«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

постарайтесь погибнуть геройски, — пожал плечами Линнервальд, не отрываясь от своего непонятного никому труда. — И подумайте, что станет с вами, если эгидрофы выйдут в обжитое пространство Содружества? На какой планете вы родились, капитан?

— На Долие Ману, господин регент.

— Представьте, что эгидрофы сейчас на орбите Долие Ману. Они уничтожат вашу родную планету. Сотрут в пыль. Никто кроме вас не способен их остановить, капитан. От Меркурия они отправятся к Сцелусу и далее — к нашим домам. И только мы — препятствие на этом пути. Смерть не страшна…

Странное урчание поползло вдруг по рубке, разбивая «качание», и Линнервальд сообразил, что спорит не с капитаном, а с наведённым хаттами «шумом»!

Он помнил это странное ощущение, испытанное уже у Сцелуса. Оно слегка изменилась, но суть потока была похожей — «шум» пожирал волю и осознание реальности.

— Но я не хочу умирать! — выкрикнул капитан Марс.

Психическое поле в рубке задёргалось, разрывая навязанный истником ритм.

Гул голосов снова потёк — раздёрганный и панический. И Линнервальд, морщась от усилия, вцепился в маятник собственного сознания, качнул его, потащил другие сознания, завладевая настроем команды.

Он понял, что происходит. Они снова вошли в полосу «шума», но на этот раз он был настроен гораздо хитрее, с учётом неудач прошлой атаки.

На панели связиста замигал маячок. Кто-то настойчиво стучался в рубку «Лазара». Но связист с искажённым от страха лицом метался глазами, не желая ничего замечать.

Линнервальд потянулся через его плечо и коснулся панели управления.

— Врубайте маневровые! — раздался голос капитана Пайела. — Срочно врубайте маневровые!

Линнервальд побледнел от усилия. Ещё одно качание общего сознания, и… связист очнулся. Тренированная психика Линнервальда держала, не давая «шуму» свести с ума тех, кто сидел в рубке.

Старпом, он оказался крепче капитана, выкрикнул команду машинному отсеку.

К счастью, её услышали и приняли. Шумный машинный отсек, как и предположил Вальтер, тоже был защитой от наведённой волновой дряни.

Разбалансированные маневровые двигатели завизжали, ломая точно выверенные шумы, воздействующие на сознание.

Навигатор хрюкнул и ткнулся лицом в пульт.

Капитан схватился за голову, начал растирать руками виски.

— Что это было? — заорал он, перекрикивая визг двигателей. — Что происходит?

— Шум, — коротко ответили ему с «Персефоны». — Они модернизировали его. Накопили кое-какие данные о нас. Изменили параметры. Придётся снижать скорость, маневровые не потянут околосветовой. Контактное время увеличивается на двадцать две минуты. Примите новую карту движения, капитан! Вперёд! К Меркурию!

Глава 53

Меркурий. 7 минут

В навигаторском зале «Персефоны» визжали маневровые двигатели и мерно взрёвывал ядерный реактор. Очень странная конфигурация для линейного движения с ускорением.

— А наушники кто-нибудь догадался со склада принести⁈ — ругался со своей верхотуры Млич. — А я говорил!!! Я предупреждал! Сержант Кершек! Улыбку в карман и бегом на склад!

Рыжий навигатор, сержант Матиас Кершек, вскочил и вытянулся, кусая губы:

— Есть, улыбку в карман, господин главный навигатор! — выпалил он и, задыхаясь от смеха, кинулся к дверям.

Ну как тут не ржать, когда сначала тебя макают в адреналин — десантник вдруг вскакивает на пультовое кольцо и тычет вверх стволом светочастотного…

А потом на него с балкона главного навигатора падает капитан, и они оба скатываются под стол!

Возятся там, высовывая то руки, то ноги, перемежая борьбу рычанием и отборным алайским матом! Таким красочным, что спокойно это слушать нельзя!

Смеяться Кершеку некогда — навигационная группа завалена работой.

И потому сержант проводит вычисления, не глядя под стол и не очень понимая, что там происходит.

Потом он вдруг видит повисшее над пультом сообщение главного навигатора: «Внимание, 'шум»! И видит, что свои все в порядке, а вот десантники реагируют странно.

Один падает на колени и что-то бормочет, второй застывает, сжав огромными ручищами голову, а третий начинает с воплями скакать вокруг пульта, пытаясь обмотать дерущихся ремонтным скотчем!

И ведь даже голову под стол сунуть некогда! Потому что главный навигатор командует «03» — переход на маневровые!

И это в режиме разгона!

На холодные двигатели!

— Реактор лопнет! — орут снизу, из ходовой части крейсера.

Настройщики бросаются к реактору и матерятся не хуже капитана.

Захлёбывается и воет вхолостую реактор анитивещества, но с ним как-то справляются, он же двойной, спаренный, там переток есть.

Наконец реактор антивещества всхлипывает, как человек, которому засадили тяжёлым ботинком в живот, и его вой смолкает. С сиплым шипением подключается ядерный реактор, и Кершек выдыхает из лёгких набившийся туда воздух.

Однако расслабляться рано. Навигационная машина неадекватно реагирует на резкий перепад векторов ускорения и сходит с ума — повисает.

Возиться с ней некогда. Бригада навигаторов, чтобы выровнять курс, переходит на полуручной просчёт, с резервных автономных блоков.

Пот течёт у сержанта Кершека по лицу, капает на грудь, словно главный навигатор Ивэн Млич горько плачет на своём балконе, а его слёзы льются на подчинённых.

Из-под стола доносится:

— Да чтоб твою мать живой утащили пьяные демоны! Да чтоб тебя дакхи съело, Айим! Б!..

Дальше следует такое, что надо бы записать. Но ведь продыху — ни секунды!

— Падение скорости — 20 %! — сообщают из двигательного отсека и сбрасывают кривую падения. Орут: — Считайте заново, черти! Летим, Хэд знает куда!

Навигаторы, в общем-то, уже считают, вписывая движение «Персефоны» в новую полётную карту.

Кершек перестаёт потеть — нечем. Но навигационная машина отвисла, и дело идёт быстрее.

Техники торопят и грозят страшными карами.

Старший навигационной смены отзывается на их требования довольно резко:

— Панику уберите? Ещё 42 секунды и будет вам новое полётное задание!

Ему тоже приходится орать — двигатели работают с таким свистом, словно в машинном блоке идёт репетиция духового оркестра ко Дню колонизации.

Свист, однако, действует на десантников отрезвляюще.

Капитан и десантник, что прыгал вокруг пульта, выволакивают того с кем дрались — самого здоровенного из старших сержантов — Сайсена Айима, беспорядочно обмотанного скотчем.

Хорошего, в общем-то мужика, доброго, когда не на задании. Даже зелёная десантная молодёжь зовёт его просто Сай.

— Что ж ты амбал-то такой, Айим! — ругается капитан. — Я чуть руку об тебя не отшиб!

В нём самом — не меньше двух метров роста, а плечищи — на двоих бы хватило. Но Айим-то ещё и в три раза шире. И с гэтом на шее — светочастотной махиной, способной разнести навигаторскую за пару минут.

Здоровенный десантник уже пришёл в себя. Он растерянно поднимается с пола, левой рукой выводит оружие из боевого режима и бочком пятится к выходу. Сбежать он без приказа не может, но старается занять как можно меньше места