Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

Но думать о короле мне было некогда. Я задумалась про Остия и Гримия. Значит, Остию ничто не мешало развестись с Барбарой? Брат-близнец получил бы свою петрушинку лупоглазую, а Остий продолжил бы щупать всех женщин в непосредственной досягаемости его загребущих ручонок!

Что же им мешало? Остий не хотел отпускать Барбару? Барбара на самом деле любила Остия, а Гримий просто страдал? Это не объясняло, конечно, все убийства, но немного понятнее бы стало.

Я уже почти поймала какую-то мысль за хвост, как уставший, по-видимому, стоять просто так Бриен неожиданно начал лезть с поцелуями.

— Ты чего? — отплёвываясь от его слюней, возмутилась я. Душечка Бриена возмущённо хлопал глазами, впрочем, сам Бриен тоже.

— Это ты чего! — Бриен, похоже, обиделся. — Сначала заводишь меня упырь знает куда, флиртуешь, а потом ещё и недовольна! Как есть ведьма!

— От ведьмы и слышу, — я разозлилась.

Почему-то очень сильно. И не из-за поцелуя, которого я совсем не ожидала, а из-за того, что Бриен что угодно мог превратить в разговор про отношения!

— Причём тут мы с тобой? — прошипела я, нехотя понимая, что от моей злости в коридоре опять стало многолюдно. Или многопризрачно? Как правильно-то говорить? — Я, вообще-то, про Остия, Гримия и Барбару! Убийства тут всё не просто так, как ты не понимаешь? Тебя хотели извести из-за денег, тут всё понятно. Кристанс что-то знала, это тоже и ежу понятно. Но убил её не Гримий, он и без того знал, что она ничего не скажет! А зачем Гримию убивать Веселию — просто для того, чтобы обставить красиво своё якобы самоубийство? Так убил бы кого-нибудь из слуг! Их вообще никто у вас не знает и не считает.

— Совершенно точно, — скорбно заметила девушка в фартуке. Судя по прозрачности — одна из призраков, так что я её проигнорировала. И сама знала, что права!

— И кому помогал убивать этот Грифон? — продолжала я. — И, кстати, где сейчас копьё молчания?

До сих пор не отвечавший мне Бриен неожиданно оживился.

— Кажется, я знаю, где копьё, — сдавленно произнёс он и странно заметался. Сначала с одной стороны подскочил, закрывая мне обзор левой части коридора, а потом сразу наоборот, за меня. И я смогла тоже увидеть копьё молчания — в руках несущегося на нас мужика весьма угрожающего вида.

В такие моменты мозг работает совершенно иначе, я по опыту с упырями знаю. Оно снова замедляется, и ты успеваешь продумать весь план. А дальше, как повезёт. К сожалению, на многих нападает ступор, и они лишь могут смотреть, как несётся на них смерть.

К счастью, я отношусь к немногим, а ещё, как я уже говорила, я отличница в управлении людьми.

— Лёд, мать твою, Бриен! — рявкнула я, дёргая жениха за руку.

Наверное, Бриен начал бы возражать или попросту задал стрекоча — не зря же он прятался за меня, хотя и в первое мгновение бросился защищать, но дрогнул. Да только приказ того, кто уверен в себе, всегда превыше собственных панических мыслей. Ну и упоминание матери, пусть и в такой нестандартной форме, тоже дало свой эффект.

Что меня удивило куда больше, так это то, что на такой странный призыв явилась и Арриена. Ровно в тот момент, когда её сын эпично заключил бегущего на нас убийцу с копьём в ледяной куб. Только остриё копья и не поместилось.

— Почему вы после первого раза копьё не спрятали? — Арриена первая пришла в себе, ну оно-то и понятно, ей смерть вовсе не грозила. — Вечно всё везде оставляете!

— Некогда было, — буркнула я, с тревогой глядя на опустившего плечи и сгорбившегося Бриена. Ещё решит, что мать им недовольна! А ведь он молодец, остановил смерть в мгновении от наших тушек! Так я ему и сказала.

— Я… и-ик… убил человека, — хлюпнул носом Бриен. Ох, матушка-земля, похоже, он ещё наивнее, чем я могла подумать!

— Во-первых, тут или он нас, или мы его, — заметила я, подходя ближе к кубу льда и вглядываясь в него. Грифон был огромным, но в то же время крайне изящно для слуги одетым и постриженным. Но его свирепое лицо и оскал совершенно не вязались с этим одеянием. — Нашёл о чём переживать. Закопаете в саду, твои тётушки разобьют над ним очередную клумбу, посадят гортензии…

Бриен перестал хлюпать.

— Ты любишь гортензии? — слабым голосом спросил он.

— Я больше люблю те растения, из которых можно получить растительную основу для зелий, гортензии просто к слову пришлись, — честно призналась я.

Мне не давала покоя поза разъярённого Грифона. Что-то было не так с этим дворецким, и я не могла понять, что именно.

— При новом короле уже нельзя просто так убивать слуг, — заметил Бриен. — Это поставит крест на моей работе при дворе.

— Не согласна, — я коснулась острия копья, но очень аккуратно, чтобы не оцарапаться. — Это совершенно точно не просто так, а самозащита! Ну или защита меня. Впрочем, с такой формулировкой можно убивать даже драконов и инквизиторов, а не только дворецких.

— Но не в собственном доме, — совсем раскис Бриен. Пришлось привлекать его к работе.

— Подсади меня, хочу поближе лицо разглядеть, — попросила я. Обычно для этого парни вставали так, чтобы я могла вскарабкаться им на спину, но этот… жених подхватил меня под коленками и поднял так, что его голова и плечи оказались у меня под юбкой.

Я только и успела ойкнуть.

— Миленькие панталоны, Белочка, — глухо произнёс Бриен, но мне было не до его ехидных замечаний. Я оказалась на достаточной высоте, чтобы заглянуть в рот оскалившегося Грифона.

— Вы же говорили, что он не вампир! — видимо, я слишком неожиданно крикнула, раз Бриен едва не уронил меня и окончательно запутался в моих юбках и мешочках. Разумеется, орать мне повторно не стоило, ведь и первого крика определённо хватило, чтобы к нам спешили на помощь.

Даррен и Клементина замерли, и я попыталась представить, что они видят. Я почти носом уткнулась в большой ледяной куб с дворецким, при этом почти что восседаю на плечах Бриена, который по пояс скрыт моими юбками. И наблюдающая за всем этим непотребством госпожа Арриена.

— Клементина! — я решила напуститься на самое слабое звено. Смотреть на Даррена мне категорически не хотелось. — Почему ты не сказала, что ваш дворецкий вампир?

— Вампир? — эхом повторила Клементина и перестала глазами сверлить то место, где у меня было седалище, а у Бриена примерно в этом же