Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

я… Даже не знаю. Но поначалу да, здорово злилась на ее подлость, на все эти фотографии, через которые она меня размазала, точно муху по стеклу. И ту, что на пляже, и другую, где она руку на животе держит. «Нас уже трое»! Банальность-то какая!

На щеках гостьи появился румянец, впервые за все это время речь ее стала не отстраненной и безразличной, а живой, эмоциональной.

— А эту фотку мы проглядели, — заметила Инна. — Обидно.

— Она ее удалила, — пояснила гостья. — Думаю, по просьбе Антона. Но я успела ее увидеть и все понять.

— И все же, — решил чуть надавить на нее я, — почему же было просто не сесть и поговорить? Что случилось? Почему ваш муж решил зайти настолько далеко? Да, ситуация неприятная, но ее, уж простите, нестандартной не назовешь. Подобные истории случаются на белом свете каждый день. И если бы мужья и жены всякий раз убивали своих вторых половин, которые не хотят давать им развод, то проблема перенаселения земного шара не стояла бы столь остро.

— Антон? — чуть удивленно глянула на меня женщина. — Он меня не убивал. О чем вы? Да он на такое и неспособен. Увы, мой бывший муж никогда не умел принимать сложные решения. Врачебные — да, но личные… Потому вся эта история так и затянулась. Я видела, что он хочет поговорить, но всякий раз так до этого и не доходило.

— Ага, — ткнула в меня пальцем Инна, — я говорила! А ты не верил! Елена, вы сами себя, значит?

— Нет, — качнула головой гостья. — Впрочем, тут более верно сказать — и да и нет. Хотя… Да какой смысл себе врать? Решение приняла я, значит, и ответственность на мне.

— Тём, ты чего-нибудь понимаешь? — осведомилась у меня напарница.

— Отчасти, — ответил ей я. — Есть у меня догадка. Елена, какое-то лекарство? Из тех, что вам, как сердечнице, было нельзя пить? Или что-то в этом роде?

— Что-то в этом роде, — снова усмехнулась гостья, может, неосознанно, а может, и умышленно пародируя меня. — Передозировка. Каждый вечер Антон давал мне тщательно отмеренную им дозу препарата. А в тот вечер я приняла еще одну, но уже сама. Только я не хотела умирать. Я хотела сделать так, чтобы ему стало проще от меня уйти, понимаете? В больницу бы я попала надолго, за это время он успел бы от меня съехать. Сказать не сказал бы, конечно, пощадил до выписки. Ну а потом…

— Чего? — Инна сморщилась так, словно раскусила гнилую семечку. — Ну ладно Тёма, ему вы можете мозги полоскать подобной розовой чушью сколько угодно. Но тут же еще есть я. Елена, это называется эмоциональный шантаж. Да, он срабатывает не со всяким мужиком, но ваш, судя по всему, как раз из тех, кого на подобный крючок цеплять без наживки можно. И даже получиться могло, особенно если после вам светила хорошая долгая реабилитация, и тянул бы он лямку с обещаниями Ларисе на тему «вот-вот ей станет легче, и мы поговорим». Да, хороший и проверенный способ, но — не вышло. А раз так, раз вы оказались здесь, то какой смысл сейчас себе самой врать? Не нам. Себе!

— Вы же их видели? — тихо спросила она. — Как они там?

Я толкнул Инну в бок, давая понять, что отвечать надо ей.

— Девочка, — протараторила она. — Вес и рост не знаю. Но не расписались, это точно. Кольца на пальце у Антона нет и фоток свадебных в ленте тоже.

— Плюс он легко отделался, — добавил я. — Вы ведь его могли и под статью подвести, если бы история с передозировкой выплыла. С учетом его профессии следователь мог до Антона докопаться, а после довести дело до суда. Посадить, может, и не посадили бы, но запрет на занятия профессиональной деятельностью на пару с условкой мог прилететь.

— Девочка, — прошептала гостья. — А имя не знаете?

И вот тут я соврал. Впрочем, это спорное утверждение, потому что я отчего-то был уверен, что слова мои на самом деле правда.

— Знаю. Елена.

— Вот и ладно! — Женщина запрокинул голову назад, на глазах ее блеснули слезы. — Вот и хорошо!

Дверь еле слышно скрипнула, я повернулся на звук и увидел Аристарха Лаврентьевича, за спиной которого мялся белл-бой Рома.

Глава 11

— Дорогая гостья, рад сообщить, что ваше время пребывания в «Перекрестке» закончилось, — неожиданно галантно произнес Аристарх Лаврентьевич, а после, что уж совсем нас впечатлило, одарил ее улыбкой. — Прошу вас проследовать за мной.

— Не стану врать, я этому очень рада, — поднялась со стула Елена. — А вам, ребята, спасибо большое! Как гора с плеч свалилась. И так легко стало! А лучшего состояния души для начала путешествия не придумаешь. Меня же ждет дальняя дорога, любезнейший Харон?

— Я не Харон, — поправил ее наш начальник. — Я всего лишь управляющий отеля, потому сопровожу вас до выхода из здания. Таковы наши традиции.

— Стало быть, спрашивать у вас, каков мой новый путь, смысла не имеет? — уточнила Елена. — Хотя вижу, что нет. Даже если и знаете, то все равно не скажете.

— Не скажу, — подтвердил хитрый старикан, а после лукаво добавил: — Но компанию вам составлю с удовольствием. Мне всегда доставляет радость провожать ко входу хороших людей, даже зная о том, что они сюда больше никогда не вернутся. Вот такой я странный отельер.

— Вы очень славный и добрый, — рассмеялась наша гостья, уже, считай, бывшая. — Но мои вещи? Надо же их собрать?

— Не надо, — заверил ее Цербер. — К чему? Да налегке и проще, не так ли?

— Пожалуй, что да. Намного проще.

— Вот и славно. — Аристарх Лаврентьевич глянул на нас. — Вы, двое, соберите имущество гостьи, упакуйте в чемодан и отдайте вот этому парню, он отнесет его в камеру хранения.

— Будет сделано! — мигом отчеканил я.

— Мне нечего тебе дать. — Елена положила руку на плечо Инны. — Не деньги же совать? Единственное, что есть, — вот. Оно такое же, как было у меня там. Ну, в жизни. Теперь уже, похоже, прошлой.

Речь шла о круглом