснуться?

— Охрана разбудит тебя, — ответил Орк. — А-а-а, тебе интересно, откуда я знаю про охрану?

— Оттуда же, откуда знаю я, — буркнул Цинк и снова попытался осмотреться.

Куча коробок, бочек. Небрежно кинутые канаты. Ничего особенного. Хотя ублюдок Петрищев за подобное обращение с такелажем посадил бы на гауптвахту. Затем бы прописал сотню плетей и, что самое паршивое — лишил бы рома на неделю.

— Откуда я знаю, как выглядит корабль, если я сплю? — размышлял вслух Цинк. — Наверное, я успел просмотреть детали окружения, когда меня волокли сюда. Испанец дал мне сапогом по башке. Затем, наверное, меня били. И привезли на лодке в порт. Бросили в трюм корабля. Контузия, провалы памяти. Это всё понятно. Плавали, знаем.

— Отличный каламбур вышел, — похвалил Орк. — Ты и сейчас плывёшь.

— Когда я проснусь, то уже буду хотя бы знать, где я, — сказал Цинк. — Охрана… Если бы я только знал, как снять кандалы…

— Забудь о кандалах, Цинк, — посоветовал Орк. — Подумай лучше, Почему ты здесь, со мной?

— Почему я с тобой? — оторопело переспросил Цинк, чувствуя, как снова начинает болеть голова. — В смысле, почему не плыву с остальными?

— Верно думаешь, командир. Продолжай.

Корабль продолжал покачиваться на волнах.

— Долбаный астрал, — пробурчал Цинк. — Скоро проснусь, наверное.

— Ну, когда тебе вломят с ноги по печени — точно проснёшься, — не стал спорить Орк. — Поэтому ты бы лучше поторопился. Просыпайся, чтобы спящему удар не прилетел.

— Почему я здесь с тобой? — прошептал Цинк. — Где остальные? Где ребята?

— Если ты командир, то должен сам дать ответ, — заметил Орк. — Не спрашивай, меня здесь нет. Спроси себя.

— Нас все взяли в плен, — сказал Цинк, чувствуя, как все тело начинает ныть. — Командира держит отдельно от остальных, чтобы деморализовать команду. Меня посадили на отдельный корабль. Значит, нас везут на двух кораблях…

— Неверно, Цинк! — почти с азартом воскликнул Орк. Выхватив нож, он начал резать сиденье под собой. Мертвец вонзал нож по рукоятку в полеуретан снова и снова. — Думай дальше!

— Два корабля, — продолжал настаивать Цинк, — хотя, стоп… Испанцы на нас накинулись, когда мы с Римом стреляться собирались. Выясняли, кто главнее, как два сопляка, ей-богу. Мальчишки позорные…

— Правильно, — хищно осклабился Орк, медленно поворачивая клинок, воткнутый в несчастное кресло.

— Это значит, что они не знали, кто из нас командир, — сделал вывод Цинк. — Рим, или я. Они взяли команду и двух командиров. Значит нас везут на трех кораблях. Андрюха, я — и все остальные.

Орк выхватил нож из кресла, наслаждаясь мерзким чавкающим звуком и воткнул его снова.

— Ты бесишься, — сказал Цинк, прикрывая глаза. — Значит, это я бешусь. Агрессия сжирает мои силы. Надо взять себя в руки.

— Почему я здесь, командир? — спросил Орк.

— Не знаю, — прошептал Цинк, мотая головой. — Мне нечего извиняться перед тобой… Ты сам отделился от группы, ты сам огрёб проблем на свою задницу. Ты сам виноват, что тебя убили. Я не должен видеть тебя сейчас.

Орк встал с истерзанного кресла. Подошел к Цинку, схватил его за горло обеими руками, сжал. Цинк почувствовал, как давление в голове грозит разорвать ему черепную коробку.

Орку, похоже, подобная участь не грозила. Он чуть повернул