Полукровка 1 - Василий Горъ

предпочли продолжить спасательные работы по прежнему плану, я «восхитился», а мой ИИ мстительно задокументировал это действо и, как выяснилось чуть позже, приаттачил файл с таким веселым компроматом к моему следующему донесению полковнику Переверзеву.

Кстати, гибель линкора этого клоуна никак не сказалась на КПД работы его подчиненных: тяжелые корабли лупили по целям на расплав стволов и пусковых установок ПКР; истребители возвращались на летные палубы носителей только для пополнения боекомплекта; тральщики дочищали минные объемы и изредка «радовали» тралами корабли врага, а транспортники хамили со страшной силой. В смысле, игнорируя уставы, пробивались в боевые порядки, пристраивались к «своим» кораблям и перегружали боеприпасы в том самом ключе, используя который я когда-то наказал амеров. И пусть к этому времени от доброй трети нашей группировки и четырех кораблей Семнадцатого Пограничного остались одни обломки, ситуация медленно, но уверенно переламывалась в нашу пользу — да, в количественном отношении у евров наблюдался небольшой перевес, но… защитники Смоленска вынесли все вспомогательные корабли, так что пополнять запасы ПКР и снарядов было неоткуда, и конец боя был не за горами.

«Гости системы» понимали это не хуже меня и дважды пытались найти выход из все ухудшающегося положения. Но попытка «быстренько уничтожить» «погранцов», чтобы получить возможность дать деру, не удалась — мы вовремя засекли начало перестроений, просчитали замысел тактиков противника и слегка скорректировали рисунок боя. А госпожа Удача улыбнулась звену «отморозков» и их последователям. Благодаря чему еще два линкора приказали долго жить, а истребители вернулись к кораблям-маткам целыми и невредимыми.

Впрочем, самое веселье началось секунд через сорок после моего шестого прыжка «челноком»: наш единственный постановщик помех, остававшийся «на ходу», как-то умудрился залить боевой вирус в навигационный искин одного из вражеских линкоров, и тот, отработав не теми эволюционниками, разрядился главным калибром в здоровенный обломок кормовой части тяжелого крейсера. А тот рванул и разнес корабль управления, прятавшийся под «шапкой».

Не знаю, кто именно находился на борту последнего, но его гибель почему-то лишила евров остатков боевого духа, и они начали сдаваться.

Первыми капитулировали новенькие «Сен-Жермены». Что самое забавное, за считанные мгновения до переноса целеуказания на их «туши». Следом за ними соответствующий сигнал подало два линкора и фрегат. А после того, как наши сожгли недостаточно расторопный фрегат «Марсель», сразу три корвета проекта «Эльзас» и два истребителя, их борта начали забивать эфир и глушить движки пачками.

Тут-то адмирал Скобелев и дал о себе знать — принял командование малым десантным кораблем, на который его доставил «Краб», вышел в эфир из его рубки и… потребовал у исполняющего обязанности командующего группировкой ВКС ОЕ обозначить свое местоположение. Дабы он — Петр Витальевич — смог прибыть на его корабль и принять капитуляцию…

Глава 18

4–5 июля 2469 по ЕГК.

…Скобелев отправился строить из себя героя на штурмовом боте «Титан» и в сопровождении эскорта из восьми «Молний». Мало того, этот «кортеж» летел медленно, словно наслаждаясь каждым мгновением триумфа. Несмотря на то, что в это же самое время в обломках кораблей умирали люди. Но адмиралу было до фени — он ЛЕТЕЛ К СЛАВЕ. А о таких мелочах, наверное, не задумывался.

Слава богу, среди старших офицеров группировки нашлись вменяемые личности, поэтому сразу после исчезновения бота на летной палубе линкора «Assaut» почти все наши тяжелые корабли выпустили мелочь, и та рванула на помощь зашивавшимся «Крабам». Само собой, тот, кто рулил процессом, не забывал и об осторожности. Поэтому параллельно спасательной операции шла вторая — десятки штурмовых ботов подходили к вражеским кораблям и выгружали десантуру, озверевшую от бездействия. А та разоружала экипажи, занимала ходовые рубки, блокировала искины и брала под контроль системы вооружения. Линкоры и крейсера тоже пребывали в полной боевой готовности, а истребители либо носились по вражескому ордеру, либо пополняли боекомплект.

Ну, а мы с Фениксом продолжали сканировать пространство, наблюдали за происходящим в зоне перехода и документировали процесс. Причем с нового места, ибо старое было засвечено, что гипотетически могло выйти боком. Само собой, не забывали и о будущем. Поэтому периодически скидывали Переверзеву особо интересные записи, но обходились без комментариев. Ибо лезть в игры сильных мира сего мне было, мягко выражаясь, не по чину.

При этом не расслаблялись вообще. Наоборот, анализировали чуть ли не каждую странность. Благодаря чему минуте на тридцать третьей-тридцать пятой «перемирия» заметили, как «Титан» Триумфатора, летевший от второго линкора, «захваченного им», к третьему, вдруг дернулся, затем вернулся на прежний курс, а через несколько мгновений развернулся «на кончике крыла», дал полную тягу на движки и повел «кортеж» к ближайшему нашему линкору.

Я невольно подобрался, а мой искин презрительно фыркнул:

— Почти уверен, что Скобелеву сообщили о получении ответа на победные реляции, наверняка отправленные в штаб ВКС, и этому дурню не терпится насладиться похвалами командующего или — чем черт не шутит — самого Императора.

Тут у меня испортилось настроение, а с губ само собой сорвалось более чем реальное предсказание:

— Только похвал, вероятнее всего, не будет. Ибо руководство ССО СВР не могло не воспользоваться информацией, полученной от нас, в своих целях. И если это действительно так, то Петр Витальевич разозлится. Причем не на кого-нибудь, а на меня…

Петр Витальевич действительно разозлился. Но, «постучавшись» ко мне, изобразил душечку. То есть, сердечно поблагодарил за помощь с целеуказаниями и… пригласил на торжественный обед, посвященный победе в сложнейшем бою. Улыбался до тех пор, пока не вдумался в мой ответ. А когда сообразил, что я «уже улетел на базу», взбесился и потребовал немедленно вернуться, ибо меня никто не отпускал!

— Господин адмирал, имею честь напомнить, что у меня, стажера ССО СВР, имеется свое начальство… — равнодушно напомнил я. И ударил по живому еще раз: — Кстати, ваша злость настолько плохо сочетается с только что прозвучавшим приглашением на торжественный обед, что вызывает вопросы. Впрочем, их я, конечно же, задам своему руководству. Засим счастливо оставаться…

Оборвав связь и попросив Феникса больше не соединять меня с этим типом, задумчиво постучал по подлокотнику кресла, затем развернул окно «Контакта» и наговорил Переверзеву очередное сообщение:

— Владимир Михайлович, посмотрите, пожалуйста, еще одну видеозапись и обратите внимание на резкое изменение настроения адмирала Скобелева в ответ на предельно вежливый отказ появиться на торжественном обеде. Кстати, прямо сейчас два малых разведчика его группировки усиленно сканируют область, в которой я висел