Турист - Антон Витальевич Демченко

ощущение… будто эфирная волна по ресторану прокатилась. Лёгкая, практически незаметная, но я её всё же учуял. Правда, подумал тогда на вышедшие в рабочий режим судовые системы безопасности, но после утреннего разговора с Лебедевым… полагаю, это и была та самая техника. Нашу маскировку она, конечно, пробить не смогла, но ведь дело не в этом, понимаешь? Если существует возможность уверенно определять уровень сил окружающих без использования тяжёлой бандуры стационарного артефакта, энергоёмкой и чересчур заметной техники Илоны или неприемлемо долгих многоступенчатых тестов, я бы хотел о ней знать. Это может быть очень полезным в моих исследованиях.

— Хочешь выманить её у Ивана Еремеевича? — откинувшись на спинку кресла, предположила Оля. В ответ я пожал плечами.

— Обменять, купить, получить в дар… Меня устроит любой из этих вариантов, — проговорил я. — И, надеюсь, ты мне в этом поможешь. Ведь вполне может оказаться так, что сам Лебедев мне откажет, особенно, если техника принадлежит его семье. А ты, кажется, нашла общий язык с его замечательной супругой, м?

— Вот ты хитрый, — успокоившись после моих объяснений, Оля вернула себе игривое расположение духа и тут же ткнула в мою сторону пальцем, как пистолетом. — Я, значит, буду уговаривать Лебедеву, а ты — пожинать плоды моих трудов⁈ Хорошо устроился.

— Стоп-стоп-стоп! Не надо грязи! — я поднял руки в жесте сдающегося. — Просто назови свою цену, красавица!

— Я подумаю, — медленно протянула жена и, демонстративно отвернувшись, уставилась на проплывающие мимо волжские красоты, изображая тяжкие размышления. Столь же медленно она поднесла чашку к губам, сделала маленький глоток крепкого ароматного чая и, лишь поставив её на стол, соизволила вновь повернуться ко мне лицом. — Маршрут прогулок по Казани за мной. На весь день.

— Как скажешь, солнце моё, — вздохнул я. — Как скажешь.

— Уговорил-таки, чёрт языкастый, — деланно сердито хлопнув ладонью по столу, фыркнула Оля и, прищурившись, погрозила мне пальцем. — Но учти! Я возьмусь за дело только в том случае, если Иван Еремеевич откажется поделиться с тобой этой своей техникой.

Заметно увеличивший ход, наш теплоходик дотелепался до Козьмодемьянска аккурат к закату, так что пассажиры имели возможность полюбоваться Чебоксарским водохранилищем, раскрашенным во все оттенки красного. И алый закат только добавлял сюрреализма этому зрелищу. Впрочем, окружающие нас сногсшибательные виды остались, пожалуй, единственным зрелищем, достойным внимания. Сам уездный город не смог поразить ни архитектурными изысками, ни деревенской пасторалью. Просто небольшой городок на излучине Волги. Чуть пыльный, совсем не «чуть» провинциальный и начисто лишённый туристической привлекательности, даже несмотря на несколько имеющихся здесь вполне себе старинных церквей.

— Прибудь мы сюда днём, можно было бы наведаться в Троицкий стан, — задумчиво протянул Лебедев, когда наша небольшая компания разместилась на просторной деревянной веранде одного из выходящих на набережную доходных домов. Настроение у нас было… не минорным, но умиротворённым. И атмосфера небольшого кафе, где мы устроились, не пожелав ужинать на борту теплохода, тому только способствовала. Еле слышно наигрывала какая-то ненавязчивая музыка, звуки которой едва долетали до нас через распахнутые настежь высокие окна заведения, а с улицы, из сгустившейся вечерней темноты за кругом оранжевого света, заливавшего веранду, раздавался тихий плеск воды и стрекотание каких-то ночных насекомых, а налетающий с водохранилища прохладный ветерок изредка трепал лёгкие полупрозрачные занавеси. Тихо, спокойно… лениво.

— А что там? — поинтересовалась Ольга, с хрустом разломав очередного волжского рака.

— Тоже ничего особенного, но… — Иван Еремеевич неопределённо пожал плечами. — Виды замечательные, церковь прекрасная и расположена хорошо, есть чем полюбоваться. А местные жители старательно поддерживают исторические традиции, для чего восстановили старый острог и порой устраивают в нём интересные представления, да и своё поселение они держат в должном виде и порядке. Красиво там, в общем.

— И уж всяко интереснее, чем в вечернем Козьмодемьянске, — поддержала мужа Ирина Фёдоровна. — Здесь-то совсем скучно. Одно слово, деловой городок. Рыба, баржи, грузы… всё это, конечно, нужно, важно и достойно уважение, но таким, как мы, туристам здесь делать решительно нечего. Должно быть, оттого и маршрут нашего «круиза» предусматривает лишь вечерний заход в Козьмодемьянск.

Так, за лёгкими разговорами ни о чём, перескакивая с темы на тему, мы всё же подобрались к интересующей меня теме. И каково же было моё удивление, когда в ответ на все мои заходы с хитрецой да подвыподвертом Иван Еремеевич лишь весело рассмеялся.

— Да полно вам кружить, Кирилл, — махнул он рукой. — Признайтесь, вы просто желаете выучить эту технику, верно?

— Как стихийник, я однозначно ноль. Но как эфирник, всё же, надеюсь стать серьёзным профессионалом, — признался я. — Так что, да, любые эфирные техники я собираю и учу. Кто знает, что может пригодиться в будущем?

— Понимаю и полностью поддерживаю вас в этом стремлении, — покивал Лебедев и, огладив свою «докторскую» бородку, переглянулся с женой. — Думаю, я смогу вам помочь, но… Кирилл, поймите меня правильно. Я не учитель, не преподаватель, так что гарантированно научить технике определения сил обещать не могу.

— Кирилл у нас обладает высокой чувствительностью к эфирным проявлениям, так что, думаю, здесь проблем не будет, — расправившись с очередным членистоногим на своей тарелке, проговорила Оля.

— Хм, интересно, — протянул Лебедев. — Но, тогда зачем вам эта техника, друг мой? Тренируйтесь, развивайте природную вашу чувствительность, и я уверяю, уже через полгода целенаправленных занятий вы сможете определять уровень сил окружающих без всяких техник, на одной лишь сенсорике!

— Я и тренируюсь, — пожал я плечами. — И у меня даже кое-что уже получается. Но в том-то и дело, что даже развивая природную чувствительность, я испытываю довольно большие проблемы с интерпретацией ощущаемого. То есть, уже сейчас я могу сказать, что вот тот, сидящий у окна господин, довольно силён как огневик, что позволяет предположить его статус гридня… Но, что если в его семье просто имеется определённая предрасположенность к этому эгрегору и на самом деле он не гридень, а вовсе даже младший вой? Понимаете, в чём проблема, Иван Еремеевич?

— Понял-понял, — закивал он. — По сути, вы предполагаете, что моя техника сможет помочь вам верно интерпретировать собственные ощущения. Что ж, это верно. Техника достаточно точна для подобного использования. Решено! Дорогая, ты не возражаешь, если сегодня я приду попозже? Попробую научить Кирилла нашей технике… скажем, на кормовой площадке.

— Ой, да делай что хочешь, Иван Еремеевич! — отмахнулась