Имя мне Гнев - Евгений Фронтикович Гаглоев

– Какой молодец, – фыркнула Сазонова.

– А Максим… Очень странный был мальчик. Он жил в той самой комнате, а его родители – через стенку от моей мамы.

Горничная Ирина жадно ловила каждое слово.

– Мы с Максимом не особо общались, – продолжила Даша. – Ему тогда было лет четырнадцать, и я его не интересовала. Впрочем, и он меня тоже…

– Симпатичный? – спросила Вика.

– Да, наверное. Но было в нем что-то неприятное… Нелюдимый, неразговорчивый, какой-то очень холодный… Родители не разрешали мне общаться с Перелозовыми, поэтому я даже лица его почти не помню… Но кончилось все очень плохо. Максим умер… Кажется, попал в аварию. После этого его мать Анжелика начала сильно пить, однажды упала с лестницы и разбила себе голову…

Услышав это, Ирина слегка побледнела.

– Что? – выпучила глаза Вика. – И где это произошло?

– Говорят, прямо здесь. – Даша кивком показала на лестницу, ведущую наверх. – Хорошо, что я этого не видела. Ну а Константин Аркадьевич вскоре съехал от нас. Он почти не переживал из-за смерти Максима. Было ясно, что он не любил приемного сына. Да и смерть Анжелики, мне кажется, его не слишком потрясла… С тех пор я иногда видела Перелозова в историческом музее, а в нашем доме он больше почти не появлялся. Ну а потом бабушка забрала ключи от комнаты Максима и устроила там хранилище своего старья.

– Ужасная история, – вздохнула Ирина. – Теперь понятно, почему Эмма Викторовна не хочет об этом говорить.

– Она нам очень предана и не любит выносить сор из избы, – согласилась Даша.

– Именно такими и должны быть настоящие горничные, – добавила Вика и с неприятной усмешкой взглянула на Ирину.

Горничная сделала вид, что ничего не заметила. Поставив опустевшие чашки на поднос, она ушла на кухню. Но там ее уже дожидалась Эмма Викторовна.

– Что ты делала в гостиной? – недовольно спросила она Ирину. – Я слышала, как вы там болтали! Ты о чем-то расспрашивала хозяйку и ее подругу?

– Просто отнесла им кофе с печеньем, – мягко улыбнулась девушка. – Почему вы так сердитесь?

– Кофе? А они тебя об этом просили?

– Я предложила, а они не отказались.

– Поменьше своеволия, Ирина! Ты чуть ли не набивалась им в подружки. Но прислуга должна знать свое место и не лезть к хозяевам с пустыми разговорами!

– Я поняла, – смиренно опустила голову Ирина. – Больше не повторится.

– Надеюсь на это, – бросила экономка и поспешила из кухни.

Эмма Викторовна явно встала не с той ноги. Впрочем, она уже несколько дней была сама не своя. И Ирина догадывалась, по какой причине.

– Скажи, – уже в дверях обернулась экономка, – ты в последние дни ходила в закрытое крыло?

– Нет, – и глазом не моргнула Ирина. – Зачем мне это? Вы же сказали, что там идут строительные работы и лучше в той части дома пока не появляться.

– Верно, – хмуро признала Эмма Викторовна. – Делать там нечего… А еще кто-нибудь туда ходил? Может, наш садовник или водитель Марат?

– Я никого не видела, – замотала головой Ирина. – Только строителей, которые работают там днем, а затем разносят строительную пыль по всему первому этажу! Я уже устала за ними следы вытирать. А что, что-то случилось?

– Ничего, – торопливо ответила Эмма Викторовна. – С чего ты взяла?

– Ну вы же не просто так интересуетесь.

– Да нет, – буркнула Эмма Викторовна. – Не бери в голову. За строителями нужен глаз да глаз. А то они и за год этот ремонт не закончат.

– Это точно, – согласилась Ирина, ставя пустые чашки в раковину и принимаясь демонстративно мыть посуду.

Девушка понимала, что Эмма Викторовна очень недовольна ею. Она и сама осознавала, что последнее время работала из рук вон плохо. Вредная экономка постоянно отчитывала ее за это. Но Ирина никак не могла сосредоточиться на работе. У нее теперь было три миллиона рублей! От одной мысли об этом ее охватывало такое волнение, что трудно было чем-либо заниматься.

Кроме того, на ее второй телефон почти без остановки шли звонки, – каждые полчаса на экране появлялись неотвеченные вызовы и текстовые сообщения с угрозами и проклятиями. Ну еще бы, Ирина ведь так и не отдала окровавленный канделябр.

Покончив с мытьем посуды, Ирина заперлась у себя в комнате и достала из кармана передника телефон.

«Вы не знаете, с кем связались! – гласило очередное гневное сообщение. – Я вас выведу на чистую воду, а затем уничтожу!»

Наконец она решилась написать ответ.

«Передать канделябр не получилось. Непредвиденные обстоятельства. На этот раз все получится. Принесите еще два миллиона, но теперь в камеру хранения автовокзала. Технология та же. Я пришлю вам код от замка ячейки хранения, а вы мне код от камеры с деньгами».

Ответ последовал пару минут спустя.

«Еще два миллиона?! Это уже ни в какие ворота не лезет! Ты еще поплатишься за это, кто бы ты ни был! Решил нажиться на мне?»

«Два миллиона. И все мы получим желаемое», – написала в ответ Ирина.

«Откуда мне знать, что это не очередная ложь?»

«Придется мне довериться».

«Миллион! Не два! Только потому, что однажды ты уже обманул меня!»

Ирина задумалась. Что ж, миллион тоже неплохо. Итого у нее будет четыре. И тогда она вернет канделябр, уволится из особняка Решетниковых, расскажет обо всем Марине Чехлыстовой и даже заявит в полицию. Пусть дальше полицейские разбираются.

А Ирина уедет с полученными деньгами, и этого ей вполне хватит, чтобы начать новую жизнь где-нибудь на морском побережье.

Никаких угрызений совести девушка не испытывала. Справедливость – это, конечно, хорошо. Но только не тогда, когда ты без гроша в кармане.

«Договорились, – напечатала ответ Ирина. – Миллион. Завтра на автовокзале. Срок хранения установите в одни сутки. Как только я получу деньги, пришлю вам код от замка нужной ячейки».

Когда час спустя Эмма Викторовна отправила ее в супермаркет за продуктами, Ирина прихватила с собой канделябр, спрятав его в большой хозяйственной сумке.

Никто не видел, как она уходила из особняка. Вызвав такси, Ирина сразу отправилась на автовокзал и внимательно все там осмотрела. Расположение камер наблюдения, все входы и выходы камеры хранения. Один раз все получилось, получится и другой.

Ирина положила канделябр, упакованный в пластиковую пленку, в одну из ячеек, захлопнула дверцу и проверила на экране телефона штрихкод. И только после этого отправилась за продуктами.

Теперь оставалось только ждать.

Глава 35

Пробежка отменяется

Роман Кукушкин вышел из дома на воскресную утреннюю пробежку. Он сделал несколько