Фантастика 2025-101 - Михаил Иванович Казьмин

— Неужели Васька? — кивнул я на спящего зверя.

— Нет, — вздохнула Наталья. — Васька, как дедушка помер, в тоску смертную впал, две седмицы с места не сходил да не ел ничего, вот и тоже ушёл… А это Мурзик, сынок Васькин.

Кот открыл глаза, с некоторым недоумением уставившись на чужого. Я протянул к нему руку, дождался, пока зверь её обнюхает и, прикрыв глазищи, дозволит мне себя погладить. Мелкий, видя такое дело, прекратил попытки поймать большого за хвост и с любопытством разглядывал происходящее. Его я тоже захотел погладить, но малыш решил, что поохотиться теперь можно и на меня, точнее, на мою руку, и схватил её лапами, выпустив маленькие острые коготки.

— Барсик, скотинка грешная, а ну брысь! — прикрикнула Наталья, и маленький хищник моментом исчез, нырнув под лавку. — Тоже Васькин потомок, — хозяйка виновато улыбнулась. — С пониманием, но мал совсем, вот и балует вовсю.

— А остальные? — спросил я. — У Архипа Петровича их много было…

— Так дедушка их со всего околотка собрал тогда, — напомнила Наталья. — А как шведов побили, хозяева вернулись и всех обратно разобрали, мыши-то никому дома не надобны. Но какие-то котейки и остались. У меня вот восемь их живёт, да ещё трое приходят иной раз по старой-то памяти.

Я улыбнулся, вспомнив популярный на излёте моей прошлой жизни мем про Наташу и её котов, но хозяйка, похоже, расценила мою улыбку иначе.

— Не хотите, ваше сиятельство, котика взять? Того же Барсика? Не смотрите, что мал, всё соображает, ходить в одно место приучен, гадить где попало не станет. Всё веселее вам будет, а уж деткам-то вашим…

— Возьму, — решил я. — Буду из города уезжать, зайду за ним. А сейчас, Наташа, проводи-ка меня на кладбище, — велел я. — Хоть так с Архипом Петровичем повидаюсь.

Идти до кладбища пришлось почти через весь околоток, и как я понимаю, поход наш надолго дал местным пищу для пересудов. Всю дорогу то тут, то там поднимались над заборами любопытные лица здешних обывателей, кто-то наверняка и в окна глазел. Встречные, с коими Наташа любезно раскланивалась, тоже провожали нас взглядами, по большей части завистливыми. Саму Наташу такое внимание, кажется, даже забавляло — уж с больно довольной улыбкой вышагивала она рядом со мной.

Постояв у скромной ухоженной могилки, мы вернулись в дом с котами. Выпили хлебного вина [4] — я чарку, Наташа шкалик, потом хозяйка, извинившись, что сегодня ещё не стряпала, угостила меня совершенно чудесным квасом с травами и ягодами. То ли кто-то из здешних (или нездешних) мужчин к ней всё-таки хаживал, то ли и правда коты выбирают женщин сильных и независимых, но никаких поводов заподозрить себя в доступности Наташа мне не давала. Да и ладно, я теперь человек женатый, портить жизнь себе и любимой супруге ради сиюминутного удовольствия не собираюсь.

Ещё один день я провёл в уютном доме Дикушкина, прежде чем старший губной пристав Поморцев исхитрился-таки придумать, как и мне помочь, и самому тайным дорожку не перебегать. Выяснив, что предмет моего интереса проживает на земле, подведомственной в плане охраны порядка Крестовой губной управе, он и спихнул дело её заведующему старшему исправнику Горюшину. С Дмитрием Ивановичем у меня при розыске маньяка отношения сложились хорошие, и подкрепив его добрые воспоминания теми же подарками, я получил от старшего исправника столь нужную мне помощь.

От идеи схватить Терехова и притащить его в губную управу Горюшин меня отговорил, объяснив, что в этом случае скрыть дело от тайных уж точно не выйдет. Он взял двоих надёжных урядников и мы вчетвером нанесли господину Терехову неожиданный и совсем не обрадовавший его визит.

— Вы, Максим Аникеевич, не представляете даже, в какую историю вляпались, — со всею строгостью внушал Горюшин перепуганному артефактору. — Изготовленный вами артефакт был задействован против очень и очень влиятельной персоны, которую лишний раз лучше всуе не упоминать, и вам, и мне так спокойнее будет. А потому давайте-ка, рассказывайте всё, что вы о вашем заказчике знаете, может, и пронесёт вас мимо больших неприятностей.

Что ж, если с мастерством и жадностью у Терехова всё было неплохо, то со смелостью дело у него обстояло куда как хуже, а потому молчать он не стал.

Для начала с Максимом Аникеевичем обстоятельно поговорил я, доподлинно установив, что именно его изделие обеспечило Мартышке с Плюхой проникновение ко мне на двор, и записав все характеристики глушителя. Затем настала очередь Горюшина задавать вопросы.

И почему я не удивился, узнав, что заказывал Терехову глушитель охранных артефактов некий Иван Иванович Иванов, по данному исполнителем заказа описанию один в один Мартышкин наниматель и посетитель Курдюмова? Сам не знаю… Говоря откровенно, меня это поначалу разочаровало, потому как опять всё упиралось в человека, дотянуться до которого не давала Палата тайных дел, но уже очень быстро я понял, что в Усть-Невский приехал не зря. Терехов вспомнил, что запрошенных им денег у заказчика не было, он испросил отстрочку, чтобы их найти, но уже к концу следующего дня явился за заказом с нужной суммой на руках. Горюшин мне при этих словах Терехова хитро подмигнул и тут же свернул допрос, настрого наказав Максиму Аникеевичу молчать о нашей беседе, если не хочет беды на свою голову.

Когда мы вернулись в управу, Дмитрий Иванович пояснил, что ежели на поиск денег приезжему заказчику понадобились сутки с лишним, то, скорее всего, он телеграфировал кому-то в Москву и получил недостающие деньги переводом. Возможность узнать, кто и сколько перевёл денег на имя Ивана Ивановича Иванова, у Горюшина, по его словам, имелась, но на это он попросил ещё два-три дня.

Так оказалось даже лучше — можно было нанести ещё несколько визитов. К генерал-поручику Михайлову я не попал, он отбыл по служебным делам в Выборг, зато встретился с майором, прошу прощения, уже подполковником Степановым. Револьвером моей системы Иван Данилович уже обзавёлся, но револьвер Гаврилова и Семёнова принял с благодарностью, ему же я оставил подарки и сопроводительную к ним записку для генерала. Повидался с товарищами по ополчению — капитаном Паличем и поручиком Ломовым, с капитаном Туганбековым встретиться не вышло, он полтора года назад получил наследство в Астрахани, куда и перебрался.

Дмитрий Михайлович Палич, мой командир в ополчении, искренне обрадовался