Бездарь и домовой - Дмитрий Игоревич Сорокин

— Ять! Точно! А отец просил мирное население, по возможности, сохранить. Бежим к воротам!

Нафаня оказался прав: мои мертвые друзья сосредоточенно штурмовали Сарай-Бату. От кавалерии пока толку не было, она находилась в резерве. Зато пехота, что морская, что сухопутная, с завидным упорством пыталась прорваться в город, чтобы наконец приступить к выполнению полученного от меня задания. Они где-то раздобыли немалое бревно, и теперь методично долбили им по бронированным воротам. По бедным моим зомбарям стреляли из чего ни попадя, в них кидались огнем, поливали водой и пытались разорвать вихрями — тщетно. Маны во мне было более чем достаточно, и, сам того не ведая, запас прочности я своим бойцам сообщил преизрядный.

— Пропустите! Расступитесь! Я некромант! Сейчас я с ними справлюсь, — кричал я, протискиваясь к воротам.

— Некромант? Отлично, сударь, вот вас-то нам и надо! — пророкотал над ухом глубокий оперный баритон, и на правом плече сомкнулось что-то железное. — Вахмистр Кабанов, полиция Сарай-Бату. Вы задержаны для прояснения обстоятельств!

Глава 18

Поединок

Надежда, едва узнала о страшном приключении, случившемся с подругой, примчалась к ней сразу же.

— Не, ну это круто, конечно же, — покачала она головой, когда Наташа закончила сбивчиво пересказывать ей утренние события в Алексине. — Как в сказке. Или в хорошей книге про любовь. Хотя, нет, как в сказке. Три раза спас, появился царь — ну, пусть не царь, наследник — не суть. «Совет вам, да любовь», все дела. Но я вот чего не пойму: тебе что, вообще не страшно, что ли? Я не самая главная трусиха на этом берегу Оки, но признаюсь честно: меня после такого неделю бы трясло, а то и не одну. А ты — с гуся вода. Точно, сказка.

— Надь, ты знаешь… Я, наверное, испугаться-то толком не успела. Ну, напали, стояла, молилась. Но я отчего-то знала, вот не сомневалась, что он придёт и спасёт… И он пришёл. А потом бояться было уже незачем. За себя. А вот за него — боюсь.

— А вот не надо за него бояться.

— Это почему? — спросила Наташа.

— Да, блин, по всё той же причине — это же сказка. Ничего с ним не сделается, раз так, — уверенно сказала Надя.

— А я всё равно переживаю. Знаешь, вот он там — где-то, не знаю даже, где. И опять опасность, враги, такое всё. А я — не с ним, понимаешь? А должна быть рядом!

— Вот ещё! — фыркнула Надежда. — Не смей и думать! А то всю сказку поломаешь!

— Как это?

— Да вот так! В сказках ведь как положено? Добрый молодец, туда-сюда, там подрался, здесь на змее полетал, ещё что. А красна девица у окошка сидит, ждёт его, печалится, да к свадебке готовится! Вот так и поступай! А вообще, Наташка, завидую я тебе. Такая красота… Ну, натуральная же сказка — обрыдаться.

— И на твоей улице праздник будет, — погладила подруга ее по руке. — Всему своё время.

— Ай, мне почти девятнадцать уже. Старость не за горами!

* * *

— Может, я сперва приструню поднятых? — поинтересовался я.

— Ага! То есть, вы признаёте, что нападение на город — ваших рук дело? — я наконец разглядел того, кто меня ухватил, и это, к немалому удивлению, оказался натуральный робокоп. Помню, на заре эры видео довелось смотреть странное кино про подобного персонажа: ноги и руки вахмистра Кабанова определенно были искусственного происхождения.

— Поднял я, но цели атаковать город не ставил, — честно ответил я.

— Так! С начала! Браслет сюда! Ага… Ромодановский, значит. Фёдор Юрьевич. С какой целью на самом деле прибыли в сервитут Сарай-Бату?

— Ведение боевых действий в рамках межклановой войны, объявленной моим отцом роду помещиков Телятевских, — отвечать надо честно. — Боевых действий в отношении кого-либо иного не предполагалось.

— Да что вы говорите⁈ А как тогда понимать, что ваши… войска штурмуют блокпосты и входы в сервитут⁈

— Понимать очень просто. Эти самые войска имеют приказ захватить и доставить ко мне Михаила Телятевского, менталиста, который, по имеющимся данным, укрылся в Сарай-Бату. Отдавая этот приказ, я не принял во внимание, что вход в сервитут не свободный, а через охраняемые блокпостами ворота, что и послужило причиной недоразумения.

Кабанов смотрел на меня с нескрываемым удивлением:

— Вы что, с Луны свалиться изволили? Сервитуты всегда охраняются, это аксиома!

— Ах, вахмистр, — светски улыбаясь, произнес я, — ну, что взять с княжеского недоросля, всю жизнь не покидавшего родового имения? Я, признаться, впервые вышел в большой мир, так что небольшие ошибки вполне простительны.

— Ваши ошибки причиняют ущерб хозяйству сервитута!

— Мы, возможно, еще вернемся к этому вопросу, но, может быть, вы всё же позволите мне остановить хотя бы бессмысленный расход боеприпасов?

Пальба стояла оглушительная, слышались бодрые вопли:

— Семёныч! Засади ему из пулемёта!

— Кройценбаумы! Где Кройценбаумы? У них автоматический гранатомёт же есть!

— Да пьяные они оба, жёны в доме заперли, выйти не дают!

— Алибек! Джевдет! Добавьте, сейчас завалим!

— Кто командует обороной? — спросил я робокопа.

— В каком смысле? — удивился он. — Здесь вам, сударь, не там, а сервитут, понимать надо! У нас тут каждый сам себе молодец!

— Это анархия, что ли? — не понял я.

— Не анархия, а самоорганизация! — похоже, он обиделся. Даже отвернулся, поджав толстые губы и шмыгнув мясистым носом.

— Нафаня, сделай звукоусиление, пожалуйста, — тихонько обратился я к домовому.

— Готово, мой добрый сеньор.

— Прекратить огонь! — рявкнул я, и огонь прекратился. После чего, не снижая командности в голосе, я обратился к своим мертвецам: — В город до особого приказа не заходить, объект за ворота не выпускать! В случае поимки объекта вызывать меня черным дымом! Отойти от стен на половину полета стрелы!

— А что так архаично? — спросил протолкавшийся ко мне Курбский.

— Они, похоже, у меня совсем древние — один так и вовсе великим ханом называл, так им понятнее будет, — пояснил я ему. — А ты что здесь? Вроде, спать же собирался?

— Поспишь тут с вами всеми, — усмехнулся Макс и внезапно глянул на меня