Тьма. Том 4 - Лео Сухов

Вот честно: меньше всего я хотел заниматься лаками для ногтей… И вообще не хотел лезть в эти женские истории. Я же мужик, в конце-то концов.

А ещё я догадываюсь, что пройдёт лет сто, и мужиков тоже заставят ухаживать за ногтями… Ну или попытаются.

Это же красиво!

Тьфу, блин!

Мне главное, чтобы коротко было, и чтобы под ногти грязь не забивалась.

— Федя! У тебя лицо такое, будто ты лимон проглотил! — заметила София, прервав свой монолог и уставившись на меня.

— Ещё не проглотил… — ответил я. — Пережёвываю… Переваривать буду потом.

— Так всё плохо? — расстроенно уточнила сестра.

— Идея… — я заставил себя улыбнуться. — Идея отличная. Но надо всё обдумать, встретиться с отцом этой Ани… Смириться с мыслью, что я во всё это женское благолепие влезу…

— Ой, какие мы нежные! — добродушно фыркнула София. — Ладно. Смиряйся, думай…

Остаток пути я и думал. Сначала мысли скакали, как горные козлы, но я успокоился, взял себя в руки и принялся за размышления уже всерьёз.

В мире Андрея разноцветные лаки произвели фурор. И это с учётом того, что были они нестойкие, быстро облуплялись, и их приходилось регулярно обновлять.

В этом мире, полагаю, яркие лаки ждала та же судьба. Удивительно, как отец этой Ани, подружки моей сестры, не сумел ещё никому их впарить.

Но такое бывает. Возможно, его просто не пустили на рынок. А может, даже не потрудились выслушать. Но София предлагала вариант распространения, который не мог не сработать. Ходи себе и крась ноготки всем заинтересованным. Такими темпами уже через год всё женское население Ишима будет ходить «красивое» и «модное».

Что могут сделать крупные производители косметики? Заказать разгромные статьи в местных СМИ. Начать строить козни девочкам с лотками. В общем, много чего могут. Но будут ли? Вопросы, одни вопросы…

— Нужно поговорить с отцом Ани! — решил я. — Узнаю, что ему помешало найти рынки сбыта, и было ли это главной проблемой.

— Договорились. Мы приехали?

— Приехали, — кивнул я, останавливая машину перед заслоном, опущенным над дорогой.

Стрелецкий угол родился в те времена, когда ядром царского войска были стрельцы. Здешние, правда, отличались от аналога в мире Андрея, но суть и имя — те же. И я уж не помню, какое из их войск встало лагерем на местном холме, но, в итоге, вокруг выросло постоянное укрепление. Ишим в те времена был крепостью в отдалении от города, так что стены и постоянные жилища стали жизненной необходимостью.

Со временем войска ушли, но остались их родственники и зажиточные горожане. И это уже была не крепостица, а село Стрелецкое, быстро превращавшееся в городок. А потом его поглотил разросшийся Ишим — и так появился Стрелецкий угол, который облюбовали родственники зажиточных двусердых.

Нужно ли говорить, что весь Стрелецкий угол был окружён высоким забором, за которым тянулась старая крепостная стена Стрелецкой крепости? А внутрь можно было попасть только по пропуску или приглашению. Здесь жили родственники тех двусердых, кто сумел пробиться повыше, но ещё не вступил в какой-нибудь род, а семью уберечь хотел. Это был даже не средний класс, по меркам мира Андрея, а очень даже богатые люди.

Угол имел собственное охранное предприятие, отдельную сотню городовых с постом и свою хозяйственную службу из местных. Эдакий очередной город в миниатюре посреди огромного мегаполиса.

Здесь была своя гимназия, свои ясли, свои торговые ряды, свои трактиры и кабаки, свои зелёные уголки и парки — и даже свои склады со всем необходимым.

А прямо сейчас мы стояли перед одним из десяти въездов в угол.

К машине подошли два охранника. Один направился к моей двери, а другой встал чуть в отдалении. Но я видел, что оружие он держит наготове, и это был не какой-то пистолет — а вполне себе армейский автомат. Поновее даже, чем у меня на заставе.

Я открыл охраннику окно машины и, взяв с заднего сидения ту самую папочку Волковых, достал свидетельство на владение особняком.

К слову, документы из папочки я переложил в хранилище, стоявшее у Семёна Ивановича в каморке. А после собирался перенести в бронешкаф в кабинете Марии Михайловны. Там они с гарантией будут в сохранности.

А вот папочку из дорогой кожи решил использовать для собственных целей. Очень уж она представительно выглядела. Даже на охранника подействовало. Стоило ему разглядеть её, как он сразу подтянулся и изобразил на лице улыбку.

— Добрый день! У вас имеется пропуск, сударь?

— К сожалению, нет ни пропуска, ни приглашения. Но есть свидетельство на владение особняком на моё имя, — признался я.

— Должны были выдать при продаже! — засомневался охранник, теперь уже меряя недоверчивым взглядом и меня, и мою машину.

— Не я покупал, мне подарили, — не счёл нужным скрывать я. — Но я же могу где-то получить пропуск?

— Мы выпишем вам временный. По пути заезжайте в нашу приёмную: нужно будет там вписать в пропуск всех членов семьи… Но, главное, себя впишите. И автомобиль свой… Гхм… — во взгляде охранника сквозило столько презрения к неказистому транспорту, что, наверно, только папочка в моих руках удерживала его от обидных шуток в адрес «Сокола-Майского». — А пока остановитесь сбоку от ворот и подходите за временным пропуском.

— Как всё сурово… — заметила София, пока я откатывал машину в указанное место.

— Вот поэтому мне и хочется, чтобы ты здесь жила, — признался я.

— Да ладно тебе, в пандидактионе своя охрана имеется! — возразила сестра. — Да и не хочу я куркулём становиться…

— Выясни насчёт комнаты в общежитии и снимай. А деньги на неё у тебя будут, — кивнул я.

— Спасибо! — сестра дождалась, когда я остановлю машину, и сразу полезла обниматься.

— Ладно-ладно! — засмеялся я, вырываясь из её лапок. — Только мелких не бросай, пожалуйста! Я-то чем меньше буду появляться дома, тем меньше ссор с мамой…

Много времени формальности не отняли. Причём ни на пункте пропуска, ни в приёмной охранного предприятия. Всё делалось быстро и без проволочек. Видно, что процесс отлажен, но и очередей не было: не так уж часто здесь дома покупали.

Из приёмной охраны мы переместились в приёмную местного головы, где поговорили со служащей, занимавшейся продажей земли. Она-то и достала нам ключи от особняка. Да ещё и отправилась с нами, чтобы