Плененная - Сильвия Мерседес

– Ну вот, все в сборе, – произносит принц. – Приступим к ужину?

Ощущая себя главным блюдом в зале, полном тигров, я занимаю место в центре стола, между сидящим во главе принцем и севшей по другой конец стола Илюзин.

Ивор, к моему ужасу, занимает место напротив меня. От его пронзительного взгляда теперь не укрыться. Я стараюсь не смотреть на него, но в ушах звенит призывное: «Скажи свое слово, Клара. Скажи мне „да“».

О боги! Как пережить этот ужин?

На балкон выходят тролли и расставляют на столе большие блюда. Один из них подходит к Илюзин и поднимает с блюда крышку. Она морщится, надавливает пальцем на что-то в тарелке и, усмехнувшись краешком губ, взмахом руки требует убрать принесенное. Тролль опускает крышку и уносит блюдо. Его каменное лицо остается невозмутимым.

– Я правда не понимаю, Кастиен, – говорит Илюзин, подняв подбородок и взглянув стол, – как ты живешь тут в окружении троллей. Ежечасно и ежедневно! Мне бы и полнедели хватило, чтобы почувствовать себя раздавленной.

Я кошусь на принца, сама не зная, чего от него жду. Ничего не сказав, он салютует принцессе бокалом. Тролли, закончив подавать блюда, выстраиваются в линию, синхронно кланяются и молча, один за другим, покидают балкон.

Илюзин задумчиво провожает их взглядом.

– Полагаю, со временем к ним можно привыкнуть, – замечает она, когда дверь закрывается за последним троллем. – Но стоит ли? Вот в чем вопрос. Моя мать редко допускает троллей в свое королевство. По-моему, я не видела в Солире ни одного тролля с тех пор, как к нам пожаловал с визитом Траг Ужасный. Ты помнишь Трага, лорд Ивор? Он звал себя королем троллей и поднял пару-тройку восстаний. Что, интересно, случилось со стариной Трагом?

– Я убил его, – отвечает Ивор.

У меня сжимается сердце.

– А! – Илюзин коротко смеется. – Это объясняет его отсутствие на светских мероприятиях.

Принцесса продолжает оживленно болтать, в то время как мы втроем молча ужинаем. Вернее, ужинают Ивор и принц, я же просто таращусь в тарелку. Несмотря на изобилие блюд, восхитительные ароматы и мой зверский голод, я не могу заставить себя откусить ни кусочка. Слова Илюзин жгут уши. Когда я успела стать такой чувствительной в отношении троллей? Не знаю. Знаю только, что мне невыносимо слушать жестокие слова Илюзин. И это будущая принцесса Веспры?

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я поднимаю ресницы и смотрю в глаза принца. Он выгибает бровь. Я спешно утыкаюсь обратно в тарелку. Взяв вилку, запихиваю в рот еду и решительно ее жую, не понимая даже, что ем.

Бесконечный поток болтовни Илюзин время от времени прерывается короткими замечаниями Ивора или едкими возражениями принца.

Во время неожиданно наступившего затишья принц вдруг говорит:

– Дорогая, возможно, тебе будет интересно узнать, что большую часть дня я провел в обсуждениях с лордом Ивором. В обсуждениях, непосредственно касающихся твоего будущего.

У меня кусок встает поперек горла. Перед глазами начинает раскачиваться стол. Положив вилку, я незаметно вцепляюсь в подлокотники стула и поворачиваюсь к принцу с неизменной маской-улыбкой. Похоже, он ждет ответа.

– Да? – отзываюсь я.

Ивор рычит. Столь неожиданно и злобно, что перетягивает мое внимание на себя. Он прожигает принца убийственным взглядом.

– Ты глупец, Кастиен, – цедит он сквозь стиснутые зубы.

Если из уст Илюзин имя принца звучит интимно, то из уст Ивора – неуважительно. Я шокирована донельзя.

Принц скалится в сторону Ивора.

– Весьма распространенное мнение. Переживу.

– Ты не получишь предложения лучше моего, – настаивает Ивор. – Подумай хорошенько! Подумай, как тебе это выгодно!

Принц, будто размышляя, потирает пальцем верхнюю губу.

– Услуга от будущего короля Аурелиса, которую он окажет в любое нужное мне время и любым нужным для меня образом. И в самом деле щедрое предложение.

У меня медленно отпадает челюсть. Невероятно. Здесь, должно быть, какая-то ошибка. Фейри, если этого возможно избежать, никогда, ни при каких обстоятельствах не связывают себя обязательствами друг с другом. Даже если речь идет всего лишь об одной услуге. Слишком велик риск. А тут услугу предлагает будущий король? Его помощь может изменить все.

Я смотрю на принца с пересохшим ртом и бешено колотящимся сердцем. Он действительно глупец, раз отказался от подобного предложения. Ради меня.

– Мое предложение еще в силе, – произносит Ивор, и в его голосе проскальзывают нотки отчаяния. – До полуночи, не больше. Не упусти такую возможность.

Пожав плечами, принц поднимает бокал.

– Что ж поделать, я сегодня в расточительном настроении, – отвечает он и пригубляет напиток.

Ивор с рыком отодвигает стул и встает. Он до побелевших костяшек пальцев стискивает свой бокал, еле удерживаясь от того, чтобы не выплеснуть его содержимое в лицо принцу. Развернувшись, вежливо откланивается перед Илюзин и, наградив меня напоследок тяжелым взглядом, стремительно покидает балкон. За его спиной развевается алый плащ. Лоуренс торопливо открывает двери и, когда Ивор выходит в коридор, притворяет их и вновь принимает раболепную позу.

– Он еле сдержался, – замечает Илюзин. Сиятельная принцесса Солиры проводит пальцем по краю бокала. Судя по ее устремленному на принца взгляду, она совсем не прочь плеснуть вино ему в лицо. – Взбесил бы его чуть сильнее, и, возможно, добился бы результата.

– Результата? – усмехается принц. – Ты о нанесении оскорбления, которое потребовалось бы смывать кровью? Такой результат тебя интересует?

– Я говорю о Терновом обряде, – холодно отзывается Илюзин. – О бое насмерть с короной твоего отца в качестве приза.

– Не уверен, что дуэль за выплеснутое вино можно было бы счесть за священный обряд. И смерть была бы не оправдана.

– Почему?

– Ну во‑первых, вино недостаточно хорошо. Выдержка не та. Вот если бы это была бутылка кейсэ пятого века, что я храню в подвале дворца…

– Не строй из себя дурака. Если оскорбление достаточно велико, то требование смыть его кровью вполне оправданно.

– Меня не раз оскорбляли. И, без сомнения, еще не раз оскорбят. Это вредно для здоровья – при малейшей провокации затевать дуэль.

– Тебя должно оскорблять само существование Ивора. – Золотистое лицо Илюзин внезапно бледнеет. – Он занял твое место подле твоего отца и вскоре займет твой трон. Почему тебя это не возмущает? Почему ты не требуешь права на престол? Ты сын короля, и в тебе течет его кровь!

– Я полукровка. Не забывай об этой маленькой детали.

Илюзин всплескивает руками.

– Лодирхал сам выбрал себе в жены человека. Не ты же в этом виноват!

– Вряд ли Узы Судьбы можно назвать «выбором». По моему мнению, так выбора у него как раз не было.

Илюзин некоторое время молчит, глядя в глаза