Старый, но крепкий 8 - Макс Крынов

я смогу усиливать практиков при повышении ранга. Раньше я предпочел бы затаиться и не высовываться со своими талантами, но когда я начал работать с принцем, все заинтересованные и так узнали обо мне и моих талантах. Прежде меня пугала возможность попасть в трудовое рабство, теперь же этого можно не бояться — я изрядно вырос в силе и обзавелся полезными знакомствами. Это не гарантирует отсутствия попыток захватить меня, но зачем, если работа с принцем показала, что меня можно просто нанять?

Вообще, с моими навыками вырисовывается интересная ситуация: я могу усиливать себя, но для этого мне нужно изобретать каждый раз новые (и все более мощные и дорогие) рецепты зелий, потому что перманентный эффект от одного зелья можно получить всего раз. Нельзя сварить себе зелье для улучшения пищеварительной системы, дающее еще и «плюс один» к телу, выпить его сто раз, получить сто баллов и отправиться бить морды всей орде духовных зверей.

В общем, каждый раз, когда я берусь за очередной эксперимент, уходит уйма редких, дорогих ингредиентов. Но! Если удается вывести формулу и рецепт зелья, повторять его куда проще и дешевле. А теперь еще и катализатор появился: с ним зелья будут куда мощнее, даже с меньшим количеством потраченных ингредиентов.

Зельями мои возможности не ограничиваются — у меня есть еще и массаж, который прекрасно сочетается с действием зелий повышения ранга. Я по-прежнему буду вкладываться в собственное развитие, становиться сильнее, но мне гораздо проще подтягивать других до своего уровня силы, вести их по протоптанной мной тропе, чем самому брать ранги. Сомневаюсь, что я смогу с помощью самомассажа во время повышения ранга провести на себе те же манипуляции, какие я проводил над Сяо Фэн.

Получается, я — тот самый альпинист, который идет первым. Должен самостоятельно выбирать путь, часто пробивая его через снег, лёд или скалы. Вбиваю в скалу крючья, соединяю с карабинами и пропускаю через них веревку, облегчая и делая безопаснее путь следующим. Могу либо усиливать себя по дикому курсу, или, тратя на ингредиенты тысячи золотых, подтягивать к своему рангу десятки и даже сотни практиков.

Мне кажется, противостояние с духовными зверями кроется либо в алхимических бомбах и газах, либо — в варианте повального усиления (опять-таки с помощью алхимии и возможно, массажа).

Разобравшись с делами, я наконец наведался к острову, где не появлялся целый месяц, не считая медитаций в пещере.

Я прошелся по террасам, пахнущим свежей стружкой, кивнул охраннику, которого на этот раз заметил издали. Поздоровался с Игнатом, тащившим куда-то ведро воды.

На самом острове стройка закончилась: все пространство, которое могло быть использовано под грядки, было использовано.

Зато на берегу речки все изменилось до неузнаваемости. Я шел по укатанной телегами дороге, удивляясь переменам: еще недавно здесь был только одинокий курятник, а теперь целый комплекс из бревенчатых зданий. Всюду валялась стружка, опилки, пахло свежим деревом.

На месте палатки, в которой некогда сидел брат, теперь было аккуратное здание квадратов на двадцать. Надеюсь, Самир именно там — не хотелось бы искать его по всей территории.

Я толкнул дверь и оказался на пороге уютненького домика, больше напоминающего кабинет мелкого начальника. Простенькая мебель: стол, стулья, множество пустых шкафов. Небольшое окошко, напоминающее бойницу.

Брат куда-то собирался — я столкнулся с ним в дверях и придержал за плечи.

Под мышкой у Самира была зажата пухлая папка, в левой руке — исписанный от руки листок. Брат машинально пожал ладонь, и только потом оторвал взгляд красных глаз от бумажки.

— Так… Давно тебя не видел здесь, Китт. Если ты с инспекцией, пойдем, покажу, что здесь изменилось, — сказал он, сунув лист в папку. — Э-э… А что ты вообще видел?

— Покажи все.

Первым делом брат повел меня к курятникам. Их теперь стало четыре — длинные, добротные срубы, каждый не меньше двадцати метров в длину. Внутри стоял специфический запах птичьего помета. Железные клетки занимали все пространство, стоя в несколько рядов — в отличие от обычного курятника, здесь каждая курица сидела отдельно. Большинство были обычными птицами — они суетливо топтались в тесных клетках, глухо кудахтали или сидели, нахохлившись. Но были и другие: куда крупнее, с более ярким оперением и острым взглядом — они хищно вышагивали по маленьким клеткам, пытались клевать прутья, либо — бестолково таращились на менее крупных собратьев.

Тройку духовных куриц держали в отдельном загончике, вместе с громадным петухом.

— Почему бы не держать птиц вместе? — поинтересовался я.

— Когда курица становится духовным животным, она может заклевать менее удачливых собратьев. К сожалению, у нас пока не получается вывести неагрессивную породу, — вздохнул Самир, постукивая пальцем по ближайшей клетке с духовной птицей. И едва успел убрать руку, прежде чем на месте пальцев щелкнул грубый желтый клюв. Промахнувшаяся курица разочарованно заклекотала. — Вот об этом и говорю. Каждая из этих духовных кур норовит клюнуть любого, кто сунется. Ты уверен, что они могут быть нормальными?

Я с готовностью закивал: уверенности у меня хватало. Только на вывод нужной породы могли уйти годы, о чем я уже говорил брату.

Самир провел меня по паре курятников, двигаясь между клетками. Я отметил про себя, что на территории стало больше охраны — внутри каждого курятника непременно находился крепкий мужичок ранга пробуждения.

— Не хватало охранников, я нанял еще, — сообщил Самир деловым тоном. — Уже были два неприятных случая: одна из духовных куриц вырвалась из клетки и чуть не выклевала глаз рабочему. Была еще история со слабой духовной лисой, которая невесть каким образом обошла внешнюю охрану и ограждение из черепоцветов, но куры сами с ней расправились. Теперь всё под контролем.

Мы вышли на улицу. Самир почесал подбородок:

— Что тебе еще показать… А! Гляди!

Брат достал из папки листок с отчетом и ткнул пальцем в строчку:

— На курах уже заработали сорок золотых, и это за неполный месяц, когда у нас было два неполных курятника. На травах заработали бы куда больше, но травы нужно реализовывать. Крайслер берет только десятую часть от того, что мы выращиваем, а из остального мой знакомый алхимик обещал варить и продавать эликсиры.

Я поморщился. Говоря про знакомого алхимика, Самир осуждающе сверлил меня взглядом.

— Скоро займусь.

В самом деле, нужно потратить время и разгрести накопившиеся завалы толченых в порошок трав. Тем более, что принц ждет от меня бомбы.

— Пойдем, — Самир махнул рукой и повел меня к новой сушильне: вытянутому