Реинкарнация архимага 3 - Сергей Александрович Богдашов

— Твари? — спросил десятник, и в его голосе прозвучала надежда. С Тварями мы хоть знаем, как бороться.

— Не думаю, — я покачал головой. — Твари не оставляют такие следы. И ворота не открывают.

Я приказал рассредоточиться и двигаться к острожку тремя группами. Мы вошли внутрь, держа винтовки и ружья наготове. Картина была одна и та же повсюду: мертвые солдаты, следы отчаянного, но короткого боя. Ни одного тела в чужой одежде. Нападавшие забрали своих убитых. Это плохой знак. Очень плохой.

В избе начальника, которую мы нашли по погонам на истерзанном теле седого штабс-капитана, царил хаос. Стол перевернут, бумаги разбросаны. Но в углу, под развороченным сундуком, я заметил край плотного листа. Это была карта, идентичная нашей, но на ней у самого края солончаков была поставлена маленькая, почти незаметная метка — крошечный нарисованный дракон.

— Самойлов, — позвал я. — Гляди.

— Это что, их цель?

— Скорее, точка выхода, — предположил я. — Они сделали свое дело здесь, обеспечив себе тылы, и ушли туда. К солончакам.

В этот момент с одной из вышек раздался резкий свист — условленный знак тревоги. Мы ринулись во двор. Часовой, бледный как полотно, указывал пальцем на северо-запад.

— Дым, ваше благородие! Вижу дым!

Я вскарабкался на вышку. На горизонте, в стороне солончаков, в безветренное небо поднимался тонкий, почти черный столб дыма. Слишком ровный и концентрированный, чтобы быть случайным пожаром.

— Они не ушли, — прошептал я. — Они жгут устройства. Поняли, что мы рядом, и теперь уничтожают улики.

Почти что спрыгнув вниз, я отдал приказ, не скрывая торопливости:

— Бойцам из хозвзода — вооружиться! Постарайтесь как-то закрыть ворота! Держать острожек до подхода наших. Остальные — со мной! Бегом!

Мы неслись по старой дороге, оставляя позади мрачный острожек. В голове стучало: «Успеть, нужно успеть!»

Враги уже знали о нашем присутствии. Они уничтожали доказательства. Но черный дым означал, что процесс горения шёл на чем-то неестественном — возможно, на той самой магии, что питала артефакты. А где магия, там всегда есть шанс на сбой.

С нашей стороны — это была уже не просто разведка. Это была погоня. И я почти был уверен, что в конце нас ждет не тихий диверсант, а что-то гораздо более страшное. Что-то такое, что могло перекусить человека пополам и оставить сорванные с петель ворота открытыми настежь.

* * *

Мы бежали, не щадя сил. Солончаковая равнина впереди лишь издалека казалась безжизненной и плоской, на самом деле она была изрядно изрыта, но черный столб дыма был точным ориентиром.

— Ваше благородие! — сиплый голос одного из бойцов заставил меня обернуться. — Смотрите! Впереди, у чахлой рощицы!

Я прищурился. Да, в полуверсте от нас, у жалкой группы кривых деревьев, метались фигуры в чужеземных одеждах. Они суетились вокруг темного, дымящегося объекта, похожего на большой сундук. Точней, громадный сундук!

— Они ещё там! — крикнул я. — Рассредоточиться! Цепью! Бегом!

Мы рванули вперед, но земля под ногами стала меняться. Она превратилась в вязкую, соленую жижу, засасывающую сапоги.

— Чёрт, это же самый солончак! — ругнулся Самойлов, с трудом вытаскивая ногу.

— Не останавливаться! — скомандовал я, чувствуя, как и мои сапоги утопают в серой грязи. — Они пытаются что-то уничтожить, значит, это нам нужно целым!

Диверсанты заметили нас. Один из них, высокий, в синем кафтане, что-то резко крикнул своим людям на гортанном языке. Двое продолжали колотить по дымящемуся ящику топорами, а остальные, и их было много, развернулись в нашу сторону, поднимая странные, короткие луки.

— Ложись! — рявкнул я, сам падая в вонючую жижу.

Над нашими головами со свистом пролетели тонкие стрелы. Одна вонзилась в землю в паре вершков от моего лица — её наконечник был из черного, отполированного до блеска камня.

Артефакт? Отчего не сработал? Как Щит пробил?

— Проклятые лучники! — просипел боец справа от меня. — Ваше благородие, не подняться! Заколачивают!

Я рискнул высунуть голову. Дистанция была еще велика для уверенного прицельного выстрела, особенно лежа в грязи. Но магия… Магия не знает таких препятствий.

— Прикрою! — крикнул я Самойлову. — По моей команде — залп по лучникам!

Я сконцентрировался, выдергивая ладони из липкой хляби. — Щит! Ледяной Дождь! — едва не закричал, а выдохнул я, посылая сгусток колдовского холода в группу лучников.

Над их головами с треском лопнула ледяная туча, осыпая их острыми осколками. Это не было смертельно, но этого хватило. С криками боли и удивления они отпрянули, закрывая лица и опуская луки.

— Теперь! Огонь! — заорал я, — Стреляем!

Грянул нестройный, но громкий залп. Несколько лучников упали. Остальные отступили за дымящийся ящик.

— Вперед! Идите за мной, прикрываю! — мы поднялись с земли и, хлюпая чуть ли по колено в грязи, продолжили движение, ведя беспокоящий огонь.

Высокий диверсант в синем снова что-то прокричал. Его голос был полон ярости и… приказа. И тогда из-за дымящегося ящика выползло Оно.

Длинное, гибкое, покрытое блестящей черной чешуей. На месте лап — перепончатые, широкие лопасти, идеально приспособленные для передвижения по этой топи. Его вытянутая морда была усеяна игольчатыми зубами, а глаза мерцали тусклым желтым светом. Это была та самая Тварь, что оставила следы в острожке.

— Так вот их сторожевой пес… — прошептал Самойлов, замирая на месте.

Чудовище шипя бросилось вперед, несясь к нам с изрядной скоростью, его тело извивалось, как у гигантской саламандры.

— Не робеть! Картечь! По чудовищу! — мой голос чуть было не сорвался на фальцет, так это оказалось неожиданно.

Залп берданок грянул, но существо лишь дернулось, и черная жижа брызнула из нескольких ран. Оно не остановилось.

— Магия не берет, пули… почти не берут! — в панике крикнул кто-то с фланга.

Тварь была уже в двадцати шагах. Я видел ее горящие глаза и раскрытую пасть. Я поднял руку для единственного заклинания, понимая, что не успеваю.

И в этот момент раздался один-единственный, но оглушительно громкий выстрел. Не с нашего фланга. Сзади.

Пуля большого калибра, выпущенная метким стрелком, попала твари прямо в открытую пасть. Раздался неприятный хруст, и существо, издав пронзительный визг, кувыркнулось в грязи, почти сразу же затихнув.

Я обернулся. На краю солончака, у той самой рощицы, стояли трое наших бойцов из хозвзвода. Один из них, дюжий Василий, опускал дымящуюся «уточницу», одну из которых мы оставили на их попечении.

— Простите, что задержались, ваше благородие! — крикнул он. — Дорогу искали покрепче!

Их появление было настолько неожиданным, что диверсанты опешили. Этих секунд нам хватило.

— Ура! — с новыми силами рванули мы вперед, уже не проваливаясь так сильно, подобравшись к врагу почти вплотную.

Высокий диверсант в синем с ненавистью посмотрел на меня, потом на дымящийся ящик. Он