Муля не нервируй… Книга 7 - А. Фонд

И меня такая ситуация не устраивала совершенно.

Итак, здесь, в кабинете, я принял решение, что отныне я помогаю Фаине Георгиевне, потому что это изначально была моя цель. В принципе, я ей уже практически во всём помог: осталось закрепить её успех, проконтролировать и убедиться, что её будут брать и дальше на главные роли. И второе — всё-таки я планировал выдать её замуж, помочь устроить как-то ей личную жизнь. Все остальное — дальше пусть она уже сама. Я не буду отказывать ей в кое-какой помощи, подсказке, совете, своём добром расположении, но не больше.

И второй человек — это Дуся. Потому что Дуся, по сути, это даже больше, чем родная мать. Это такой очеловеченный, воплощённый в физическую оболочку ангел-хранитель. Я не знаю, что бы я без неё делал. И здесь дело даже не в её пирогах и рагу из кролика. Дело в том, что я всегда знаю, что мне есть к кому вернуться, что меня кто-то ждёт и кто-то обо мне беспокоится.

И для каждого человека, даже такого одинокого, как я — а все лидеры, все талантливые, пробивные люди, они, как правило, в душе очень одиноки, — поэтому наличие вот такой вот «Дуси» — это очень много даёт. Потому что, когда человек живёт активной жизнью, имеет активную жизненную позицию, идёт по жизни, добивается всего, то у него расходуется масса жизненной энергии. И возобновить эту энергию можно, по сути, только двумя путями.

Первый путь — это искусство. То есть походы в театр, просмотр каких-то фильмов, только не обычных, а высокоинтеллектуальных, прослушивание оперы, знакомство с шедеврами классики, чтение классической литературы.

И второй — это природа. Но тут тоже надо понимать, куда и на какую природу нужно выходить, чтобы подзарядиться. Потому что есть всё-таки места, которые забирают энергию, а есть, которые — отдают. Главное — понять, какие места являются местами силы для каждого конкретного человека. Это можно определить только интуитивно, опытным путём.

Ещё, говорят, тоже даёт подпитку спорт и секс. Но это уже по пирамиде Маслоу самая нижняя черта. И ещё еда. Но это основные, физиологические потребности, поэтому они дают только кратковременные энергетические сдвиги. А вот главное, что даёт человеку силы, что даёт человеку энергию, — это вот такая вот «Дуся». Иногда это мать. Иногда — ребёнок. Иногда — друг. Иногда — наставник. Это понимание, осознание того, что тебя кто-то ждёт, что ты кому-то нужен, причём нужен не из-за того, что ты там директор фабрики или главный редактор крутого журнала, а просто потому, что ты существуешь. Это примерно так, как ребёнок знает, что его ждёт мать. Мать знает, что её ждёт и любит ребёнок. И вот у каждого человека, у кого есть вот такая Дуся — пусть это и не родная мать, — это, по сути, и есть то место силы, откуда идёт вот этот поток жизненной энергии.

Поэтому Дуся у меня всегда будет на первом плане. Даже невзирая на всех остальных. Остальные — опционно. Да, есть ещё родители у Мули, отчим и так далее, какие-то там друзья, та же Белла… Но на них всех я буду теперь смотреть по ситуации.

Я принял такое непростое решение и словно гора свалилась у меня с плеч.

Дышать стало легко-легко.

И когда вернулись мои надутые коллеги, мне было абсолютно всё равно на их косые взгляды. И на их подчёркнутый игнор.

А вот якутские украшения он не сняли…

К Тамаре Захаровне, начальнице отдела, я заходил с более пасмурным настроением, чем было с утра.

— Здравствуй, товарищ Бубнов, — улыбнулась она мне, явно ожидая подарков. — Ну, как там отпуск? И не загорел ты что-то, как был бледный, так и остался.

— Да потому что я в Якутию ездил, — ответил я. — А там, сами понимаете, отнюдь не крымский климат.

Тамара Захаровна рассмеялась.

— А это вам. — Я положил перед ней на стол красиво упакованную коробочку.

— Что это? — заинтересовалась она.

— Это якутские украшения из оленьей кости.

Тамара Захаровна торопливо полезла в коробочку и вытащила красивый браслет.

— Ах, какая прелесть! — заахала она, примеряя себе на руку.

— Вам идёт, — подольстил ей я.

— Мне всё идёт, — с неуклюжим кокетством ответила она.

Затем посмотрела на меня поверх очков, прищурилась и сказала:

— Муля, я хотела тебе сказать одну важную вещь. Отнесись к моим словам со всей серьёзностью. Имей в виду, что сейчас готовится большая провокация, и, скорее всего, тебя могут крупно подставить. Так что потом будет даже служебное расследование. Поэтому все бумаги, которые тебе дают на подпись по твоему проекту, сам не подписывай, а согласовывай со мной сначала. Ты меня понял?

— Понял, — кивнул я.

— Вот и прекрасно.

Перекинувшись ещё парой ничего не значащих фраз, я вышел из кабинета.

Шёл по коридору и думал: что это было? Тамара Захаровна вдруг прониклась заботой обо мне? Или же наоборот?

Вечером, уже дома, я спросил у Дуси, как там Алёша и Анфиса.

Дуся сразу же напустила на себя вид, что она вообще не при делах. Но по её хитрым глазам я прекрасно видел, что она в курсе дела. Бьюсь об заклад, что она туда каждый день бегает. Если и не дважды.

Я повторил вопрос (мне не трудно).

Дуся пожала плечами и не ответила. Повисло молчание, которое затягивалось. Затем она первая не выдержала и недовольно фыркнула, но всё же выдавила из себя:

— Нормально.

— Точно нормально? — переспросил я. — Ничем помочь там не надо? Это же мои брат и сестра. Родные. Я вот что думаю… скоро ведь приедет Йоже Гале, и, возможно, надо ему заранее заказать для детей что-то из одежды. Вот только я не понимаю, что именно нужно? Может быть, ты бы поговорила с Надеждой Петровной, и вы бы составили список?

Глаза у Дуси полыхнули интересом.

— Да, конечно, мы поговорим!

И после этих слов информация из Дуси полилась потоком. Лавиной. В общем, в семье Адияковых сейчас большой конфликт. Надежда Петровна с Павлом Григорьевичем крепко поссорились и не разговаривают. Точнее, при детях они разговаривают и делают вид, что всё хорошо, но при этом спят в разных комнатах и по возможности переругиваются.

— А что же случилось? Из-за чего